Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю - Томас Эсбридж

Поскольку эта мечеть находилась в Дамаске, город считался имевшим особенное религиозное значение в рамках ислама. Святость города еще более усиливалась нахождением в непосредственной близости святых пещер, в том числе той, которая считается местом рождения Авраама, и еще одной, которую посещали Моисей, Иисус, Лот и Иов (все они признаются пророками в исламе). Члены семьи Мухаммеда и его приближенные также похоронены в Дамаске, и, кроме того, многие верили, что сам Мессия спустится на землю в Судный день у «белого минарета» на восточных воротах города.

Древний, проникнутой глубокой религиозностью город Дамаск, покоренный Нур ад-Дином, нуждался в омоложении. Эмир приступил к работе, укрепив цитадель сельджуков (датированную XI веком), возвышающуюся к западу от Большой мечети, а также отремонтировал и частично перестроил городские стены. С началом стабильного правления Зангидов население Дамаска, уменьшившееся до 40 тысяч человек, вскоре начало увеличиваться. Всемерно стимулировалось развитие торговли. Араб аль-Идриси, посетивший город, отметил: «В Дамаске есть всякого рода хорошие вещи, и улицы разных ремесленников с купцами, продающими всевозможные шелка и парчу, ткани редкие и чудесной работы… То, что делают здесь, везут во все города и отправляют на судах во все части света и во все столицы, далекие и близкие… Сам город самый привлекательный во всей Сирии, красивый совершенной красотой».[153]

Неудивительно, что со временем Нур ад-Дин перевел свою резиденцию из Алеппо в Дамаск. Таким образом, хотя Ширкух первоначально был назначен правителем этого города, после 1157 года Дамаск стал новой столицей расширившихся владений Нур ад-Дина и фокусной точкой суннитской ортодоксальности Аббасидов.

1150-е годы не были отмечены успехами джихада против франков. А когда Нур ад-Дин делал все от него зависящее, чтобы подчинить Дамаск, к франкам даже вроде бы вернулась удача. Став единоличным правителем, король Бодуэн III добился очень важной для Иерусалима победы. Последние полвека порт Аскалон оставался в руках Фатимидов, давая мусульманским правителям Египта стратегический и экономический плацдарм в Южной Палестине. В 1150 году Бодуэн завершил строительство крепости к югу от Аскалона на месте развалин древнего поселения Газа, тем самым прервав наземную связь мусульманского порта с Каиром. В январе 1153 года юный король собрал сильную армию и двинул ее на Аскалон, который после тяжелой восьмимесячной осады был взят. То, что когда-то было воротами Фатимидов на Святую землю, теперь стало важным трамплином для латинской экспансии в южном направлении — к Египту. Последствия этой победы в последующие годы ощущались довольно сильно.

Княжество Антиохия также возрождалось. После четырех лет правления княгиня Констанция Антиохийская наконец выбрала себе супруга, который, правда, не имел ни богатства, ни влияния. Весной 1153 года она вышла замуж за Рено де Шатийона (Шатильона), красивого молодого французского рыцаря-крестоносца, знатного происхождения[154], но не слишком богатого. Сражаясь вместе с Бодуэном III на первых этапах осады Аскалона, он получил позволение короля, как его повелителя и опекуна Констанции, на этот союз. Новый князь Антиохии довольно скоро проявил непостоянство своего характера. Сначала он отстаивал интересы Византии, выступая против быстро возвышающегося в Киликии армянского военачальника из Рубенидов Тороса (сына Левона I), но вскоре переметнулся к Торосу, стал его союзником, и они вместе устроили нападение на удерживаемый греками остров Кипр. Современники, равно как и историки нашего времени, критиковали Рено за непомерное честолюбие, отсутствие дипломатии, грубость и жестокость, однако он тем не менее был грозным воином, которому позднее предстояло дать решительный отпор исламу.

