Продюсер козьей морды - Дарья Донцова

Выйдя на перрон, я растерялся. И куда теперьехать? Где искать Ивана Павловича Подушкина? Ситуация с Ниной Чижовойпрояснилась до дна. Школьницы Люда и Варвара решили отомстить мне, ни о какомдругом сыне писателя они не слышали. Здесь нить оборвана, вернее, ее и не было.Нюра Кондратьева, которая предположительно родила моего брата, мертва. Найтикого-то из ее знакомых затруднительно, да и не откровенничала она с ними, нехотела никому сообщать правду, наверное, потому и поменяла комнату в центреМосквы на окраину. Какими бы ни были соседи, они начнут шушукаться, увидев, каку незамужней девицы растет живот. Это в нынешние времена дитя вне брака неявляется позором, а в 60-х годах прошлого века матери-одиночки подвергалисьостракизму. Чтобы избежать пересудов, Нюра съехала, а на новом месте ее никтоне знал, можно смело рассказывать женские истории про мужа-летчика, которыйтрагически погиб во время выполнения задания. В документы ведь никтозаглядывать не станет, поверят на слово. Ну и кто еще был связан сПодушкиным-2? «Пресс-секретарь» больницы имени Рычагова Зинаида Семеновна? Ну,во-первых, как выяснилось, она всего лишь простая санитарка, а во-вторых,несчастная попала под машину. Директриса Центра «Мария» Эвелина утверждала, чтоона никогда не видела щедрого мецената, и я отчего-то верю даме. Да и в приютмне после оплошности Слона совать нос нельзя. Так с кем побеседовать? Еще разсъездить к библиотекарше Ольге Ивановне? Она любила моего отца и, узнав, чтовидит перед собой его сына, стала откровенной. Но, боюсь, ничего нового я неузнаю. Правда, можно порасспрашивать о Раисе Сувориной, жене Юрия Кондратьева.Интересно, каким образом маменьке удалось трансформироваться в Николетту? Но ужне знаю, поверите ли вы в это, только мне нет дела до тайн матери. Я знаю еекак Николетту и не собираюсь копаться в ее грязном белье. У каждого в шкафуесть скелет, я случайно наткнулся на тайну Николетты и дальше рыть не стану.Вот только осталось искреннее недоумение: а отец знал о прошлом жены? Ладно,хватит размышлять на пустые темы, Николетта тут точно ни при чем, я ееединственный ребенок, произведенный на свет с одной целью: заставить ПавлаИвановича жениться на ней.

Вернемся лучше к библиотекарше Ольге Ивановне.Стоит ли тратить время на еще одну беседу с ней? Похоже, нет, с мальчиком Нюрыона встретилась всего единожды, на книжной ярмарке, тогда же видела в последнийраз и Павла… Стоп!!!

Я замер с поднятой ногой. В ту же секунду наменя налетела толстая тетка с громадной сумкой в руках.

– Че застыл? – начала возмущатьсябабища. – Понаехали в Москву, метром пользоваться не умеют! Шевелись,убогий!

Но я не обратил внимания на ругань. ОльгаИвановна стала со мной откровенной лишь после того, как поняла: перед ней сынлюбимого писателя. А как Рязанова удостоверилась в моей личности? Сталазадавать вопросы, сначала о месте нахождения нашей дачи, а потом, под самыйконец, спросила:

– У вас с отцом в Переделкине было некоесекретное место, можешь назвать его?

Я рассказал про тайник в печке и нашу игру взаписки. Тогда-то лицо Ольги Ивановны разгладилось, она бросилась меняцеловать. Понимаете, что меня насторожило? Нет? Это же элементарно, Ватсон!

Я очнулся и бросился к вагону.

– Ванечка! – с неподдельной радостьювоскликнула старуха. – Вот радость! Не ждала тебя!

– Я очень надеялся, что найду вас наслужбе, – тоже честно признался я.

– Где же мне еще быть? – вздохнулаРязанова. – Сижу здесь, читателей караулю, и никого нет! То ли делораньше!

– Ольга Ивановна, когда вы последний разобщались с моим отцом? – не церемонясь, задал я вопрос.

– Я уже говорила, дружочек, очень давно,на ярмарке!

– А потом вы не встречались?

– Нет, Ванечка, не довелось.

– Но в вашем музее есть книги савтографами разных лет!

– Верно, я прибегала на творческиевстречи и просила сделать росчерк на титульном листе, но разве это считаетсяобщением? – ловко вывернулась она.

Я откашлялся.

– Дорогая Ольга Ивановна!

– Слушаю, голубчик!

– Мне очень неприятно, но все же придетсяуточнить.

– Не понимаю, деточка.

– Если вы в последний раз беседовали сотцом до моего появления на свет, то откуда знаете про тайник в печке? Мы спапенькой придумали его в год, когда мне исполнилось пять лет!

Ольга Ивановна застыла с приоткрытым ртом.

– Да ну? – выдавила она изсебя. – В пять? Почему именно тогда?

– Отец хотел, чтобы я научился бойкочитать, – пояснил я, – вот и решил применить то, что теперьназывается игровым методом!

– Ага, – кивнула ОльгаИвановна, – Павел Иванович был очень умен.

– Согласен, – заулыбался я, –так как насчет ваших встреч?

Старушка покраснела.

– Ванечка, пойми, я очень любила твоегоотца, но издали, не надеясь ни на какую взаимность. И только из добрых чувств,из лучших побуждений, руководствуясь исключительно здравым смыслом, не таяникаких планов, не имея расчетов…

Она остановилась, а я решил помочь пожилойдаме:

– Очень хорошо понимаю вашу мотивацию: ниодного дурного помысла!

– Да, да, – закивала Ольга Ивановна.

– Вы решили предостеречь писателя исообщили ему о ребенке Нюрочки?

Старушка столь густо покраснела, что яиспугался.

– Вам плохо?

Ольга Ивановна помотала головой: