Завоеватель сердец - Джорджетт Хейер

Эдгар, уже взявшийся за дверную задвижку, замер и с удивлением спросил:

– Как такое могло случиться? У него был, по крайней мере, один сын, когда я покинул Марвелл, а я слышал, что его супруга Элгифу снова была беременна.

– Да, он наплодил целую свору отпрысков, но они все до единого больны проказой, – ответил Эльфрик. Выйдя из комнаты, сакс остановился на площадке лестницы. – Я боюсь заблудиться в этом огромном дворце, – пожаловался он. – Меня поселили рядом с тобой?

– Недалеко от меня, – отозвался Эдгар. Он поднял свечу повыше, так, чтобы ее трепетный и неверный язычок пламени освещал им дорогу. – Эта башня построена совсем недавно. Ее закончили всего три года назад. Мне дали здесь комнату, чтобы я жил рядом со своим другом Раулем. Он – тот самый человек с улыбчивыми глазами, которого ты видел в зале. Все эти тринадцать лет он был моим другом. Постарайся полюбить его ради меня.

– Охотно. Однако, думаю, я ненадолго задержусь в Нормандии. Эрл вряд ли захочет потерять время и промедлить. Никто не знает, сколько еще протянет король, а если Гарольда не окажется рядом, когда он умрет, все может сорваться… Но что за холодное и мрачное место! Как ты здесь живешь? Эта махина размерами не уступает дворцу короля Эдуарда в Торни[56], а выглядит ничуть не менее устрашающе, чем то аббатство, что он там строит.

Эдгар повел друга по одной из галерей, после чего начал подниматься по очередной лестнице.

– Отец писал мне про аббатство короля. Большое здание, и строится давно. – Отворив дверь, он шагнул в сторону, пропуская Эльфрика внутрь. Комната освещалась слабым огоньком лучины, но при их появлении сонный паж вскочил с соломенного тюфяка, брошенного на пол в изножье огромной деревянной кровати с резной спинкой, и поднес вощеный фитиль к свечам на столе. – У тебя все есть, что нужно? – спросил Эдгар. – Если тебе надобно что-либо еще, скажи мне, и я переведу твои пожелания мальчишке.

– Нет, все в порядке, – отказался Эльфрик. – Сейчас мне требуется лишь постель. – Он огляделся по сторонам. – Герцог принимает меня с большой помпой. В такой комнате не стыдно поселить и принца.

Эдгар недоуменно нахмурился.

– Ну, если я правильно помню, то однажды когда-то здесь и впрямь ночевал принц. Это был Роберт Фризский, первенец графа Бодуэна, когда приехал сюда вместе со всем фламандским двором на торжества по случаю бракосочетания герцога. – Эдгар внезапно улыбнулся. – В те дни он был буйным и несдержанным малым, можешь мне поверить. Иногда мне кажется, что милорд Роберт, его племянник, пошел весь в него. После очередного застолья мне с Жильбером Дюфаи пришлось изрядно постараться, укладывая его в постель. Он был настолько пьян, что уже ничего не соображал и желал лишь одного: подраться с Мулен-ля-Маршем, чтобы, как он заявил, перерезать ему глотку. Весьма здравое намерение, должен тебе сказать, но, разумеется, ему не суждено было осуществиться. Так что он доставил нам с Жильбером немало хлопот. – Заметив, что Эльфрик улыбается из чистой вежливости, Эдгар сообразил: воспоминания, которые его друг не разделяет, вряд ли могут показаться ему забавными. Вновь взяв в руки подсвечник, он решительно закончил: – Я оставляю тебя; отдыхай. Сон пойдет тебе на пользу. – Поколебавшись, Эдгар неловко добавил: – Ты не представляешь, что это значит для меня – вновь увидеться с тобой после стольких лет.

