Истинная для древних - Юлия Витальевна Кажанова

— Как ты можешь мешать? Иди ко мне, — сказала, притягивая волка к себе для поцелуя.

Кристиан, ухмыляясь, уступил своё место, которое тут же занял возбужденный Алик. Его страсть упиралась в меня, требуя ласки.

— Пора сменить позу, малышка, — прошипел он, утягивая меня на край кровати. А я доверилась своему волку. Пусть делает что хочет. Я ведь знаю, что это принесет нам обоим удовольствие.

Мы полностью сползли с кровати. Теперь я грудью лежала на краю, а сама стояла на коленях. Алик гладил меня по спине и сжимал ягодицы.

— Как я соскучился по твоей узкой дырочке, — прошептал он, проводя языком по шее. Его возбужденная плоть потерлась о моё лоно, а потом уперлась в кольцо ануса.

— Ты же позволишь мне взять тебя так? — прохрипел он, надавливая сильнее, а сам сжал грудь.

— Дааа! — выдохнула я, толкаясь ему навстречу.

— Умничка, а теперь расслабься, — отдал он приказ, а мне было только в радость угодить ему. Огонь внутри уже нарастал по новой и требовал своего.

Как же я соскучилась по этому командному тону! Алик схватил за волосы и придавил мою голову к кровати, заставив выгнуться и приподнять попку. Небольшое давление, и волк вошел в меня, доводя до безумия.

— О дааа! Как же я скучал по этому, — прорычал он, делая резкий толчок.

— Ааа! — вырвалось из груди, а глаза закрылись от наслаждения. Было немного больно, но это не имело значения на фоне того наслаждения, что дарил мне Альфа. Его толчки становились смелее и глубже, а я плавилась в удовольствии.

— Ещё немного, малышка. Давай со мной, — прохрипел он, а потом его рука легла на лоно и стала его ласкать, отчего я закричала ещё сильнее. — Умничка, покричи для нас, — зарычал он, ускоряя темп, пока его рука подводила меня к грани, нажимая на возбужденный бугорок.

Мир рассыпается на миллионы кусочков под мой крик и рев Альфы, который кончает одновременно со мной. Я дрожу и чувствую, как дрожит волк. Его плоть так и пульсирует внутри, наполняя меня своим семенем.

Вот что значит мужчины на голодной пайке, даже долго стараться не надо, чтобы прийти к финишу. Надеюсь, теперь-то они понимают, что не вредят мне. Мама чувствует себя хорошо, значит, и дети в порядке.

Сил, чтобы встать, у меня не было. Кажется, я и вырубилась в такой позе. С трудом запомнила, как меня аккуратно подняли в четыре руки и положили на кровать. Потом было что-то прохладное и мокрое между ног, а после — тёплое одеяло и два горячих тела по бокам от меня. Пара нежных поцелуев, и я в нирване.

Глава 32

Утро началось с рева Алика. Он смотрел на меня и чуть ли не рыдал, а рядом сидел белый как мел Кристиан.

— Что случилось? — спросила, слегка хрипя. Накануне я немало кричала, поэтому немного саднило горло.

— У тебя кровь, — прошептал Алик, показывая на мои ноги.

Одеяло было сдернуто, и я хорошо смогла рассмотреть немного крови на ногах. Этот факт напугал и меня. Неужели перестарались вчера? Постаралась сесть, но тут появилась боль внизу живот, отчего я вскрикнула и упала на подушки.

— Маркус, машину, сейчас же! — закричал Алик на весь замок, а Кристиан уже закутывал меня в одеяло.

Алика снесло с кровати, и через минуту он стоял рядом полностью одетый. Потом убежал Кристиан, а Ал взял меня на руки и вынес из комнаты.

«Нет, нет! Я не могу потерять детей. Я чувствую себя хорошо, и крови немного», — старалась успокоить себя.

На крыльце уже стояла взволнованная охрана, а перед лестницей — несколько машин. Прибежали Маркус, Кайл и Наталья, которая сразу схватила меня за руку, проверяя пульс.

— Что случилось? — спросила она взволнованно.

— У нее идет кровь, — рыкнул Алик, садясь со мной в машину. Наталья побелела и побежала к соседней машине, а к нам уже садился одетый Кристиан.

— Всё хорошо, сейчас нам помогут, — успокаивающе сказал Алик, прижимая меня к себе и гладя по голове. Только вот кого он утешал больше, себя или меня, я не поняла.

Мы не ехали, мы неслись или летели! Крис говорил с кем-то по телефону и не отрывал от меня взгляда.

— Со мной всё хорошо, вы зря волнуетесь, — старалась утешить взволнованных волков. Да и самой не стоило впадать в отчаяние, они ведь всё чувствовали.

— Конечно, родная, все хорошо, — бормотал Алик, сжимая меня ещё сильнее.

— Ты не веришь мне? — рыкнула на него. Если они не верят в меня, как же трудно верить в себя самой. Они должны поддерживать!

— Маленькая, все возможно, — мягко сказал он.

— Нет, ты не веришь в меня! Неужели ты думаешь, что я могу умереть? — испуганно посмотрела на него.

— Нет, ты будешь жить! — закричал он и впился в меня поцелуем.

— Вот так и надо говорить! Хватит сомнений, мы же семья. Дети живы, а то, что сейчас происходит, лишь ошибка, которую скоро исправят, — сурово взглянула на улыбающегося волка. Кристиан тоже улыбнулся и крепко сжал руку.

Они как очнулись. Страх, что был с ними, стал отступать, глаза засветились золотом. Вот так бы раньше!

— Конечно, родная, дети живы, — уже увереннее сказал Альфа.

— Всё хорошо! Дети живы, ты здорова. Мы просто проверим, что не так, — произнес Кристиан.

— Вот так вы и должны думать всегда! — жестко сказала я, пристально смотря на них.

Спустя несколько минут наша колонна добралась до клиники. Взволнованный главврач бежал к нам, а с ним — ещё несколько коллег. Меня уложили на носилки и повезли.

— Так, Лена, не волнуемся. Говори, где болит, — выпалила Рейчел, намазывая животик гелем.

— Ноет правый бок, но не сильно. А если лежу, то всё отлично, — честно призналась ей.

— Сейчас все посмотрим, — взволнованно сказала она, водя аппаратом по животу. Рядом сидели Альфы и пристально смотрели на меня.

Полный осмотр и выяснения причины заняли пять минут. Но и за это время Альфы едва не поседели.

— С детьми все отлично! — успокоила нас Рейчел, — Дело в тебе, но и это некритично, — мягко сказала она.

— Что не так? — зарычал Кристиан, пересаживаясь ближе ко мне и беря за руку.

— У Лены выходят камни из почки, вот и оцарапали стенки сосудов. Отсюда и кровь. Это нормально. У беременных часто так бывает. Организм избавляется от всего ненужного. Простите, но тут ничем не помочь, — с сожалением посмотрела на меня. — Сегодня полежите тут, а завтра посмотрим, как обстоят дела, — это уже было сказано скорее волкам, чем мне.

Но главное —