Дух викингов. Введение в мифологию и религию Скандинавии - Дэниэл МакКой

прилегала к ее телу, точно к нему приросла. Сигурд вытащил Грам и разрезал тугое металлическое одеяние. Затем он обратился к женщине:

- Проснись, ибо ты проспала слишком долго.

Женщина начала ворочаться и стонать, потом протерла глаза и с трудом открыла их. Долго она смотрела на Сигурда, потом сонно спросила его:

- Кто ты такой, что освободил меня и прервал мой сон? Неужели ты Сигурд, сын Сигмунда, как это было предсказано?

- Я это и есть, - ответил Сигурд.

Она рассказала ему, как попала в то затруднительное положение, из которого спас ее герой:

- Я была одной из тех, кто выбирает убитых и решает исход битвы на службе у Одина. Сражались два конунга, и Один решил, кто из них победит. Но я позаботилась о триумфе другого. В отместку Один поместил меня сюда и произнес заклинание, от которого я заснула долгим, глубоким сном.

- Теперь, когда я разбудил тебя, - сказал Сигурд, - я бы очень хотел, чтобы ты поделилась со мной частицей той мудрости, которой ты обладаешь.

Брюнхильд встала и налила ему кубок пива. Затем они провели за беседой долгое время, делясь друг с другом своими знаниями.

Когда они закончили разговор, Сигурд взглянул в глаза Брюнхильд и объявил:

- Я никогда не встречал никого мудрее тебя и никого, кто бы был более красив. Здесь и сейчас я клянусь, что женюсь на тебе.

Улыбка, как восход солнца, осветила лицо Брюнхильд, и она ответила:

- Даже если бы я могла выбрать в мужья любого человека на всем белом свете, я бы выбрала тебя.

Они наслаждались обществом друг друга, и ни один не ведал, какие ужасные несчастья судьба приготовила для них.

Сигурд доставил Брюнхильд в дом вождя Хеймира и его жены Беккхильд, которая приходилась ей сестрой. Весть о победе Сигурда над Фафниром уже распространилась по всем землям. За это и за освобождение Брюнхильд его приветствовали как героя и устроили роскошный пир. Все радовались, что Брюнхильд нашла человека, за которого она хочет выйти замуж, и пили за это, потому что раньше она с презрением отвергала все предложения руки и сердца.

Однажды в дом Хеймира приехала Гудрун, дочь могущественного конунга Гьюки. Она была печальна, и никто не мог ее развеселить, как бы ни пытался. Когда Брюнхильд спросила, что так гложет Гудрун, та ответила валькирии, что у нее бывают странные, огорчающие ее сны. Девушка знала, что Брюнхильд очень искушена в толковании снов, поэтому и приехала искать ее совета. Брюнхильд села рядом с Гудрун и попросила рассказать свои сны.

- Мне снилось, - заговорила Гудрун, - что мы с тобой однажды пошли в лес и нашли там прекрасного оленя. Он был гораздо больше любого зверя, какого я когда-либо видела, выступал с королевской осанкой, а шерсть его была золотой и сверкала в солнечном свете, пробивавшемся через листву деревьев. Мы обе больше всего на свете желали заполучить этого оленя и бросились за ним, но только я сумела его поймать. Тогда ты выпустила стрелу ему прямо в грудь, и он упал мертвым. Из-за этого я была огорчена без меры.

Долго Брюнхильд сидела и молчала.

- Вот что означает твой сон, - сказала она наконец. - Ты получишь Сигурда, мужчину, которого я избрала себе в мужья, и он станет твоим мужем. Но обладать ты им будешь не долго: я стану причиной его смерти.

Гудрун глубоко вздохнула и сказала:

- Я переполнена горем из-за того, что сейчас услышала.

Потом она уехала и вернулась в дом своего отца.

Странствования Сигурда вскоре привели его к дому того самого конунга Гьюки. Один из стражников конунга увидел, что он приближается к палатам Гьюки, и побежал к хозяину с докладом:

- Мой господин, сюда едет некий человек, который может быть богом. С головы до пят одет он в золото, а оружие у него самое лучшее из всего, что я когда-либо видел. Его конь гораздо больше всех остальных лошадей, а сам он выше других людей.

Конунг Гьюки вместе со своей свитой выехал встретить незнакомца. Когда они поравнялись, он остановил Сигурда и спросил:

- Кто ты такой? Никто не входит в мою крепость без разрешения моих сыновей, героев множества сражений.

Сигурд поприветствовал конунга и ответил:

- Я Сигурд, сын Сигмунда.

На лице Гьюки появилось выражение огромного удивления, сменившееся радостью.

- Тогда добро пожаловать к нам, - сказал он, - и бери все, что пожелаешь.

С Сигурдом все были очень почтительны, и на некоторое время он остался с Гьюки и его семьей. Он часто скакал на лошадях и принимал участие в других спортивных состязаниях вместе с сыновьями конунга Гуннаром и Хёгни, и, хотя обладали они великой силой и умениями, Сигурд легко выигрывал в любом соревновании.

Гримхильд, жена конунга Гьюки, заметила, как сильно Сигурд любит Брюнхильд, о которой он говорил часто и нежно. Но хитрая Гримхильд также обратила внимание на то, каким ценным приобретением для семьи стала бы его женитьба на ее дочери Гудрун. Сигурд был самым умелым, самым красивым и самым выдающимся мужчиной из всех живущих. Он был сыном конунга и владел несметными сокровищами. Поэтому Гримхильд сплела заговор, чтобы управлять чувствами героя.

Жена конунга не только была хитра, она к тому же являлась могущественной колдуньей. Однажды вечером, за ужином она преподнесла Сигурду рог эля, который заколдовала так, чтобы он забыл свою любовь к Брюнхильд и клятвы, которые ей принес. Сигурд выпил напиток, и, когда зелье набрало силу, Гримхильд сказала ему:

- Твое присутствие здесь доставляет нам невыразимую радость, и ты, конечно, тоже наслаждаешься нашим обществом. Так почему бы не назвать конунга Гьюки отцом, Гуннара и Хёгни - братьями, а Гудрун - женой?

Гудрун подошла к тому месту, где сидел Сигурд, и оказала ему честь, поднеся еще один кубок. Он ничего не мог с собой поделать, оценив ее красоту, грацию и безупречную изысканность манер. Герой принял предложение Гримхильд.

Сигурд и сыновья Гьюки побратались и поклялись быть друг другу словно родные братья. Состоялся великолепный праздничный пир, продолжавшийся несколько дней. С каждым из них еда, напитки и развлечения становились все роскошнее и роскошнее. В разгар празднования Сигурд и Гудрун поженились.

После этого много времени Сигурд, Гуннар и Хёгни провели в путешествиях в далекие страны, перебили бесчисленное множество сыновей конунгов и заслужили больше славы и богатств, чем кто-либо до них и после них.

Однажды Гримхильд