Спецслужбы Российской империи - Александр Север

В 1895 г. Петров был переведен на пост начальника Главного управления почт и телеграфов. 1 января 1903 г. назначается членом Государственного совета и работает в Департаменте законов этого высшего законодательного органа Российской империи. Был награжден орденами Св. Станислава 3-й и 1-й степеней, Св. Анны 3-й, 2-й и 1-й степеней, Св. Владимира 4-й, 3-й и 2-й степеней, Белого Орла, Св. Александра Невского и иностранными орденами.

ПЛЕВЕ Вячеслав Константинович (1846–1904). Директор Департамента полиции в 1881–1884 гг.; министр внутренних дел в 1902–1904 гг.

Сын провинциального школьного учителя, до 20 лет германский подданный, Вячеслав Плеве в 1863 г. с золотой медалью заканчивает Калужскую Николаевскую гимназию и поступает на юридический факультет Московского университета. Завершив университетский курс, в 21 год определяется кандидатом на судебные должности при прокуроре Московского окружного суда. Начав восхождение по служебной лестнице с низшего чина – коллежского секретаря – и не имея в чиновном мире ни связей, ни влиятельных покровителей, молодой кандидат должен был рассчитывать только на свои способности. Близко знавший его сенатор Е.М. Феоктистов позднее отмечал: «Он совмещал в себе немало достоинств – значительный ум, громадную память и способность работать без отдыха; не было такого трудного дела, которым он не в состоянии был бы овладеть в течение самого непродолжительного времени. Нечего, следовательно, удивляться, что он быстро сделал карьеру, на всяком занимаемом им месте он считался бы в высшей степени полезным деятелем...» Советский историк П.А. Зайончковский на основании многочисленных отзывов констатировал: «Ум, энергия и деловые качества Плеве, его лошадиная работоспособность весьма положительно расценивались современниками. Но вместе с тем человек этот был крайнего честолюбия, типичный чиновник, лишенный твердых взглядов и убеждений». С 1868 г. в течение более чем десяти лет Плеве занимает различные должности во Владимирском, Тульском, Вологодском губернских и окружных судах, Варшавской судебной палате. В июле 1879 г. последовало новое перемещение по службе, предопределившее его дальнейшую судьбу: способный 33-летний юрист назначается исправляющим должность прокурора Санкт-Петербурга с одновременным производством в коллежские советники. В этой должности он состоял, когда С. Халтурин осуществил свой террористический акт, и, докладывая о ходе расследования по делу о взрыве в Зимнем дворце, стал лично известен императору. Александр II обратил внимание на молодого прокурора, способного, не извлекая бумаг из портфеля, более часа свободно излагать дело по памяти со всеми подробностями. Царь не преминул указать на понравившегося ему чиновника «диктатору сердца» Лорис-Меликову как на человека исключительных способностей, заслуживающего особого внимания. В качестве исправляющего должность прокурора Санкт-Петербурга Плеве находился и 1 марта 1881 г., когда народовольцы убили Александра II. Естественно, он немедленно включился в расследование и в марте–апреле по ордеру министра юстиции исполнял обязанности прокурора при Особом присутствии Правительствующего сената, занимавшегося этим делом. Усердие его на этом посту было отмечено, и 12 апреля он был произведен в чин действительного статского советника.

