Поверь в любовь - Мэри Спенсер

Джеймс грубо расхохотался:

– Попробуй! Вирджил никогда не пойдет против меня, Элизабет, ты и сама прекрасно знаешь!

– Ошибаетесь! – Она покачала головой. – Натан просил меня стать его женой. И я никогда не поверю, что Вирджил позволит оскорбить женщину, которая скоро станет его родственницей!

Джеймс и представить себе не мог, что эти слова причинят ему такую боль. Вмиг ослепший и оглохший, он не чувствовал ничего, кроме разрывавшей ему сердце муки.

Услышав об этом от Мэтта, он не поверил брату. Ведь Нат его лучший друг! Нат никогда бы такого не сделал!

Должно быть, Элизабет все поняла, ибо он увидел печаль в ее глазах. Она тронула его за рукав.

– О Джеймс! – прошептала она.

– Нат хочет жениться на тебе? – прохрипел он. Элизабет молча опустила голову. Джеймс и так все понял по ее лицу. – О Господи!

– Джеймс, прошу тебя, не держи на него зла! – взмолилась Элизабет, протягивая к нему руки. Но тот отшатнулся, как будто она предложила ему милостыню. Спотыкаясь, он слепо двинулся к двери.

– Иди к дьяволу! – прошипел Джеймс, когда она попыталась его проводить. Он и сам не понимал, что говорит. Больше всего на свете ему хотелось побыстрее убраться отсюда, чтобы не выказывать ей своей слабости. А в душе Джеймс сгорал от стыда за свои слова! Как она, должно быть, потешалась над ним! «Идиот, раскомандовался тут! – с горечью подумал он. – Как глупо!»

– К дьяволу вас обоих! – буркнул он уже у самой двери. И услышал, как она заплакала. Впрочем, поздно – дверь с грохотом захлопнулась за спиной Джеймса, и он выскочил на улицу, повторяя себе, что ему почудилось – ведь Элизабет никогда не плачет!

– Ох, как же красиво, Натан! – Элизабет в восхищении разглядывала потолок школы, в преддверии рождественского бала уже украшенный ветками омелы и красно-зелеными гирляндами.

– Еще бы! – охотно согласился Натан, помогая ей снять мантилью, под которой обнаружился чрезвычайно элегантный туалет кремового шелка с вишневой отделкой. – Но даже здесь вы сияете как звезда, дорогая! – Он наклонился и поцеловал ее в щеку, не обращая внимания на то, что добрая половина присутствующих с интересом наблюдает за ними. За последние несколько недель все вокруг только и обсуждали их отношения. Впрочем, большинство жителей Санта-Инес были просто в восторге и сгорали от нетерпения увидеть их в церкви. Естественно, Натан ведь не скрывал, что у него самые серьезные намерения. Он ухаживал за Элизабет со старомодной учтивостью, и результат не замедлил сказаться – девушка снова была принята в самых добропорядочных кругах, как будто и не была недавно отверженной, а на Натана все взирали с неподдельным восхищением, как на настоящего романтического героя.

Знакомые, проходя в зал, приветливо раскланивались с ними.

– Пойдемте потанцуем, – шепнул он ей на ухо, и Элизабет охотно дала ему увлечь себя в водоворот танцующих пар. – Сегодня, дорогая, ни одна женщина не может сравниться с вами, – объявил Натан, пройдя несколько кругов по залу.

– Но и вам здесь нет равных, – с улыбкой ответила Элизабет, изо всех сил стараясь выкинуть из головы мысли о Джеймсе.

– Интересно, когда появятся Вирджи с Энн? Не похоже на него – опаздывать на бал, да еще когда ожидается пунш. Помню, несколько лет назад...

Слова замерли у него на губах. Натан будто врос в землю, и на них то и дело стали налетать другие пары.

– Натан? – с недоумением окликнула его Элизабет. Но, заметив мертвенную бледность на его лице, мигом осеклась. Проследить за его взглядом не составляло труда. Тем более что туда же, на входную дверь, смотрели все собравшиеся.

