Воздушная битва за Одессу. Советские асы против люфтваффе и королевских ВВС Румынии. 1941 - Дмитрий Зубов

6 октября

Пытаясь если не сохранить «господство в воздухе», то хотя бы поддержать свое присутствие в нем, командование FARR напрягало последние силы. В этот день под Одессу прибыли новейшие румынские истребители-бомбардировщики IAR-81 из Gr. 6 Vân., способные нести одну 225-кг авиабомбу. Однако сразу бросать в бой их не пришлось, так как с 6 по 8 октября в районе Одессы установилась плохая погода с туманами и дождями. Для советских войск это была большая удача, так как метеоусловия облегчали погрузку войск, оборудования и гражданского населения на суда. А облачность вкупе с сократившимся световым днем уменьшали опасность авиаударов.

8 октября

Несмотря на пасмурную погоду, германские торпедоносцы попытались атаковать советский конвой, шедший в Одессу. В его состав входили танкер «Москва», теплоход «Судком», пароход «Калинин» в охранении кораблей и катеров ЧФ. Атака прошла неудачно, зато зенитчики подбили Не-111Н-5 «1Т+АР» командира 6./KG26 обер-лейтенанта Хорста Крупка. Пилот попытался дотянуть до румынского берега, но в итоге приводнился недалеко от острова Серпилор (Змеиный). «Хейнкель» утонул, но весь его экипаж спасли румыны из гарнизона острова.

9 октября

Утром румыны, не подозревающие о том, что советские войска уже эвакуируются, начали очередное «генеральное наступление». Которое снова закончилось позорным провалом.

Боевой день в воздухе для соколов Антонеску тоже сложился неудачно. PZL-11f № 103 сержанта Ромео Няшку из 3-й истребительной авиагруппы был сбит советскими истребителями в 5 км юго-западнее Васильевки. Пилот выпрыгнул с парашютом и не пострадал, а на следующий день вернулся в свою часть.

IAR-80 № 41 адъютант-стажера Йона Милу из Esk. 41 Van был подбит зенитным огнем в районе Одессы и совершил аварийную посадку в 6 км севернее Визирки. Везучий летчик, в будущем один из самых известных румынских асов, сбитый с начала войны в уже в четвертый раз, снова остался цел.

Ближнеразведывательный IAR-38 № 59 из Esk. 11 Obs. был подбит советскими истребителями в районе Одессы и совершил вынужденную посадку в поле в 500 м от Карлшталя рядом с подбитым еще 5 октября румынским Bf-109E-3 № 15. Экипаж адъютант-стажера Николае Сарянчяну не пострадал.

3 JRS-79B из Esk. 75 Bomb, сбросили бомбы на позиции советских войск восточнее Татарки, а 2 Ро-633В-2 из 74-й эскадрильи бомбили Фомину Балку и Усатово. Это были их последние боевые вылеты «Потезов» в битве за Одессу. Фактически румынская бомбардировочная авиация к тому моменту была уже не способна хоть как-то влиять на ход боевых действий.

Истребители ВВС OOP выполнили успешную штурмовку позиций 19-го румынского пехотного полка из состава 11-й пехотной дивизии в районе Гнилая Балка — Холодная Балка. В результате авиаудара наступление противника в очередной раз захлебнулось, и он отошел на исходные позиции.

10 октября

Над Одесским портом был сбит огнем ПВО IAR-80A № 82 капитана Эрнеста Венреску из Esk. 59 Van. Истребитель упал и сгорел восточнее Дальника, а его пилот погиб.

12 октября

Ситуация на Восточном фронте продолжала стремительно ухудшаться для Красной армии. Большая часть войск Западного, Резервного и Брянского фронтов попала в окружение в районе Вязьмы и Брянска, и немецкие танки стремительно приближались к Москве. На юге войска группы армий «Зюд» вышли к Донбассу и Перекопскому перешейку. Теперь Одесса оказалась в глубоком тылу, от ближайших частей Красной армии Отдельную Приморскую армию отделяло уже 200 км. В этих условиях дальнейшая оборона города стала бессмысленной. Хотя возможности и ресурсы для этого (в том числе авиационные) все еще имелись. Главной проблемой являлись морские перевозки. Крым теперь приходилось снабжать по морю, поэтому коммуникации, которые обслуживал Черноморский флот, растянулись на сотни километров.

В этот день началась эвакуация частей ВВС РККА из Одессы. В 14:36 с аэродрома Дачное вылетело 7 И-16 старшего политрука Феодосия Дубковского, старшего лейтенанта Алексея Череватенко, лейтенантов Ивана Королева, Михаила Тараканова, Василия Серогодского, младших лейтенантов Григория Педько и Виктора Тарасова. Помахав на прощание крыльями городу, они взяли курс на Крым. Правда, Тарасов из 2-й эскадрильи прощался преждевременно, вскоре у его И-16 возникли технические проблемы, и летчику пришлось вернулся обратно в Одессу.

Из 3 УТИ-4 два также долетели благополучно, а вот третий, на котором летели начальник штаба 69-го полка 38-летний майор Виктор Никитин и капитан Агей Елохин, из-за потери ориентировки сел на необитаемом острове Джарылгач, расположенном к северо-западу от Крыма. Пять дней офицеры осваивали роль Робинзонов Крузо, жгли костры, искали еду, в то время как в полку их считали пропавшими без вести. К своему ужасу, Елохин и Никитин нашли на острове множество трупов краснофлотцев. Летчики решили, что они погибли в бою с немцами. В действительности это был секретный расстрельный полигон Особого отдела и воентрибунала Тендровского OOP, на который возили расстреливать осужденных за трусость и другие «преступления» моряков[160]. И только 17 октября Никитина и Елохина случайно нашел и снял проходивший мимо торпедный катер.

Майор Юрий Рыкачев на переоборудованном в боевой ПС-43 смог долететь до Крыма, но разбил эту редкую и ценную машину во время вынужденной посадки. Командир 69-го ИАП майор Лев Шестаков и военком батальонный комиссар Николай Верховец, погрузив свои истребители на канонерскую лодку «Красный Аджаристан», добрались до полуострова морским путем только 17 октября[161].

Добравшись до суши, Шестаков тотчас поехал к своим летчикам, которые сдали самолеты и, как оказалось, уже третий день поминали погибших товарищей. И их можно было понять! Все-таки три месяца почти непрерывных боев, штурмовок, постоянного напряжения. Можно было и расслабиться… Однако командир пришел в ярость. Произошла некрасивая история со стрельбой в воздух, криками «выходи строиться!», «строевой смотр!» и т. п. В результате этого инцидента героический полк раскололся на две части, одна из которых практически встала в оппозицию командиру. «Мятежников», большинство из которых были заслуженными летчиками, наказывать не стали, а впоследствии попросту «разбросали» по другим авиаполкам.