Личный бумажный Демон - Константин Леонидович Бабулин

Думаешь, это романтично? Из-за чего? Из-за кого? Дурра, вот дурра. Страдаешь да? Я сейчас тебе покажу, что такое быть мёртвой. – И она, схватив девушку в охапку, и перекинув её через плечо, потащила обратно на улицу Лермонтова.

Дорога шла вверх, так что к концу пути Светлана уже порядком запыхалась.

– Дурра, сейчас ты увидишь, что такое быть мёртвой, сейчас увидишь…– отдувалась и пыхтела она больше для себя.

Наконец они вышли на нормальную дорогу, и Светлана поставила девушку на ноги, чтобы не привлекать к себе внимания, крепко придерживая при этом, на случай если бы она стала вырываться, но та и не думала делать этого.

– Есть, – Светлана увидела такси и, одной рукой стала махать машине, второй продолжая крепко придерживать Асю.

Машина остановилась и из окошка раздалось стандартное:

– Куда надо красавицы?

– В морг.

– Чтоооо? – водитель недоверчиво уставился на них, соображая, не ослышался ли он.

– Почему в морг, а не домой? – задала вопрос Лидия Петровна.

– И что было бы дома? Вызывали бы психолога? Стали бы укладывать в дурку? Это всё не работает. Если человек решил убить себя, то все разговоры с ним на эту тему бесполезны. Никакие здравые аргументы, не работают – здесь нужны лекарства посильнее. Если человек хочет смерти, то ему и нужно показать смерть. Психологи же начинают учить жизни, и рассказывать, как это хорошо – жить, не понимая, что делают только хуже…

– Понятно, и что дальше, водитель повёз вас?

– Повёз…

– В морг – твёрдо повторила Светлана, и добавила, – двойной тариф, и сверху ещё столько же если поможешь пройти туда.

– Садитесь. Только охране надо будет тоже дать денег.

– Дадим.

Через десять минут, они уже входили в помещение с интерьером знакомым по фильмам: кафельные стены, кафельный пол, железные тележки с накрытыми простынями телами, холод. И запах смерти.

Охранник с таксистом остались в дверях, а Светлана с Асей пошли вдоль тележек.

– Чувствуешь запах смерти? – Она всё также крепко держала её, поворачивая из стороны в сторону.

– Где мы? – Девушка, как будто очнулась, – Куда мы пришли? Почему так холодно?

– Холодно? Потому что мы в морге, куда ты так хотела попасть только что. – она подвела девушку к одной из тележек и откинула простынь, под которой оказалось тело какого-то старого мужчины, с огромным шрамом через всю грудь. – Нравится? Красиво? Можешь потрогать.

И она, взяв руку Аси, дотронулась ей до руки трупа.

– Чувствуешь холод?

Ася взвизгнула и попыталась отдёрнуть руку.

– Эй-эй, послышался голос охранника от двери, – Ну-ка заканчивайте,

Но Светлана его не слушала, а тащила Асю дальше, показывая ей всё новые и новые трупы.

– А вот отлично, смотри молодая, как ты, – она показала на тело со сплющенной от удара головой и вывалившемся, синим языком, – Такой же хотела быть да?

Охранник подошёл к ним и попробовал, схватить Светлану за руку, чтобы вывести. Но та лишь сунула ему очередную купюру в руку.

– Ещё пять минут и мы уйдём.

– Мне влетит, если узнают, что вы здесь делаете. Всё хватит, – но деньги взял.

– Пять минут, – и снова обращаясь к Асе, которая, уже перестала взвизгивать, только мычала – потрогай её, потрогай.

– Эй-эй, нельзя трогать, – опять вмешался охранник…

– Хочешь лежать также?

Девушка попыталась вырваться, но Светлана крепко удерживала её, успевая отмахиваться от охранника.

– Они трупы, им уже всё равно, они не чувствуют боли, но что-то они не улыбаются, и не радуются этому да? Посмотри им в глаза, посмотри, – и подтащила Асю, к самому лицу покойницы с синим языком.

Девушка рухнула на колени, прямо возле тележки, и её стало тошнить.

– Еб твою мать, вы что творите? Что творите? – заревел охранник, не зная что делать. – Я сейчас милицию вызову, кто будет убирать а?

Светлана подняла скрюченную девушку и потащила на выход.

– Кто будет убирать а? – кричал ей в след охранник, но она не обращала на него никакого внимания.

– А теперь на бойню, – скомандовала она обалдевшему от жуткой сцены таксисту, – две цены и ещё столько же, если нас пустят в цех забоя…

– Я, я не поеду, – начал мямлить он, но Светлана не дала ему закончить, – Десять тысяч рублей, понял? Прямо сейчас, понял? Поехали…

– И он поехал? – Лидия Петровна сжала простыни руками и подалась вперёд впитывая каждое слово.

– Конечно…

– И вас пустили в цех?

– Пустили.

– Какой ужас…

– Да ужас…

– Понравилось тебе там? Понравилось? Это красиво? – Светлана грубо вытирала лицо девушки, какой-то мокрой тряпкой.

– Если её опять вырвет, я вас высажу… – таксист вёл машину в полуобморочном состоянии.

– Я оплачу химчистку, не отвлекайся, – и снова повернулась к Асе, – это были только трупы, сейчас ты увидишь смерть. Знаешь, как убивают коров? Их гонят по сужающемуся коридорчику, в конце которого оглушают. Знаешь как?

– Ммм, – девушка мотала головой пытаясь вывернуться, но ей это не удавалось.

– Я не могу это слушать, перестаньте, или я остановлюсь, – таксист опять обернулся к ним.

– Езжай, куда говорят, – рявкнула на него Светлана, и снова повернулась к Асе, – им бьют деревянной кувалдой прямо в лоб, но так чтобы оглушить, а не убить. И когда они падают, то им перерезают горло и подвешивают на крюки, чтобы слилась кровь. Ясно? И ты это сейчас увидишь. Ты увидишь их глаза. Думаешь, они глупые и не понимают, что с ними происходит? Ты увидишь, как они боятся смерти. Стой, – крикнула она водителю, – её опять тошнит…

– И она всё это увидела?

– Да, и даже больше. К ним, как раз пригнали лошадей на забой, а это совсем другое дело – лошади очень умные животные…

– Всё стоп, я больше не могу…

– Да, хорошего мало…

Всю в блевотине, грязную, и в слезах, Светлана выволокла девушку из цеха забоя, и еле дотащила до машины, где она опять упала в рвотных спазмах, но её только дёргало, тошнить ей было уже нечем.

– Они плакали, как люди, – стонала она сквозь спазмы, – у них человеческие глаза, и настоящие слёзы, я не дам их убивать. – Она сделала попытку ползти обратно, но её опять скрючило…

– Бедная девушка… какой кошмар… – бабушка откинулась на подушки в изнеможении.

– Кошмар был у неё в голове…

– Мда… – Лидия Петровна смотрела на женщину перед собой, не понимая какие чувства испытывает к ней. С одной стороны всё, что она услышала, было чудовищно, и невероятно жестоко. С другой стороны очень эффективно и, очевидно, правильно, как говорится «клин – клином»… И если бы не она, то что было бы