Атласный башмачок - Поль Клодель

В какую бы сторону ни ступала его нога, он вправе направиться туда.

Я скажу, что человеку необходимо все творение, он не может обойтись без него. Человек не создан, чтобы двигаться на одной ноге и дышать одним легким. Нужно все целиком, все тело.

Одно дело, когда предел нам поставлен Господом, и совсем другое — вещами одной с нами земной природы, что вовсе не созданы, чтобы сдерживать нас.

Я жажду прекрасное совершенное яблоко.

ДОНЬЯ СЕМЬ МЕЧЕЙ Какое яблоко?

дон РОДРИГО Земной шар! Яблоко, что можно удержать в одной руке.

ДОНЬЯ СЕМЬ МЕЧЕЙ То, что когда–то росло в райском саду?

ДОН РОДРИГО Оно все еще там! Там, где порядок, там и рай. Посмотри на небо, и астрологи скажут тебе, отсутствует ли там порядок.

А теперь благодаря Колумбу, благодаря мне Мы составляем полновесную часть этой астрономической системы,

Счастливо не привязанной ни к чему иному, кроме Бога.

Мы ни к чему больше не привязаны, кроме Закона и Числа, которые соединяют нас со всей вселенной. Сколько звезд! Как богат Господь! И мы тоже, мы присоединяем нашу золотую монетку к неисчерпаемым богатствам Господним!

ДОНЬЯ СЕМЬ МЕЧЕЙ И пока вы разглядываете небо, вы не видите яму под вашими ногами, вы не слышите крик этих несчастных, что провалились в водоем прямо под вами!

ДОН РОДРИГО Как раз для того, чтобы больше не было ям, пытался я расширить землю. Все зло свершается всегда в дыре.

Зло причиняют всегда в дыре, его не совершают в соборе. Все стены, которые раздвигаются, подобны тому, как если бы расширялась совесть. Больше глаз, чтобы следить за нами. Больше всего того, что потревожит беспорядок, который мы создаем.

И мы сами, когда откроются все перегородки, мы обнаружим, что есть занятия более интересные, чем пожирать друг дружку, как насекомые в банке.

ДОНЬЯ СЕМЬ МЕЧЕЙ Я спрашиваю себя, как вы смогли некогда заметить эту женщину, ту, которая была моей матерью.

ДОН РОДРИГО Я не то чтобы ее заметил. Я был отдан ей в руки.

ДОНЬЯ СЕМЬ МЕЧЕЙ И теперь ее смерть сделала вас снова свободным, какое счастье!

ДОН РОДРИГО Дитя мое, не говори о вещах, о которых только мы вдвоем знаем, я и она.

ДОНЬЯ СЕМЬ МЕЧЕЙ Немного смерти оказалось достаточно, чтобы порвать связь между ней и вами. Когда я прошу вас прийти ей на помощь, вы отказываетесь.

ДОН РОДРИГО Другое дело зовет меня.

Донья Семь Мечей не отвечает н чертит пальцем линии по столу.

Мой маленький доктор хочет что–то сказать.

ДОНЬЯ СЕМЬ МЕЧЕЙ Отец, я так сильно люблю вас, но, когда вы мне говорите о расширении земли, обо всех этих высоких материях,

Я вас больше не понимаю, это слишком грандиозно, я больше не знаю, где вы, я чувствую себя совсем одинокой, и мне хочется плакать!

Что толку иметь отца, если он не внушает уверенности, если он не такой же, как мы все, обыкновенные, бедные люди.

ДОН РОДРИГО Так что же, я не имею права жить иначе, кроме как для тебя?

ДОНЬЯ СЕМЬ МЕЧЕЙ Вы только что сказали, что были отданы ей в руки, тогда почему вы пытаетесь вырваться, это нечестно.

Нечего было позволять женщине хотя бы один раз взять верх над вами. Теперь то, что вы ей обещали, вы больше не имеете права отнять, и я здесь, чтобы потребовать это вместо нее.

