Серафима прекрасная - Каринэ Фолиянц

– Мария Ивановна, так оно на меня не налезет, пальто ваше!

– Да, действительно, – вздохнула учительница. – Иди стригись! А я пока подумаю, что делать? Иди!

И Сима пошла, хоть не хотела ужасно. В парикмахерской она была считаное количество раз за жизнь. Заботиться о себе всегда казалось Симе ненужной роскошью. Тратой денег. И еще проявлением легкомыслия, которого она не терпела вовсе.

Сима робко вошла в салон.

– Садитесь, Серафима Ивановна. И не бойтесь! – улыбнулся молодой мастер, предупрежденный Марией Ивановной о ее приходе.

– А я и не боюсь! – захрабрилась Сима, а самой непривычно и страшновато. – Давайте делайте из меня чучело огородное, – пробубнила Серафима Ивановна, крайне недовольная тем, что ближайшие два часа ей предстояло провести в этом местечке, где отчаянно пахнет парфюмерией, точно от ее невестки. – Давайте издевайтесь, издевайтесь! – под нос себе шептала Сима.

А мастер ласково улыбался и все просил сидеть в кресле смирно…

В это самое время Ваня в городе встречался с красавицей Ириной Александровной.

– Как там Ларочка? – спросила Ира.

– Да она лежит целый день. Токсикоз.

– Бедная, бедная девочка. Ты смотри за ней получше и матери в обиду не давай! Пойдем, – она поманила его за собой, – я покажу тебе кафе, про которое говорила. Это недалеко, здесь за углом. Просто посмотришь, оценишь силы свои – потянуть ли тебе такое заведение. А бухгалтера я вам хорошего найду. Вот вернется мать из Москвы, поговоришь с ней жестко. Надо ферму делить и вашу с Ларой долю забирать деньгами!

– Да, я поговорю, – робко пообещал Ваня, а сам думал: как с ней поговоришь? Она же и слушать не станет!

В последнее время он злился на мать, а к Ларисе и Ирине Александровне привязывался все больше и больше. Они его не ругали, говорили ласково. И обе такие красавицы!

Они подошли к кафе. Ваня вспомнил его. Да, тут дворик красивый и внутри очень уютно. Только оно уже год как не работало.

– Ну вот, нам сюда! Сейчас нам тут дверь откроют, зайдем и посмотришь.

И они с Ириной зашли внутрь…

Мастер завершил свою работу, улыбнулся Симе:

– Теперь можете глаза открыть и посмотреть на себя в зеркало!

Серафима глаза открыла… и ойкнула от неожиданности!

Перед ней была совсем другая женщина. Красивая укладка, небрежной седины больше не было, безукоризненный макияж. А брови-то, брови, которых она в жизни не трогала, совсем другими стали после коррекции. И взгляд у нее теперь не суровый, а какой-то иной… И глаза ярче стали. Серафима скорее удивилась, чем обрадовалась.

– Ой! – снова ойкнула она.

– Ой и все? – Мастер явно ждал похвалы! Но не на ту напал!

– Да я ли это? – удивилась Сима.

– Вы, моя дорогая, вы! Вам бы, Серафима Ивановна, немножко последить за собой, за кожей поухаживать!

– А что мне за кожей ухаживать, если у меня муж в могиле лежит уж восьмой год! – рявкнула она.

– А вашему мужу было бы только приятно увидеть вас такой красавицей, – возразил мастер.

И Сима подумала: да, Витька б обрадовался, это точно. Он в последние годы каждый раз радовался, если она платье новое покупала! Он-то любил ей подарки в последние годы делать, а она не очень-то их и носила.

Сима невольно нахмурилась. Молодой человек из салона понял ее настроение.

– Нельзя так. Нельзя одним прошлым жить. Жизнь – она продолжается. Понимаете вы это или нет?

– Не знаю, – честно ответила Серафима.

– А чего тут не знать? Сколько вам?

– Сорок три, – также честно призналась она, никогда не скрывавшая свой возраст.

– Все только начинается, вам радоваться надо. А вы себя сами закапываете. За что? Серафима Ивановна, отчего б вам не побыть еще счастливой?

– Да я… как-то об этом не думала, – удивилась она словам парикмахера. – И с лица я всегда была не так чтобы…

– Знаете, что я вам скажу, я где-то прочел: в двадцать лет у человека лицо, которое ему природа подарила. В тридцать – какое сумел себе создать. Ну а после сорока – какое заслужил! Да посмотрите вы на себя, вы эту красоту заслужили!

Сима вскользь глянула на себя в зеркало! Довольно молодая еще женщина с красивыми длинными волосами, серыми глазами и приятным овалом лица.

Но долго глядеть не стала. Поднялась с кресла, расплатилась с парикмахером:

– Спасибо, пойду я. Перед поездкой дел много.

Вошла Сима в дом, ее увидели Мария Ивановна с Валечкой и остолбенели!

– Мам, ты? Ну очуметь! – завизжала дочка от восторга. – Ты теперь из Москвы сказочного принца с собой привезешь. Точно, точно, подцепишь и привезешь.

Сима будто очнулась:

– Вот язык у тебя – помело! Взрослая девчонка, а городишь чушь! Что это за словечки – подцепишь, очуметь! Кто тебя такому учил!

Учительница вступилась за Валюшу:

– Ничего безграмотного она не говорит и ничего неприличного тоже! Да и чушь она не городит! Просто Валя права. Серафима, ты королева! Вот тебе, королева, еще и меха, – накинула она на Симу светлое модное пальто.

– Очуметь дважды? – восхитилась Валя.

– Это еще что? – не поняла Сима. Пальто было явно не Марии Ивановны. А ей по размеру!

– Это пальто из Франции. Продает наш школьный завуч, в два раза ниже магазинной цены. Она после родов, представь, похудела! Берем?

– Берем-берем! – запрыгала Валя. – Даже не раздумывая берем!

– Погодите, а это ж сколько? – очнулась Сима, разглядывая пальто. – Это ж оно дорого стоит!

– А сколько б ни было – берем! – махнула рукой Мария Ивановна. – Один раз живем! И потом, ты, дорогая, можешь себе это позволить вполне.

Валя снова завизжала от счастья, кинулась целовать мать.

– Принц будет просто дураком, если не влюбится, – прошептала дочка ей на ухо.

– Какой там принц! Принцы сопливые нам ни к чему! – заявила Мария Ивановна. – Несолидно. Король нам нужен! Только король!

– Обе вы с ума сошли! – испугалась Серафима массового психоза в ее доме.

– Нет, нет, мамочка, нет! – прыгала Валюшка вокруг нее. – Король, только король! Король! Настоящий король и не меньше!

– Да иди ты! – отмахнулась Сима.

Вот только короля ей не хватало!

Ира и Ваня сидели за столиком в пустом кафе.

Вот уже год как оно не работало. Тут явно нужен был ремонт. Обстановку бы сменить надо, да и многое другое…

– Вот так, Ванечка, все это кафе твоим будет! Ремонт сделаешь, музыку живую – отбоя от посетителей не станет. Золотые горы тебе в руки плывут!