Курс на прорыв - Александр Плетнёв

«Предполагал, понимал, догадывался, но чтобы вот так!!! И как же хорошо, что вся документация в первую очередь попала ко мне… Будь ты проклят, Михаил Сергеевич!»

Были ещё фильмы. Уже более полные, раскрывающие подробности и технические моменты.

Привлекли отдельные печатные папки: «Шпионы», «Предатели», «Политики», «Политические провокации», «Нереализованные перспективные проекты и тупиковые технические темы». Особенно зацепила: «Причины и последствия развала СССР».

В первую очередь невольно потянулся именно к этой папке. Раскрыл.

Пролистал, дошёл где-то до середины, пробежался взглядом по тексту.

Описывались события на Украине, приход к власти в Киеве антироссийских политиков. Так называемая аннексия Крыма. И характерная заметочка (красным) на полях, словно бы от руки, явно составителем материала: «…если развал Союза неизбежен, не сто́ит ли заранее озаботиться правкой границ и прирезкой к центральному государству спорных, а то и вовсе лакомых территорий!?»

Вот тут Юрий Владимирович испытал неконтролируемый гнев… то ли на это: «развал неизбежен», то ли на наивного юнца, смеющего раздавать свои дилетантские советы.

Неожиданно заныл зуб, который уж и забыл, когда последний раз беспокоил.

По-стариковски носил с собой целый арсенал таблеток. Нашёл что-то болеутоляющее на такой случай. Проглотил, запивая.

И тут обухом по голове – дата! Дата смерти – счётчиком печального тиканья уходящего времени.

Вчера – то не сделал. Сегодня – это. А назавтра и вовсе не успел… И ведь не мальчик… вечно жить не собирался. А всё равно пробрало мурашками по спине, до самых почек, из-за которых-то и…

Попытался запустить другие фильмы на миниатюрной ЭВМ пришельцев (компьютере-раскладушке) – не очень-то получилось. Точнее, совсем не получилось. Но вызывать офицера, который уже освоил сии премудрости, почему-то не стал. Решил пока заняться более привычными бумажными документами.

Чёткий шрифт, удобные выделения «жирным», подчёркивания и сноски. Потому читалось быстро и легко…

«Нет! Такое легким чтивом не назовёшь!» Строки падали тяжелыми комьями, били по мозгам, повергая рассудок в сумбурное состояние: понимания, спорности, неприятия, разочарования, гнева… Ссылки постоянно отправляли в папку «Политики», поэтому открыл параллельно и её. Непроизвольно…

Горько усмехнулся: «В каждом человеке эгоизма столько, сколько он сам в себе готов разместить»… непроизвольно выискивая букву «А».

Оказалось, что документ составлен не в алфавитном, а в хронологическом порядке, но… Нашёл быстро, с душевным скрипом воспринимая информацию о себе в понятии «был».

И более того! После оголяюще-обличительной оценки потомками деятельности ныне ещё здравствующих и вполне уверенных в себе «фамилий», сам не заметил как, сведя брови, задержав дыхание, нетерпеливо проскакивал по глаголам и прилагательным, с трепетом ожидая вскрытия и выставления напоказ всех его ошибок и огрехов.

«Воистину церковь знает, на каких струнках человеческой психики играть, пугая загробными карами и судом… И меня… вот ведь как задел суд потомков. Как же нам неизменно важно, что о нас будут говорить другие».

И жадно пробежав текст: «Что ж. Хоть не записали в предатели. Папка с одноимённым названием – вон она, рядом лежит. Но не сто́ит обольщаться. Лейтенант этот, с крейсера… дураком не показался и вполне понимал, в какое ведомство его направят в первую очередь».

А зуб не унимался. Встал из-за стола, откупорил бутылку минеральной воды – попытка таблеткой № 2 и пытка скорей уж риторическим «почему?». «Почему же так бездарно?!»

Мелькали знакомые понятия: «социализм с человеческим лицом», «югославский опыт экономики». (И докладчик в заметке на полях ссылался на нечто подобное – на полурыночное построение Китая и Вьетнама.)

«К сожалению, очень скудно и неполно. Видимо, в силу того, что подборка материалов на крейсере имеет узко военно-историческую тематику».

Но всё говорило, просто кричало, что перемены в стране были необходимы. Экономические и политические. И даже был план поделить СССР на несколько штатов по типу американских… или губерний по-российски…

«Да назови, как хочешь, лишь бы вывести страну из-под разделения и опасности распада по национальным интересам. Так почему же такая провальная реализация? Хотя чего уж гадать? Вот тут всё изложено. Главная проблема это люди. С людьми работать всегда сложней всего. Такой сладкоречивый мальчик – Горбачёв, на поверку оказался недальновидным, некомпетентным… да просто слабаком! А ведь это я его проталкивал. И мне теперь отвечать. И остальные фигуранты известны и узнаваемы. А реформаторы вышли именно из-под моей программы экономических изменений».

И Юрий Владимирович с жалкой улыбкой резюмировал: «Мой первоначальный порыв подчистить эти документы, вымарать все мои проектные неудачи наивен и бессмыслен. Потому что вся тема развала государства идёт через контекст реформ, прожектором которых был именно я. Что ж! Будем честными и принципиальными. Надо собирать товарищей и решать, как жить дальше и что делать. Что ещё можно успеть сделать».

Уже не раздумывая, позвонил Устинову, известив коротким: «надо собраться».

Маршал ответил «конечно» таким тоном, словно только и ждал этого.

Сначала интонация министра прошла мимо ушей, но затем понимание догнало: «А ведь ему что-то известно! И не просто что-то… Таким голосом – соболезнования приносят. Не иначе информация через моряков попала, а значит, и Горшков… Значит, и его пригласить».

Сделал ещё несколько звонков и, в голос вздохнув, вернулся к просмотру документов.

Во время Горбачёва ещё всё было как-то понятно и с натяжкой объяснимо, но после… Началась настоящая вакханалия лицемерия, воровства, предательства, братания с противником.

«И эти люди сейчас занимают партийные посты в различных эшелонах власти! Разогнать эту гниль к чёртовой матери! Навсегда лишить даже шанса выползти и стать над людьми».

Снова вырвался вздох-стон. Из-за одного проклятого зуба теперь казалось, что ноют все сразу, проникая, охватывая головной болью.

«Вот так и Советский Союз, болен на голову, и надо высверливать кариесы, депульпировать сгнившее под корень, а то и вообще вырывать с мясом и кровью».

Теперь понимал ту спокойную уверенность лейтенанта из будущего в шаткости единства СССР. «У которого наверняка весь этот бардак прошёл перед глазами! Где я тут видел… – Андропов подвинул ближе аккуратно рассортированные стопочки бумаги, – все эти окраинные местные элиты в союзных республиках уже сейчас возомнили себя князьками!

Ага! Вот! Грузия – Абхазия. Армения – Карабах – Азербайджан. Удачно реализованный принцип “разделяй и властвуй”. А Россия в роли замирителя. Вот бы ещё и прибалтам такую пакость подкинуть. Что-то типа “лесных братьев” наоборот. Один чёрт – отрезанный ломоть. Косятся в спину, дай только слабину».