Оскал фортуны - Анастасия Анфимова

– Какие пять тысяч?

– Разве ты не знаешь? – удивился Даиро. – Госпожа Айоро выкупила право опекунства. Наши соратники нашли у разбойников бумаги. Там есть расписка Одо Гатомо о получении пяти тысяч золотом от Кацуо Айоро. Любой, кто захочет стать твоим мужем, должен будет возвратить ей их.

Девушка пребывала в замешательстве. Она предполагала, что Гатомо получил с Айоро какие-то деньги, но и подумать не могла о такой сумме. Неудивительно, что ее супруг отнесся к ней с таким предубеждением. Очнувшись от своих мыслей, прислушалась к словам собеседника.

– …может только помешать. Она умная женщина и без труда разберется в моих чувствах к тебе.

Он вновь положил руку на ее ладонь.

– Поверь, я еще никогда не встречал такой девушки. Моя душа разрывается от любви. Я наслаждаюсь этим чувством и боюсь его.

– Я такая страшная, – чуть улыбнулась Сайо.

– Ты прекрасна, словно утренняя звезда, что появляется на небе перед восходом солнца, – с жаром проговорил юноша.

– Тогда почему ты меня боишься?

– Я боюсь себя, – Даиро отвел от нее пылающий взгляд. – Мне страшно от моих желаний! Вот почему я не знаю, смогу ли остаться в Канаго-сегу.

– Не всех желаний нужно опасаться, – проговорила девушка, глядя, как соратники, закончив обед, поднимаются с земли.

На лице Даиро заиграла легкая улыбка.

– Рядом с Иси-но-Канаго у нашего знакомого есть усадьба. Он уехал в столицу по делам. Мы могли бы остановиться там. Поместье большое. Хватит места и для соратников и… для нас.

– Я слишком устала, – пробормотала девушка, поднимаясь. – Мне нужно отдохнуть.

– Я провожу тебя до повозки.

– Нет! – остановила его порыв Сайо. – Я сама.

Симара, видя сумрачное настроение госпожи, молча помогла ей раздеться. Надевая халат, девушка не сразу попала в рукав. С беспокойством глядя на нее, служанка разобрала постель.

– Эта дорога так утомительна, – пробормотала Сайо, вытягиваясь на узкой кровати. Симара сложила одежду и, не получив никаких распоряжений, уселась в углу, продолжая чинить старую куртку Алекса.

«Значит, слуги все-таки были правы, – с горечью думала девушка. – Гатомо меня продал».

На ее губы набежала легкая улыбка: «Вот уж не думала, что стою так дорого». Осознание своей ценности не подняло настроения. Любая крестьянка из Кувами имела бо́льший выбор, чем она, дочь благородного Акихо Сайо. На ее памяти две девушки приходили к Гатомо, умоляя запретить родителям выдавать их за нелюбимых. Родителям одной из них рыцарь приказал отдать дочь за другого. А кто заступится за нее? Сегун? Вздор, Айоро заплатила деньги за опекунство и вправе распоряжаться ее судьбой по своему усмотрению. Таков закон. Сайо сжала челюсти. Даже в личной жизни простолюдины гораздо свободнее благородных. Она знала, что в Кувами брали в жены с ребенком, и даже с двумя, если родители предлагали хорошее приданое. А вот в среде знати невинность невесты считалась обязательной. Значит, и ее будут хранить какому-нибудь придворному с толстым рыхлым брюхом и лысиной во всю голову! Но ей только тринадцать! Нет, почти четырнадцать. Столько же было Ёшино, когда ее выдали за Сына Неба. Кацуо Токого превратилась в госпожу Айоро тоже в четырнадцать!

Сайо попыталась вскочить, позвать Даиро и сказать, что она согласна ехать в усадьбу его друга. Однако остатки благоразумия удержали девушку на кровати. Она и так сказала слишком много.

– Симара! – вскричала она срывающимся голосом. – Симара!

– Я здесь, моя госпожа Сайо-ли! – подскочила служанка.

– Если меня будут спрашивать, я отдыхаю. Меня не будить до вечера!

– Как прикажешь, Сайо-ли, – поклонилась удивленная служанка.

Девушка отвернулась к дощатой стенке повозки. «Пусть будет так, как захочет Вечное Небо! – думала она, не чувствуя, как колеса подскакивают на неровностях дороги. – Пусть все решит Вечное Небо!»

– Тебе новую куртку подарили, – сказала Симара, окинув Александру придирчивым взором. – Даже с подкладкой.

– Ага, – согласилась она. – И еще штаны. Добрые все в том замке. Как змеи на болоте.

Алекс вдруг поняла, что соскучилась по этой полной, немолодой женщине. Давящее ощущение постоянного напряжения и даже страха, царившего в Татсо-маро, ужасно вымотало. Захотелось просто с кем-то поболтать, не опасаясь удара меча.

– Даже читать меня выучили, – с горьким сарказмом похвалилась Александра.

– Правда? – не поверила служанка.

Алекс кивнула и поведала Симаре об увлекательном процессе обучения. По мере рассказа женщина всплескивала руками, вскрикивала и даже ругалась.

– Ой, и натерпелся же ты! – искренне пожалела она ее. – А я-то, дура, думала, только мне так страшно. Тот замок как будто болью пропах.

– Чем? – удивилась Александра.

Служанка придвинулась ближе и, понизив голос так, что Алекс едва разбирала слова среди скрипа колес, сказала:

– Болью там пахнет. Как в доме на озере Арива.

– Лекарствами, что ли? – уточнила Александра.

– Нет, – скорбно покачала головой женщина. – Не болезнью, а именно болью.

– Я вроде ничего не почувствовал, – отстранилась Алекс.

Женщина обиженно поджала губы.

– Не каждый учует. Дар у меня.

– Какой? – усмехнулась Александра, про себя подумав: «Вот и первый здешний экстрасенс».

– Ты не смейся! – нахмурилась служанка. – И мать моя, и бабка травницами были. Травы знаем, где и какие собирать, с какими словами выкопать или сорвать. С ними и сила к нам приходит видеть и чувствовать то, что не все замечают.

Алекс не захотелось огорчать ее недоверием, и она спросила:

– А в Гатомо-фами чем пахло?

– Старостью, – вздохнула Симара. – Когда госпожа Сайо жила, как будто цветочный запашок гниль перебивал. Появится новая жена, родит Гатомо наследника, глядишь, и появится другой аромат.

Александра молчала, удивляясь точному определению. Несмотря на то что Гатомо-фами только построен, замок действительно производил впечатление старого, неряшливого жилья.

– А Татсо-маро болью пропах, ровно щипцы у зубодера, – продолжала служанка. – Я тут с одной девчонкой переговорила. Так, пару слов друг дружке сказали. Она рассказала, что слуг там бьют не палками, как у Гатомо, а плетьми. Это если проступок мелкий, за большой – сразу убивают. А вот крестьяне у Татсо хорошо живут. Оброк вполовину меньше, чем у Гатомо. Молодые семьи на три года от всех податей освобождает.

– Почему так? – спросила Алекс.

– У барона одиннадцать деревень, а у Гатомо одна. Вот и жмет из простого человека все соки. У богатого господина земледельцу всегда легче.