ДОН РОДРИГО Но как быть, если то, что ты у меня просишь, я абсолютно не в силах тебе дать.

ДОНЬЯ СЕМЬ МЕЧЕЙ Это уж ваше дело, как вы все устроите, тем хуже для вас! Это приказ, знаете ли! Остается только повиноваться.

Мне не нравится, что вы установили что–то вроде таможни у дверей вашего сердца, чтобы позволить войти только тому, что вам нравится, а остальному — нет.

Когда я прошу вас о чем–нибудь, а вы мне отвечаете:

“Я не могу”, что вы об этом знаете? Вы совершенно ничего не знаете. Попробуйте–ка!

Это так здорово, так возвышенно — повиноваться! Естественно, всегда можно напридумывать себе всякой всячины. Воображение рисует вам кучу всяких прекрасных вещей, одинаково заманчивых.

Но когда вы получаете приказ, у вас больше нет выбора, это как голод, который проникает до внутренностей. Забрасываешь тут же все, чтобы поспешить сесть за стол.

ДОН РОДРИГО Так что же я должен сделать?

ДОНЬЯ СЕМЬ МЕЧЕЙ Обещать.

ДОН РОДРИГО Ну хорошо, я обещаю.

ДОНЬЯ СЕМЬ МЕЧЕЙ Не надо говорить таким вот образом: “Ну хорошо, я обещаю”, но просто: “Я обещаю”, и сплюнуть на землю.

ДОН РОДРИГО Я обещаю.

Сплевывает на землю.

ДОНЬЯ СЕМЬ МЕЧЕЙ Я тоже обещаю.

ДОН РОДРИГО Я обещаю, но я не сдержу обещание.

ДОНЬЯ СЕМЬ МЕЧЕЙ Тогда и я тоже.

СЦЕНА IX

КОРОЛЬ ИСПАНИИ И ЕГО ПРИДВОРНЫЕ, ДОН РОДРИГО

Двор испанского короля на его плавучем дворце, как он уже был описан выше. Состоит из нескольких понтонов, кое–как соединенных между собой, без конца скрипящих,

то поднимающихся, то опускающихся, меняющих уровень таким образом, что ни один из актеров не может крепко держаться на ногах, и к тому же архитектура этой замечательной конструкции все время варьируется самым странным манером. Пантомима придворных, которые стараются изо всех сил; видно, что они делают все, от них зависящее, чтобы удержаться здесь, и с помощью многочисленных покачиваний головой, сложенных ладоней, скрещенных рук, глаз, возведенных к небу или уставившихся в землю, и других говорящих жестов они выражают (и по возможности под музыку, одновременно веселую и траурную) свое глубокое потрясение. Неустойчивая поверхность под ногами к тому же вынуждает их к сгибанию коленок и наклонам тела, дабы удержаться на месте, и толкает их, иногда самым неожиданным образом, к поразительным зигзагам.

ПЕРВЫЙ ПРИДВОРНЫЙ Мой кузен — в числе пропавших.

ВТОРОЙ И мой дядя также. Он оставил мне все свое состояние.

Я буду очень богат. Надо же! Увы! Увы!

ТРЕТИЙ Увы! Увы! Увы!

ЧЕТВЕРТЫЙ И надо же случиться, что я только что получил монополию на поставки копченой пикши в Шотландию на 70 лет!

Что скажут мои кредиторы?

ПЯТЫЙ Герцог Медина Сидония застрял головой между двумя створками огромной устрицы!

Его можно увидеть в солнечный день, как он вяло колышется в воздушных течениях на глубине вод,

Заканчиваясь элегантными маленькими башмаками с бриллиантовой пряжкой.

КАНЦЛЕР (глухим голосом) Какой странный поворот людских судеб!

Он не успел еще закончить, как внезапный крен отбрасывает его на полной