Там, на пороге, под перекрестным огнем удивленных и негодующих взглядов стояли Маргарет Вудсен и Джеймс. Их появление вызвало настоящий фурор.

И неудивительно – ведь весь прошлый месяц они отсутствовали. С того самого дня, как Джеймс, разыскивая Элизабет, появился у Симонсонов, их никто не видел.

Насколько было известно Элизабет, Натан пару раз делал попытки поговорить с Джеймсом, даже ездил для этого в Лос-Роблес, но каждый раз кто-нибудь из ковбоев перехватывал его по дороге, чтобы решительно отказать от дома по распоряжению хозяина.

Натан не сводил с Джеймса глаз. Элизабет в оцепенении застыла. Еще мгновение взгляд Джеймса рассеянно блуждал по залу, и вдруг глаза их встретились.

Оглядев Натана с головы до ног, Джеймс перевел взгляд на Элизабет. И она прочитала на его лице те же самые чувства, что испытывала сама: усталость и боль. Натан рванулся было к нему, но Элизабет схватила его за руку:

– Не надо!

– Я просто хочу поговорить.

Спиной чувствуя любопытные взгляды толпы, Элизабет едва слышно прошептала:

– Подождем немного. Пусть хотя бы поздороваются со знакомыми. – Натан упрямо потянул ее за собой. – Прошу вас, не надо устраивать сцен!

Он неохотно послушался, кивнул и снова закружил Элизабет в танце.

Напряжение, висевшее в зале, немного спало. Джеймс с обычным своим обаянием раскланивался с друзьями и знакомыми, а все внимание Мэгги, казалось, было приковано к ее собственному бархатному платью.

– Ну да, само собой, оно от Уорта, – донесся до Джеймса ее голос, заглушенный восторженными охами и ахами окруживших ее молоденьких барышень. – Фасон, конечно, весьма оригинальный! Что же делать – не оставаться же без нового платья, к тому же на Рождество!

Слова Мэгги сопровождал восхищенный шепот. Джеймс тем временем, усмехнувшись, протянул руку Генри Раису, своему банкиру. Мэгги сегодня выглядит прелестно, рассеянно отметил про себя Джеймс, и все же ее красота меркнет рядом с Элизабет – восхитительным видением, будто созданным из вишен и взбитых сливок Ее иссиня-черные локоны сверкали в свете люстр во время танца.

Джеймс глаз с нее не сводил. Удивительно, как же она изменилась! И что особенно удручало Джеймса – так это то, что столь чудесное превращение произошло благодаря Натану. Казалось, невзрачная куколка дала жизнь великолепной, яркой бабочке. Кто бы сейчас мог представить ее в Лос-Роблес – копающейся в саду или хлопотливо снующей по дому с грязным бельем?! К тому же его Элизабет никогда бы не стала одеваться, как эта очаровательная незнакомка!

Раньше, будучи его женой, она и танцевать-то не умела. В тот единственный раз, когда еще Джонни был жив, ему стоило неимоверных трудов хотя бы уговорить ее посмотреть на танцы! Сколько было уговоров, сколько просьб, и наконец она просто подчинилась, нисколько не скрывая, что делает ему одолжение. А сейчас, глядя, как Элизабет вальсирует в объятиях Ната, можно было подумать, что она танцует всю жизнь!

В этот год в декабре было холоднее, чем всегда: постоянно моросил холодный дождь, и на землю опускался мерзкий туман. Нынешний день не был исключением. Стоял такой холод, что изо рта у Джеймса, выглянувшего на крыльцо, вырвалось облачко белого пара. Он медленно побрел к качелям, довольный, что из бального зала их не видно. К тому же дом загораживали громады старых дубов, в клубах пара похожих на гигантские привидения. Усевшись на качели, Джеймс вдруг вспомнил, что почти год назад на этом же самом месте увидел на качелях жену, а рядом с ней – своего лучшего друга.