– И для меня тоже, – с готовностью подхватил Эльфрик. – Прошло столько лет, что мы с тобой встретились словно чужие! Эрл Гарольд должен убедить герцога, чтобы тот отпустил тебя с нами в Англию, а там мы живо заставим тебя забыть свои нормандские замашки. – Сознавая, какая между ними пролегла пропасть, он попытался перекинуть через нее мостик. – Я часто вспоминал о тебе и очень скучал; ты обязательно должен вернуться с нами.

– Мне бы очень этого хотелось, – сказал Эдгар, но в голосе его прозвучало отчаяние. Он направился к двери. – Я слишком долго пробыл в изгнании, – грустно обронил он.

Пройдя по галерее, сакс вышел к витой лестнице и стал подниматься по ней, пройдя мимо комнаты Рауля к своей собственной, которая находилась выше. Но у дверей Рауля он сначала приостановился, а потом, после недолгого колебания, отодвинул задвижку и вошел.

Пламя свечи, поднесенное чуть ли не к самому его лицу, разбудило Рауля. Он заморгал и рывком приподнялся на локте, инстинктивно нашаривая меч.

– Ты же не в поле, на привале, – смеясь, заявил ему Эдгар. – А твой меч, к счастью для меня, лежит вон там, в дальнем углу. Проснись: это всего лишь я, Эдгар.

Рауль, потерев глаза, сел.

– Ох! – С недоумением уставился он на Эдгара. – Что ты здесь делаешь?

– Ничего. Я только что проводил Эльфрика в его комнату.

– Бородатый варвар, и ты разбудил меня только для того, чтобы сообщить об этом? – с негодованием осведомился Рауль.

Эдгар присел на край его кровати.

– Я и сам не знаю, зачем пришел, – признался он. – Ты поедешь завтра с нами в Э?

Рауль вновь откинулся на спину, и в сонных глазах его заплясали смешинки.

– Все саксы горазды выпить, – пробормотал он, – и, когда двое друзей встречаются после долгой разлуки, полагаю…

– Если ты хочешь сказать, что я пьян, гололицый, то ошибаешься, – перебил его Эдгар. – Так ты едешь с нами завтра? Я был бы рад этому.

Рауль, кажется, вновь задремал, но при последних словах широко открыл глаза, в которых не осталось даже тени сна, и в упор взглянул на друга.

– Да, еду. Но я не думал, что понадоблюсь тебе. Ты наверняка найдешь, о чем поговорить с Эльфриком.

– Да, найду, – невыразительным голосом согласился Эдгар. – Но я хочу, чтобы ты поехал с нами и познакомился с моей сестрой и… с эрлом Гарольдом. – Даже для его собственного уха слова эти прозвучали крайне неубедительно. В груди у него поселилась тянущая боль; неужели так бывает, когда ноет сердце? Он очень хотел, но не мог рассказать Раулю о том разочаровании, которое обрушилось на него. Эдгару казалось, Рауль поймет, какую горечь он испытывает, обнаружив, что между ним и другом, которого он был так рад видеть, пролегла настоящая пропасть. Они с Эльфриком стали чужими друг другу. Эльфрик говорил об Англии, представлявшейся самому Эдгару даже более далекой, чем эта родная страна из его воспоминаний. Имена, которые он помнил, там уже канули в Лету; место прежних людей заняли новые, которых он не знал; Эдгар спросил себя, а не забыт ли теперь и он сам? Целых тринадцать лет сакс грезил своей родиной и товарищами юности, твердо веря, что обретет потерянное счастье, соединив их руки со своими и ступив на землю Англии. Ему никогда и в голову не приходило, что между ним и прежними друзьями может возникнуть напряженность и недопонимание. Его пронзила острая боль потери, когда он вспомнил, что тринадцать лет назад у него не было друга ближе, чем Эльфрик. Но воссоединение, которого он так долго ждал и о котором так давно мечтал, принесло с собой лишь усилившееся чувство разлуки. Эльфрик принадлежал давно умершему прошлому. И сейчас перед ним, вопросительно глядя на него, лежал единственный верный друг, разделявший его воспоминания и понимавший, что творилось у него в душе. Эдгар повернулся к Раулю и взглянул на него со слабой улыбкой.