Воспоминания - Даниэла Стил

– Ошибка?! – Внезапно Тэдди закричал. – Ошибка?Его убили по ошибке?! – Затем, охваченный ужасом, он замолк.

– Мне очень жаль. Позже представитель командованияпридет сообщить миссис Фуллертон.

– Господи Иисусе…

По лицу Тэдди струились слезы, он не мог говорить.

– Понимаю, мне очень жаль. Через несколько дней телодоставят домой для похорон. Мы похороним его здесь, со всеми военнымипочестями. Полагаю, все члены семьи приедут на погребение.

Они только что приезжали сюда отметить окончание учебы Тэддии вот теперь вернутся вновь на похороны Брэда. Когда до Тэдди наконец-то дошелсмысл всего происшедшего, он медленно опустил трубку. Слезы текли по его щекам.Он закрыл лицо руками и беззвучно зарыдал, думая о старшем брате, на котороговсегда смотрел снизу вверх, о Ванессе и о Сирине. Словно почувствовав на себе взгляд,он поднял голову и увидел ее, стоявшую в дверях.

– Тэдди?

Сирина была смертельно бледна и застыла совершеннонеподвижно, напряженная до предела.

Какое-то время он не знал, что делать или что сказать. Этоочень напоминало те мгновения, когда он решался принять ее первенца. И воттеперь, как и тогда, он собрался с силами, быстро подошел к ней, обнял ипроговорил:

– Сирина… Брэд… – Тэдди начал всхлипывать. Егостаршего брата не стало. Брата, которого он так сильно любил. И вот теперь он долженсказать это Сирине. – Убит.

Все ее тело содрогнулось, как от удара, затем онпочувствовал, как она начала медленно повисать на нем.

– О нет… – Не веря, она смотрела на Тэдди. –О нет… Тэдди… нет.

Он осторожно подвел ее к креслу и помог сесть, она неспускала с него глаз.

– Нет!

Внезапно Сирина закрыла лицо руками и застонала. Тэддиопустился перед ней на колени, по его лицу струились слезы. Она посмотрела нанего, он никогда не видел таких отрешенных глаз.

– Я чувствовала… еще до отъезда… Я чувствовала, но онне послушал…

Рыдания сотрясли ее, внезапно Тедди увидел, как она всянапряглась и ее взгляд скользнул к двери. Повернув голову, он увидел Ванессу.

– Где папочка?

– Его все еще нет, любимая.

Сирина вытерла слезы и протянула руки к дочери. Но как толькоребенок забрался ей на колени, Сирина заплакала. У Тэдди разрывалось сердце привзгляде на них.

– Почему ты и дядя Тэдди плачете?

Сирина надолго задумалась, глаза ее беспокойно блуждали.Затем нежно поцеловала Ванессу в мягкие золотистые кудряшки и посмотрела на неемудро и печально.

– Мы плачем, моя дорогая, потому что только чтополучили очень печальную весть. – Девочка смотрела на мать широкораскрытыми доверчивыми глазами. – Ты теперь большая девочка, и я скажутебе. – Сирина глубоко вздохнула, Тэдди не спускал с нее глаз. –Папочка не вернется обратно из этой командировки…

– Почему?

Девочка так удивилась, словно ей сказали, что больше к нейникогда не приедет Санта-Клаус. Для Сирины и Ванессы именно так это и было.

Сирина заставила себя успокоиться и проговорила:

– Потому что Господь захотел, чтобы наш папочка сталжить у него. Папочка будет у него одним из его ангелов.

– Папочка теперь ангел? – удивленно спросилаВанесса.

– Да.

– И у него есть крылья?

Сирина улыбнулась, и новые слезы подкатили к ее глазам.

– Не думаю. Но он теперь в раю вместе с Богом. И вместес нами.

– А я смогу его видеть?

Глаза девочки, когда она задала этот вопрос, сделалисьогромными, и Сирина покачала головой:

– Нет, моя дорогая. Но мы всегда будем помнить о нем илюбить.

– Но мне хочется видеть его!

Ванесса заплакала, Сирина крепко прижала ее к себе, думая отом же… Они никогда не увидят его снова… Никогда… он ушел навсегда.

Позднее Сирину посетили несколько офицеров. Они рассказалией подробности, о которых ей не хотелось слышать, произнесли официальные речи отом, как он погиб, служа своему отечеству. Рассказали о предстоящей церемониипогребения, сообщили, что после похорон она может оставаться в форте ещетридцать суток. Сирина пыталась понять, для чего они ей все это говорят, иничего не понимала.

– Тридцать дней?

Она непонимающе уставилась на Тэдди. Затем до нее дошло: домпринадлежал армии, а она теперь больше не являлась частью этой армии. Ейполагалась мизерная пенсия, и все. Теперь ей предстояло самой отправиться вбольшой мир и учиться жить, как живут все гражданские лица. Исчез уютныймаленький мирок, надежный лесной мир, нависавший над бухтой, который для неесоздал и оберегал ее муж. Теперь, когда его не стало, для нее все кончено.Настоящий суровый мир поджидал ее снаружи, чтобы сожрать. Сирина вспомнила, каки Тэдди, про бумагу, которую ее заставила подписать Маргарет Фуллертон в самомначале ее семейной жизни. На следующее утро Тэдди выяснил, что брат не оставилзавещания. А поскольку он не оставил завещания, все его состояние возвращалосьв семью. Сирина, Ванесса и неродившийся пока младенец не получат ничего. СмертьБрэда настолько потрясла Сирину, что две ночи она провела без сна, глядя впотолок. Он ушел… Он никогда не вернется назад… Брэд умер. Она повторяла этоснова и снова. Открывала двери шкафов и видела там его вещи, рубашки, лежавшиена нижней полке, которые предстояло погладить. Но теперь он никогда их ненаденет. Она опустилась на пол около стиральной машины и заплакала. Там ее и отыскалТэдди, отвел наверх, где они нашли испуганную Ванессу, спрятавшуюся в шкаф содеждой Брэда. Ванесса забралась на колени к Тэдди, посмотрела на него своимиогромными глазами и спросила:

– Теперь ты будешь моим папой?

Боль и отчаяние пронизывали все, что они делали. На третийдень Тэдди заметил, что Сирина разительно изменилась. Она двигалась словно взабытьи, не понимая и едва ли задумываясь над тем, что происходит. Внезапносреди дня он услышал, как она закричала от боли. Предчувствуя недоброе, Тэддивбежал в спальню. Воды уже отошли. Сирина лежала на полу, скорчившись отприступов невыносимой боли. На этот раз все происходило совершенно иначе, чемтогда, когда она рожала Ванессу. Между схватками практически не было никакогоперерыва. Тэдди отвел Ванессу к соседям и не отходил от Сирины до приезда«неотложки» и по дороге в госпиталь. В госпитале Сирина устроила истерику. Наэтот раз пульс у нее был настораживающе неровным, дыхание затрудненным, глазазатуманенными. В состоянии шока ее доставили в больницу. Через час родилсямертвый ребенок. Тэдди несколько часов просидел в комнате для ожидания, преждечем его пустили к ней. Когда он вошел, его поразили ее глаза, когда-то бывшиеизумрудными. Теперь их заполнила невыразимая боль. Сирина столь глубоко замкнуласьв своем несчастье, что не услышала, как он позвал ее.