Братья Змея - Дэн Абнетт

— Петрок проснулся?

— Право, мне кажется, что он вообще не спал во время перехода.

— Меня это не удивляет, — заметил Приад. — И сколько мы уже летим?

— Девятнадцать дней.

— Долго.

— Капитан баржи заметил взгляд Петрока, когда мы поднимались на борт, — улыбнулся Хирон.

Петрок приказал отрядам спать во время перехода. Погружение в анабиоз обычно практиковалось только во время длительных перелетов, но библиарий заявил, что к моменту прибытия ему будут нужны хорошо отдохнувшие, энергичные воины. Приад знал, что истинная причина была несколько сложнее. Из пяти отделений, избранных Петроком, два — «Лаомон» и «Ридатес» — почти целиком состояли из новобранцев с начисто отсутствующим боевым опытом. Петрок избрал следующий метод: смешал вместе с новичками воинов-ветеранов, в данном случае бойцов отделений «Нофон», «Пеллеас» и одного нотабля — «Дамокл». В результате новобранцы получат бесценный опыт, а ветераны сгладят возможные погрешности. Такой сплав во время военной компании часто приносил наилучшие результаты.

Но Петрок приказал им погрузиться в сон, чтобы новички не перегорели. Они должны быть готовы к сражению с врагом, и лучше это делать без предварительного сражения со скукой и нетерпением. Пусть проснутся накануне сражения, а не болтаются девятнадцать суток из угла в угол. Так от них будет больше проку.

— Чисто ли у тебя на сердце? — спросил Хирон.

— В голове точно нет, — отвечал Приад. — Мне снились сны.

— Тебе снились сны? О чем же?

— Не знаю наверняка. Один и тот же сон снится мне вновь и вновь, словно пикт-передача в режиме непрерывного воспроизведения. Мне нечасто снятся сны. То есть на самом деле я вообще не могу припомнить, когда в последний раз со мной такое случалось.

— И ты не можешь вспомнить содержания?

— Пес на лугу, — пожал плечами Приад.

— Пес на лугу? Какой масти была собака?

— Это имеет значение?

— Едва ли. Я всегда полагал, что есть одни сны и другие сны. Некоторые из них вроде тех, что снятся библиарию Петроку, истинные, провидческие, в них много пользы и глубокого смысла. На такие сны стоит обращать внимание. Большинство же из нас или вообще не видят снов, или видят какую-то ерунду. Какой масти была собака?

— Черная.

— Черный пес? Брат, это дурной знак!

Приад посмотрел на апотекария и понял, что ветеран шутит. И усмехнулся.

— Ну, наконец-то, я рад, — сказал Хирон. — В последнее время ты был чересчур сердитый.

Приад поднял брови, и Хирон досадливо предупредил:

— Не начинай. Когда я спросил, чисто ли у тебя на сердце, я хотел знать, избавился ли ты от презрения. Дамоклы не оправдали твоих надежд, Приад, и ты был в праве гонять нас по леднику туда-сюда. Возможно, наша честь до сих пор недостаточно очищена. Но сейчас, к добру или к худу, мы идем на войну. В пылу сражения Дамоклам нужен сильный лидер с неомраченным сердцем. Никакой злобы, никакой неприязни.

— Я не держу зла, — заверил Приад.

— Хорошо, а если все же держишь, отложи на потом. Можешь вновь взяться за старое, когда вернемся в крепость. Но сейчас — отложи.

— Я ценю твой совет, только в нем нет необходимости. Меня не тревожат предубеждения, черные собаки или их отсутствие.

Хирон кивнул. Послышалось шлепанье босых ног, из спального отсека, потягиваясь, вышли еще два человека. Эйбос и Лаэтес, апотекарий отделений «Ридатес» и «Пеллеас» соответственно. Они кивнули Приаду и Хирону, оделись и отправились готовиться к пробуждению своих воинов.

— Приятно видеть отделение «Ридатес» сформированным, — сказал Приад.

— И мне тоже, — отвечал Хирон. — Это название не должно выйти из обихода. Брат-сержант Сеут сколотил хорошую команду.

— К вопросу о дурном предзнаменовании… — пробормотал Приад. Хирон улыбнулся. Он был апотекарием в прежнем отделении «Ридатес», и там его карьера чуть не закончилась гибелью и позором.

— Совершенно ничего подобного, — сказал он.

Один за другим Змеи пробуждались к жизни с помощью апотекариев. Приад оставил Хирона присматривать за проснувшимися бойцами и пошел вниз, в грузовой отсек, где команды оружейников и сервиторов проводили последние приготовления. Мерцая в свете ламп, длинными, отполированными до блеска рядами стояли на стеллажах силовые доспехи Марк VII. Оружие чистили и смазывали, снаряжение выкладывали на потертый стол, чтобы рассортировать и сосчитать. Мальчишки-прислужники вели учет и делали заметки мелом на полу.

В большом помещении стучали молотки и визжали дрели. Технодесантник Супрема вместе со своими помощниками проверял и благословлял каждый предмет военного снаряжения, начиная от фаланговых звеньев перчаток и заканчивая крупногабаритными бронетранспортерами «Носорог». Сервиторы сновали туда-сюда, передавая оружие каждого воина для освидетельствования.

Стучали паровые прессы, над переносными горнами взлетали искры. Пахло горячим металлом, углем, маслом и шлифовальной пемзой, выхлопными газами и потом. Приад вдыхал это предчувствие войны и упивался им. Подошел к своим доспехам и провел ладонью по полированному серому керамиту. Поверхность брони сияла словно зеркало и отражала бурную деятельность в грузовом отсеке. Там мелькнула маленькая темная фигура, и Приад повернулся, почти ожидая увидеть черного пса, бегающего между рядами доспехов в погоне за мухами. Но это был всего лишь мальчик с охапкой коробок с боеприпасами.

Появился Петрок, беседуя с Супремой. Библиарий, с бледным лицом и темными кругами вокруг глаз, был одет в белоснежный хитон. Заметив Приада, он подошел к нему.

— Готов к войне? — спросил он.

— Если война ждет, — отвечал Приад.

— Вне всякого сомнения. Вскоре я соберу всех сержантов на инструктаж, но тебе нужно знать следующее: на Ганахедараке началось настоящее светопреставление. Я следил за радиопередачами. Наши братья отрезаны и окружены. Число зеленокожих больше, чем можно вообразить.

— Как могут быть отрезаны двадцать пять отделений фратрии? — удивился Приад.

— Как пловец в океане, — отвечал Петрок. — Непостижимо, но зеленокожие воюют между собой. Это вовсе не внезапное нашествие, как предполагал Сейдон. Это нечто другое. Гражданская война, если, конечно, свиномордым хватило цивилизованности, чтобы заслужить этот термин. Две бесчисленные орды жаждут крови друг друга. Посередине затесалось и влипло человечество.

— Какова цель и причина? — спросил библиария Приад.

— Друг мой, я пока что совершенно отказываюсь понимать, что делает орка орком, или почему такое существует в космосе, или какова его жизненная цель. Они — ксеносы, и они непостижимы. Но эта их война сметет в преисподнюю много человеческих миров, если мы не сделаем с орками того же.