Возрождение Иерусалима и Антиохии означало, что Нур ад-Дин стал испытывать давление на двух ключевых границах. На севере события сосредоточились вокруг Харима. Нур ад-Дин контролировал этот аванпост, расположенный в дне пути от Антиохии, с 1149 года, что практически нейтрализовало угрозу Алеппо со стороны франкского княжества. В 1156 году латиняне начали набеги на окрестности Харима, которые успешно отбивались. Нур ад-Дин даже получил возможность с триумфом пронести головы христиан, убитых в этих стычках, по улицам Дамаска. Тем временем на юге Бодуэн III в 1157 году нарушил перемирие с Нур ад-Дином, рассчитывая расширить власть Иерусалима на Черные земли. Последовал ряд сражений, не принесших решающей победы ни одной стороне, в том числе в районе занятого франками Банияса, хотя латинский король, попав в засаду, лишь чудом избежал плена.

Примерно в это же время события сложились таким образом, что возможности Нур ад-Дина оказались существенно ограниченными. В Сирии землетрясения никогда не были редкостью, и теперь, в конце 1150-х годов, в регионе произошло несколько сильных толчков, разрушивших мусульманские поселения между Алеппо и Хомсом. Хронист из Дамаска писал, как «постоянные землетрясения и отдельные толчки разрушали мусульманские замки, крепости и жилища». В это время Нур ад-Дин был вынужден направить все свои ресурсы на работы по восстановлению сооружений, которые снова разрушались во время очередного всплеска сейсмической активности.

В октябре 1157 года, находясь на плато Суммак, Нур ад-Дин серьезно заболел. Точная природа его заболевания осталась неизвестной, но эмиру было так плохо, что он стал опасаться за свою жизнь. Его доставили в Алеппо на носилках, где он выразил свою волю, назначив одного из своих братьев, Нусрата ад-Дина, наследником и правителем Алеппо. Ширкух должен был управлять Дамаском как его подданный. Несмотря на отданные распоряжения, в мусульманской Сирии начались гражданские беспорядки. Всю осень состояние Нур ад-Дина ухудшалось. Хотя он пережил первый приступ неизвестной болезни, его здоровье осталось слабым, и в конце 1158 года он снова слег на долгие месяцы, теперь в Дамаске. К сожалению, мы не располагаем свидетельствами того, как болезнь повлияла на рассудок Нур ад-Дина. Утверждают, что он испытал духовное пробуждение в эти годы, стал вести аскетичную жизнь, носить простую одежду. Правда то, что, несмотря на напряженную обстановку в Леванте, он нашел время в конце 1161 года совершить хадж — паломничество в Мекку.[155]

Лазутчики донесли до врага сведения о немощи Нур ад-Дина — даже прошел слух, что он уже умер, и франки решили использовать неразбериху, воцарившуюся на землях эмира. Их силы были подкреплены присутствием графа Тьерри Фландрского, могущественного западного аристократа, ветерана Второго крестового похода, который снова принял крест и отправился на Восток. Осенью 1157 года его войско присоединилось к объединенной армии христиан — в ней были части из Антиохии, Триполи, Иерусалима, а также армянские отряды под предводительством Тороса — в марше на Шайзар. После короткой осады нижний город пал, и союзники уже были близки к взятию крепости, когда разгорелся нешуточный спор. Рассчитывая использовать богатство и ресурсы Тьерри для обороны Утремера, Бодуэн III обещал графу наследственные права на Шайзар, но Рено де Шатийон оспорил законность этого плана, утверждая, что город принадлежит Антиохии. Поскольку ни одна из спорящих сторон не желала уступать, наступление христиан остановилось, а потом союзники и вовсе сняли осаду, упустив редкую возможность восстановить влияние франков над южным Оронтом. Несмотря на эту неудачу, латиняне в начале 1158 года перегруппировали свои силы. Собравшись в Антиохии, они избрали своей целью Харим и после энергичной осады заставили защитников крепости сдаться. На этот раз никаких споров относительно прав не было, и город был возвращен княжеству, чем была восстановлена безопасность восточных границ.