Пленен и опасен - Нидейла Нэльте

Про то, что связь с Ниссвилом пропала.

Логично, пришёл ответ. Она появилась, когда Иш-Асса пытались привязать к Ниссвилу. Вы восстановили свою связь — и лишняя, извращённая отвалилась.

Про то, что необходимо спасти мать. Заняться Лаором и Атавией, не давая врагам времени подготовиться.

Про то, что они не отказывается от уничтожения артефакта на горе Соор-Ин, но для этого необходимо поискать данные, которые наверняка есть в королевских секретных архивах.

Про то, что он не оставит Эрдана, даже если Аш-Эр-Асан потребует…

Это уже была мысль Иш-Асса.

Вокруг поднялся ураган, спокойная гладь горного озера пошла волнами.

Аш-Эр-Асан негодовал. У родителей больше опыта и знаний, а эти дети вечно поступают не так, как необходимо, как от них ждут! А слившись с людьми, и вовсе теряют связи со своими корнями, слишком очеловечиваются, находят приоритеты в людской жизни и людских городах!

«Я вернусь», — пообещал Эрдан, разворачиваясь.

Подтверждение Аш-Эра, что он больше ничего не будет знать о планах Ниссвила, лишь уверило в необходимости действовать сейчас. Не давать лже-принцу с Мерсом времени на подготовку.

После обернулся, глянул в глаза нервно выдыхающему Пламя Аш-Эру:

«Позаботьтесь об Эльвин. Пожалуйста».

Сзади гневно пыхнуло. Но Эрдан знал: Эльвин здесь не обидят. Несмотря ни на что.

Лишь бы Араберг не поймал её в свои сети.

Успокаиваясь, они с Иш-Ассом сделали несколько кругов над горами.

Стемнело, когда он снизился возле дома Айлы.

В окнах свет не горел. Это насторожило, Эрдан не стал дожидаться, а решительно стукнул в дверь.

Дверь оказалась открыта.

Драконье зрение позволяло ему видеть в темноте.

Эль спала. На кровати, такая мягкая, домашняя.

Желанная.

Он хотел её разбудить, и в то же время боялся. Нарш ведь сказал, что сама она не стала будить Эрдана. Позаботилась о его сне.

Записку, что ли, оставить. Эрдан огляделся. Во дворце бумага не была редкостью или диковинкой. Но здесь, у драконов, похоже, ничего подобного не имелось. Да и откуда? У них и мебель самодельная, и ткани грубые. Они уже много лет не контактировали с людскими городами.

Ферт обучал его письму. Это была собственная инициатива мастера, как Эрдан понял намного позже. Мерсу не нужен был грамотный воин. Его учили в основном сражаться и управлять магией. Но Ферт заставлял, на свой страх и риск, иногда с помощью угроз и наказаний, изучать письмо и математику.

Эрдан не любил эти занятия, особенно в детстве. Если вычисления ещё давались легко, то для выведения красивых завитушек усидчивости не хватало.

Только много позже Эрдан понял, что наставник имел в виду, когда говорил: «может, ещё спасибо скажешь. Пригодится». Ферт не мог напрямую напоминать ему, кто он. Но связь с Ниссвилом не позволяла забыть.

Он видел родные, любимые с детства покои. Дворец. Где теперь передвигались чужие люди, занявшие его место, его жизнь.

Видел, как исчезали привычные слуги, как их заменяли другими, незнакомыми. Которые называли именем Ниссвила Эрдана Оравера совсем иного человека.

— Что вы здесь делаете? — раздался голос, который заставил внутреннего дракона встрепенуться, насторожиться, приоткрыть пасть в готовности зарычать. — Заходить в спальню к льерре непорядочно.

Эрдан медленно развернулся.

— В таком случае выйдите отсюда, — отозвался, сложив руки на груди.

Смешно, но первым промелькнуло не осознание, как изменилось обращение принца Араберга. И даже не злость на него самого. Первой пришла мысль: вот у кого может быть бумага. И карандаш, если не перо.

— После вас, — сквозь зубы отозвался принц.

— Вы ближе к выходу, — повёл рукой Эрдан, глянув на Эльвин.

Та повернулась, будто просыпаясь. Он не знал, хочет ли, чтобы, открыв глаза, она застала мужскую перебранку. Ему хотелось самолично владеть всеми её пробуждениями, взглядами сонных глаз, улыбками.

Скрипнув зубами, принц развернулся и вышел. Сначала в кухню, но увидев, что Эрдан следует за ним, — и вовсе из дома.

— Что вы там делали? — всё с тем же недовольством процедил Араберг.

— Едва ли вы вправе требовать от меня ответа на этот вопрос, — прохладно отозвался Эрдан.

— Эльвин — моя невеста.

— Неужели? — приподнял Эрдан бровь. — Не припомню, чтобы она давала согласие.

— Помолвка заключается без лишних ушей, — принц оставался учтиво-холоден, и Эрдан тоже старался держать себя в руках. — Разумеется, вы не можете этого помнить.

Как ни странно, именно напоминания Эльвин о том, что ему ещё устанавливать контакты с соседними государствами, давали ему силы не выпустить ярость. Не попытаться наброситься на наглого принца, не испепелить его Пламенем.

Припомнить, как обучали Ниссвила держать себя в руках, отвечать на любые острые выпады.

— А меня она уверяла, что собирается отказать вам, — так же насмешливо бросил он. — Дождёмся, когда проснётся, и спросим?

Эрдан тщательно следил за реакцией принца.

— Негоже будить уставшую льерру, — к его радости, отозвался тот.

— В таком случае, доброй ночи, льёрд, — произнёс Эрдан, не двигаясь, тем не менее, с места.

— Вижу, вы изменили свои дикарские повадки. Планируете захватывать престол?

— Захватывать? — Эрдану многих усилий стоило снова сдержать вспышку ярости. — Он мой по праву. Или вы сомневаетесь в словах Аш-Эр-Асана?

— В его словах сомневаться не приходится.

Что бы ни испытывал Араберг, но положение давало себя знать. Он тоже осознавал, что, возможно, предстоит строить политические отношения именно с этим принцем Атавии. И уже успел убедиться: собственный внутренний зверь будет на стороне драконов. Не позволит ему пойти против своих.

— Сочту это вашим дипломатическим шагом навстречу.

— Буду рад сотрудничеству, — так же холодно произнёс принц, видимо, вспоминая, что Эрдан каким-то образом мог влиять и на драконов. — Если что-нибудь понадобится, обращайтесь.

— В таком случае, хм… возможно, у вас найдётся лист и карандаш? Мне нужно написать письмо.

Лист и карандаш у принца нашёлся. Невзирая на взгляды, которыми его одаривал Араберг, Эрдан принял их и направился к себе.

Хотелось написать много чего. Или лучше — всё-таки разбудить и поговорить.

Но Араберг наверняка будет слоняться вокруг. А знать принцу Илсанта о готовящемся полёте совершенно не надобно. Вдруг Мерса предупредит, с него станется.

А ещё… как ни стыдно было в этом признаваться, он не хотел писать Эльвин с ошибками. Да и не умел составлять длинных писем.