Каменный век. Книга 5. Народ Моржа - Сергей Щепетов

Даже с такого расстояния было ясно, что приближаются именно воины, а не кто-то другой. Тонкие длинные палки в руках – это, конечно, копья. Кроме того, похоже, каждый имеет небольшой округлый щит или что-то в этом роде.

Нападение! Атака!!!

«Атака-то атака, но какая-то странная. Нападающих очень много – не меньше пяти десятков – откуда столько?! Фигурки вдали разного роста – почему? Вероятно, их целью являются вот эти не жилые еще землянки. О том, что основная жизнь поселенцев происходит не здесь, а между камней верхней части прибрежного обрыва, они, возможно, и не знают. Двигаются странно: не бегут и даже не идут, а почти что топчутся на месте – это что ж за тактика?! Отвлекают на себя внимание, чтобы дать возможность кому-то зайти с тыла? Прием, конечно, хороший, грамотный, можно сказать, прием, только… Только что в этом самом тылу делать? Пролезть по скалам, пройти по берегу, высадиться с воды? Ерунда! Подобраться к поселку можно только сверху – все остальные варианты для нападающих будут самоубийством. Тогда что все это значит?»

Семен занял позицию возле крайней землянки, стал слушать «музыку» и разглядывать атакующих.

– Чепче-гы-май-лэ! Чепче-гы-яай-ну! – довольно дружно, но однообразно неслось из тундры. Нападающие первоначально образовывали несколько групп, теперь же они растянулись цепью, как бы охватывая поселок полукольцом. Семен смог разглядеть и барабанщиков, которые находились позади воинов. А еще он понял, почему враги так медленно приближаются: «Мало того, что они поют на ходу, они еще и танцуют! Собственно говоря, „танцем" это можно назвать лишь условно – раз за разом в ритме тамтамов люди повторяют некие телодвижения, к продвижению вперед отношения не имеющие, зато напоминающие „бой с тенью" при помощи колющего оружия».

Расстояние сокращалось медленно, Семен засмотрелся и заслушался. Потом сообразил, что эта публика скоро окажется, наверное, на расстоянии навесного броска камня из пращи или прекратит свой танец и набросится… В общем, нужно организовывать оборону. Он оглянулся и с изумлением обнаружил, что рядом с ним стоит одетый в доспех Лхойким, а больше ни одного неандертальца поблизости нет.

– Быстро вниз! – приказал Семен. – Всех мужчин – к оружию. Латы надеть, самострелы с собой взять!

– Да, Семен Николаевич, – ответил парень. Он как-то смущенно потупился и двинулся к обрыву. Семен же рванул к своему жилищу, чтобы забрать арбалет и пальму – он тут совершенно расслабился и утратил боеготовность!

К берлоге своей он спустился напрямик – прыгая с камня на камень. Вчера он начал готовиться к военному походу, но подготовку эту не закончил: арбалет оказался со снятой тетивой, и Семен впопыхах никак не мог вспомнить, куда он ее дел. В сумке находилась половина болтов, а остальные пришлось разыскивать по углам. Вооружившись по полной программе, Семен ринулся наверх тем же путем, которым спустился, и вскоре выяснил, что с арбалетом и пальмой там не подняться – нужно идти по тропе в обход. В общем, времени он потерял изрядно – так ему, во всяком случае, показалось.

До нападающих осталось метров 150—200. Пение и танцы продолжались, причем с удвоенной энергией. Семен напрягся, пытаясь понять отдельные слова или хотя бы уловить общий смысл этой песни-речитатива. Получилось примерно так: «Уйди-уйди! Сгинь-сгинь! Исчезни, сволочь, а то хуже будет!» Некоторые из нападающих время от времени останавливались и метали камни в сторону землянок. Стрельба не была еще прицельной, но снаряды до крайних строений уже долетали. Семену показалось, что некоторые из воинов лишь имитируют броски – пращей у них в руках нет.

Держать оборону против этой «танцующей» и орущей толпы, похоже, собирались только двое – Лхойким и Килонг. Облаченные в тяжелые наборные нагрудники и шлемы, с взведенными самострелами в руках, они смотрели не столько на врагов, сколько на Семена, и ждали приказов.

– Что у них на головах? – кивнул в сторону атакующих военачальник. – Вы понимаете?

– Ну, штуки такие… – замялся Лхойким. – Наверное, чтоб страшнее было.

– Маски! – вспомнил русское слово Килонг. – Они все в масках!

– И черт с ними! – взорвался Семен. – Где народ?! Мы что, с ними втроем драться будем?!

Неандертальцы переглянулись, как бы решая, кому из них отвечать на неприятный вопрос.

– Там, – кивнул Лхойким. – Все там.

С досадой, почти с ужасом Семен сообразил, что сквозь шум нападающих он слышит (скорее ощущает) песню неандертальской «медитации».

– Этого еще не хватало! – рыкнул Семен и выругался. – Нашли время, идиоты! Не стреляйте пока…

Они действительно все были там, на нешироком истоптанном пространстве между крайними землянками и началом обрыва. Мужчины, старшие («приобщенные») подростки и несколько женщин. Неандертальцы сидели на земле плотной кучей лицами к центру. Они были почти обнажены – в одних набедренных повязках. На земле или на коленях лежали палицы, ни одного копья Семен не увидел. Здесь же валялся третий костяной доспех. Семен почувствовал, что привычные запахи моря забивает едкий аромат неандертальского пота. Он блестит на плечах и спинах, заставляет слипаться покрывающую их растительность – это на таком-то холоде!

Широко раскрытые глаза, застывшие лица. Каким образом они издают этот звук – то взлетающий за пределы слышимости, то опускающийся в субконтроктаву, – было, как всегда, непонятно. Семена неудержимо повлекло, потянуло внутрь, в эту «песню», в это невидимое, но такое реальное пространство. Это как водоворот, как мучительно-сладостная бездна. Слишком мучительная… Слишком сладостная…

Он смог удержаться, в последний момент сообразил, что сила этого «водоворота» сейчас так велика, что он просто не сможет из него вынырнуть – никогда. Однако нескольких мгновений «погружения» ему хватило, чтобы понять многое.

«Да, имеет место столкновение, конфликт. Но это столкновение не людей. Точнее, людей в последнюю очередь. На самом деле это война информационно-чувственных пространств, борьба мифов. Здесь нет виноватых и правых. Для туземцев мы абсолютное зло, которое вышло из моря и пытается угнездиться на земле. Они достаточно смелы, чтобы потребовать его возвращения обратно, – на их стороне бог-небо и бог-суша. Для неандертальцев вокруг материализованный базовый элемент их мифа – конечная точка пути в Среднем мире. Эту землю они не присвоили, это место не захватили – они как бы слились с ним. Описать словами такое состояние почти невозможно – нужно его прочувствовать…»

Через крыши землянок перелетел черный окатанный камень. Второй, третий… Одному из сидящих голыш угодил в голову сбоку – в основание короткой засаленной косички. Мужчина молча, не изменив выражения лица, завалился набок. Сидящие рядом подвинулись…

А еще Семен понял, что сейчас он посторонний. Все уже поздно, и все бесполезно.

– Семен Николаевич! – Лицо Лхойкима было серым, костяной шлем свернут набок, по лбу стекала струйка крови. – Семен Николаевич, ну что же вы?!