Отставка И.О. Велио освободила место директора Департамента полиции, и перед новым императором и сохранявшим еще власть Лорис-Меликовым встал вопрос о кандидатуре на этот чрезвычайно важный в сложившиеся условиях государственный пост. Министр внутренних дел сделал правильный выбор, рекомендовав на эту должность усердного прокурора: «Служебные и нравственные качества г. Плеве служат достаточным ручательством, что и в новую сферу деятельности он внесет ту же энергию и разумное отношение к делу, каким постоянно отличалось его служение по ведомству судебному». На Александра III и его окружение Плеве также поначалу произвел весьма благоприятное впечатление. Однако своим возвышением он был обязан не только деловым качествам, но и беспринципности, способности ловко подлаживаться под мнение очередного начальства. Когда император с течением времени раскусил эту сторону своего руководителя государственной безопасности, его мнение насчет его достоинств изменилось. Но ко времени назначения приспособленчество и безыдейность Плеве были неизвестны Александру III, и 15 апреля 1881 г. он становится директором Департамента полиции. На новом месте службы недавний прокуpop без устали работает день и ночь, и во многом благодаря его энергии «Народная воля» была окончательно разгромлена, раскрыты и уничтожены другие многочисленные революционные организации. Подобного феноменального результата директор Департамента полиции смог добиться благодаря созданию системы провокации в таких масштабах и формах, каких Россия еще не знала. Как отмечают специалисты, при нем впервые возникает система двойных агентов, среди которых наиболее известными стали Сергей Дегаев и Евно Азеф. Непосредственным проводником новой политики в сфере государственной безопасности стал Г.П. Судейкин, с начала 1881 г. заведовавший агентурой Санкт-Петербургского охранного отделения, а со следующего года ставший жандармским подполковником и инспектором тайной полиции. Этот свободомыслящий и образованный жандармский офицер и одновременно непревзойденный мастер политической провокации производил немалое впечатление на недостаточно стойких в своих убеждениях революционеров, которых он соблазнял исторической ролью посредников на переговорах между правительством и революционерами. Попавшему к нему члену Исполнительного комитета «Народной воли» Дегаеву, например, Судейкин заявил следующее: «Я знаю, что вы мне ничего не скажете, и не для того я позвал вас, чтобы задавать вам бесполезные вопросы. У меня другая цель относительно вас... То, что я вам предлагаю, заключается в следующем: правительство желает мира со всеми, даже с революционерами. Оно готовит широкие реформы. Нужно, чтобы революционеры не препятствовали деятельности правительства. Нужно их сделать безвредными. И помните, ни одного предательства, ни одной выдачи я от вас не требую». Стоит отметить, что идея переговоров с враждебным лагерем не была инициативой жандармского подполковника – уже с конца 1881 г. Плеве вел переговоры с О.С. Любатович, а по ее рекомендации и с членом Исполнительного комитета «Народной воли» Г.Г. Романенко, желая узнать условия, на которых революционная партия согласна прекратить террор. Помимо провокации, Г.П. Судейкин значительно усовершенствовал политический сыск и ввел в него целый ряд других новшеств. Он категорически запретил немедленный арест выслеженного революционера и требовал от подчиненных путем неспешного всеохватывающего наблюдения установить весь круг его связей, а затем разом брать всю группу. Наряду с внедрением провокаторов в подпольные организации, действующие на свободе, Судейкин использовал своих агентов и против уже арестованных подпольщиков. Посаженные в соседние камеры провокаторы перестукивались с соседями и, называя себя фамилиями других революционеров, добывали у последних ценную информацию.

Взятая на вооружение Плеве и Судейкиным новая система на первом этапе оказалась весьма эффективной и приносящей зримые плоды. В ночь на 5 июня 1882 г. Судейкин провел в Санкт-Петербурге небывалую по масштабам облаву и за один раз арестовал 120 революционеров, практически обезглавив «Народную волю». Во главе обескровленного революционного движения жандармский подполковник предусмотрительно планировал поставить завербованного им Дегаева, которому устроил «героический побег» из заключения. Поскольку почти все руководители подпольной организации были арестованы, провокатор должен был стать ее полновластным руководителем, а все лавры за последующий ее разгром должны были принадлежать Судейкину. Однако хитроумно задуманный план Судейкин не успел реализовать. Разоблаченный своими прежними товарищами-революционерами, Дегаев сознался в предательстве и, спасая себе жизнь, обязался устранить своего хозяина, в котором народовольцы видели главную для себя опасность. С помощью Дегаева террористам удалось заманить жандармского подполковника в засаду и убить его 16 декабря 1883 г. Такая гибель своего самого ценного сотрудника, безусловно, поразила директора Департамента полиции, но тем не менее не отвратила от выработанной новой системы.