Комната с видом на огни - Наталья Андреева

Женщина повесила последнюю простыню и, поправив на голове съехавший платок, медленно направилась к приезжим.

— Здравствуйте, — жалко улыбнулась Анна.

— Ась? Проверка, что ль, какая? Чего вы хотели-то?

— Здесь жил Денис Снегин? — спросила она.

— Сыночек? А что?

— Так вы его мать?

— А вы кто? — настороженно спросила женщина.

— Знакомая из Москвы. Можно пройти?

Женщина открыла калитку, взъерошенный пес кинулся под ноги гостям, заливаясь громким лаем.

— Да тише ты, Бимка, ну! — саданула его ногой Онегина. Пес, скуля, отлетел в сторону и затих. — Вы передать чего хотели?

— В общем, да. — Анна не знала, как себя вести, в этой женщине не было ничего общего с ее Дэном. С таким, каким она впервые увидела его возле метро: в черном пальто, с белоснежным кашне на шее, густыми светлыми волосами и ласковым синим взглядом. Анна почувствовала глухую тоску. — Я даже не знаю, как вам сказать… Ваш сын… Дэн… Денис… Он разбился на машине.

— В больнице? — ахнула его мать. — Надо собрать чего? Да только кабанчика закололи, Пашенька, старший, вчера и заколол, да вы проходите в избу, сейчас я Пашеньку, старшенького…

— Как вас зовут? — «Позор-то какой! Я даже не удосужилась узнать имя и отчество его матери!»

— Полина Спиридоновна. Паша! — Вновь громко крикнула женщина. — Паша!

— Полина Спиридоновна, он не в больнице. Денис разбился насмерть. — Дальше Анна заговорила торопливо, пока не перебили. Сейчас мать Дэна начнет плакать, и ей захочется зареветь вместе с ней. — Я его похоронила в Москве, вы сами понимаете, что везти тело… Я его знакомая, он у меня жил. Понимаете? Если вы настаиваете, я его привезу. Вернее, гроб с его телом. Ведь его не кремировали, он похоронен на кладбище под Москвой. Понимаете? Дэн, то есть Денис… Это вышло случайно, несчастный случай. Он врезался в рефрижератор, это кошмар, трагедия, и я…

Мать Дэна все еще не могла понять, зачем к ней приехала эта красивая, по-городскому одетая женщина.

— Ну как же… Разбился, значит. Паша!

Наконец здоровый мужичина лет сорока пришел с огорода, воткнул у крыльца лопату:

— Ну чего, мать? Погода-то, а? Копать надо. Колька подъехать обещался, ты внукам пирогов-то спекла?

— Паша, говорят, Дениска разбился.

— Брательник? Ну да? Живой?

— Насмерть, говорят, Паша…

— Хорошо, кабанчика закололи. Где он есть-то?

— В Москве, — торопливо сказала Анна. — Вы его брат?

— Ну да, само собой. Значит, ехать?

— Вы тело хотите перевезти?

— Паша, как же? На чем же? — ахнула его мать, закрыв рот концом грязного платка.

Анна поспешно стала доставать из сумочки документы.

— Вот справка о смерти, вот его бумаги из университета. Не беспокойтесь, там все хорошо, на его могиле, вы можете приехать, посмотреть…

— Вот, значит, как… — Мужик неловко мял в руках бумажки.

— Семеро их у меня, — заговорила Снегина, вытирая глаза. — Семеро… Внуков уже восемь душ. Дениска, тот с детства был отрезанный ломоть, все книжки читал, нет, чтобы матери помочь в огороде или где…

— А вы кто ему? Жена? — Мужик наконец внимательно оглядел Анну.

— Да. Гражданская.

— Понятно. Не расписаны были, значит. На свадьбу-то не приглашали. Вы поймите, уборочная сейчас, картофель надо убирать, да пахать пора под зиму. Когда он помер-то?

Анна назвала дату.

— Девять дней, значит, сегодня? Ну давай, мать, готовь поминки.

— Значит, не будете тело перевозить?

— Мать, как?

— Да чего уж…

Анна поспешно достала из сумочки пачку денег:

— Вот. Возьмите.

— Что это? — покосился мужик.

— Деньги. Вам.

Он неуверенно взял пачку в руки:

— А чего они такие чудные?

— Доллары.

— А на кой?

— Будете менять понемногу. Инфляция…

— Ну да. Где менять-то? До города далеко. Не наездишься!

Анна растерялась:

— Я хотела помочь его семье. И на поминки.

— Спасибо, э-э-э… — Он явно не знал, как ее называть. Девушкой? Женщиной? Дамочкой?

— Анна.

— Нам ни к чему. Кабанчика закололи, урожай собрали, картофелю уйма народилась… Куда их, эти-то нерусские? А, мать?

— Ну их, я боюсь, — замахала та руками. И мужик тут же вернул доллары Анне.

— Хорошо. — Анна достала из сумочки несколько пятисотенных. — Возьмите эти.

Мужик неуверенно взял деньги, повертел в руках:

— Много-то как?

— Берите. Я напишу адрес, где он похоронен. — Анна достала блокнот.

Стас, молчавший все это время, прошел в угол избы, заглядевшись на икону. Даже заинтересованно потрогал ее пальцем:

— Старинная? Интересно, какой век?

— Да забирайте, — неожиданно сказал мужик. — У нас еще есть. Как, маманя?

— Нет, — замахал руками Стас. — Не надо. Мы пойдем, Анна?

Она поспешила выйти на крыльцо.

— Да хоть картошечки возьмите, в Москву себе. Паша!

— А что? Сейчас отсыплем. — Паша метнулся в сарай.

— Да не надо нам ничего. — Анна чуть не плакала. — Скажите, а где жена Дениса и его девочка?

Женщина всплеснула пуками:

Так они в городе живут! Паша, ты не помнишь Катькин адрес?

— Да был где-то. Они ж у нас городские, брезгуют сюда заезжать. Сейчас принесу.

Бумажка с адресом скоро нашлась, Анна поспешно села в машину, теперь она и сама не знала, зачем приехала сюда. Стас молчал, пока выбирались с проселочной дороги на шоссе. Потом с усмешкой спросил:

— Ну что, теперь довольна?

— Отстань. Интересно, в городе есть гостиница?

— Ты хочешь здесь ночевать?!

— А где? Темнеет уже.

— В машине, ты спереди, я сзади. Как звучит, а?

Анна не ответила, она гнала машину в сторону города, надеясь, что гостиница там все-таки есть. Таквая вскоре нашлась, и Анна порадовалась, что служащая даже не спросила, на основании чего их с Шацким надо селить вместе. До полуночи не спала ни она, ни Стас.

— Сколько ты хотела здесь пробыть? — Он, не раздеваясь, лежал на соседней кровати, Анне казалось, что в темноте глаза у Стаса светятся, как у кота.

— Несколько дней, но теперь уже не знаю.