Короли абордажа - Владимир Шигин

— Я написал тебе сто страниц инструкций, которые ты должен будешь неуклонно выполнять! А по важным вопросам будешь извещать меня!

— Мне надоело быть младшим из генералов! Я хочу собственной армии! — заявил он брату.

— Хорошо! — кивнул, подумав, король. — Ты получишь и то и другое, но учти — это будет тяжелейшая из войн!

— Чем тяжелей война, тем больше чести победителю! — оставил за собой последнее слово Дон Жуан.

Филипп лишь поморщился. Удальство брата уже начинало ему претить.

Под начало Дон Жуана было дадено 24 тысячи солдат и волонтеров, желавших вышвырнуть последних мусульман с Пиренеев. Солдаты сразу же полюбили своего нового командующего. Дон Жуана они именовали титулом «ваше высочество», хотя король дал брату только титул «превосходительства».

Дела начались, однако, неважно. Вначале пришлось самим укреплять запущенные крепости Гранады, обучать новобранцев, карать грабителей и ловить дезертиров. Филипп, по своему обыкновению, не присылал ни денег, ни подкреплений.

— Я обречен на бесславие, на растрату своих сил! Брат не дает мне и шагу сделать без своих указаний. Что мне делать? — жаловался он в минуты отчаяния верному Кихаде.

— Терпеть и сражаться! — был ему дельный совет.

Мориски сражались отчаянно. Их король Абдалла начертал на своем знамени «Ни больше, ни меньше!» В снежной Сиерре Неваде, в скалистой Альпухарии и в дикой Сиерре де Ронде — повсюду шли жестокие бои.

Постепенно шаг за шагом Дон Жуан гасил огонь мятежа. Вскоре в руках мавров осталась лишь крепость Галера. Шеститысячный гарнизон поклялся умереть, но не сдаваться. В одном из боев Дон Жуан пал, контуженный пулей в грудь. Жизнь ему спас верный Кихада, вынесший Дон Жуана с поля боя. В следующем бою Дон Жуан был снова ранен, а верный Кихада погиб. 11 февраля 1570 года крепость пала. О молодом храбром полководце уже начали складывать народные песни. Дон Жуан начал обретать черты народного героя.

Известный британский историк Генри Кеймен пишет: «Начиная с января 1570 года дон Хуан успешно придает всей кампании нужное ему направление. Обеими сторонами творились ужасные зверства. Особенно упорное сопротивление в феврале 1570 года оказал город Галера. Когда он пал, все его 2500 жителей, включая женщин и детей, были перебиты; весь город вырезали, а раны посыпали солью. Очень медленно шла кровавая война к своему концу. 20 мая предводитель восстания пришел в лагерь принца, и было подписано мирное соглашение. Сопротивление продолжалось везде, прежде всего в Алыгухарре. Но к лету 1570 года восстание практически закончилось. Помощи мусульман из-за границы — четыре тысячи турков и берберов дрались на стороне восставших весной 1570 года — было недостаточно для того, чтобы оно продолжалось. Переломным моментом стал массовый ввоз оружия из Италии — весьма существенная и своевременная помощь, учитывая, что запасы самих испанцев истощились. Большое количество ружей и пороха поступило с миланских фабрик. К ноябрю, как докладывал один из чиновников, „все кончилось“.

…Это была самая жестокая война из разыгравшихся на земле Европы в том столетии. Луи де Рекесенс писал, что во время зачисток убивал людей сотнями. „Я был безжалостен к ним. Я потерял счет тем, кого сразил мой меч“. Гибель людей тем не менее была не единственным ужасом войны. В конце лета Королевский совет под председательством кардинала Эспиносы принял решение переселить часть мусульманского населения Гранады в другие районы Испании. Операция началась 1 ноября 1570 года. В последующие месяцы около восьмидесяти тысяч морисков — мужчин, женщин и детей — были насильственно изгнаны из своих домов в те части Испании, где до этого никогда не селились. Многие умерли от тягот пути. Дон Хуан, глядя на переселенцев, не мог удержаться от жалости. „Это было, — как писал он королевскому первому министру Руй Гомесу, — самое печальное зрелище на свете; они пустились в путь в страшный дождь, снег и ветер, матери, случалось, оставляли своих детей на обочинах дорог… Никто не станет отрицать, что нет ничего ужаснее, чем смотреть, как людей изгоняют из их страны“».

К марту 1570 года в руках Дон Жуана были уже Альбухара, Серон, Типола, Турчас и вся провинция Рио д'Альмансора. Испания стала полностью христианской, а мавры навсегда изгнаны в Африку. При этом Дон Жуан старался по возможности обходиться без крови. Это было столь необычно, что породило настоящие легенды о добром принце.

На фоне повсеместной тогда животной жестокости по отношению к врагам, и в особенности к иноверцам, это было весьма смелым поступком. Несмотря на личное благородство и гуманность Дон Жуана, восстание морисков было жестоко подавлено. В большинстве своем они были изгнаны из Испании в Северную Африку (почти 70 000 вывезли алжирские пираты); десятки тысяч морисков и мавров обезглавили или сожгли по приговору инквизиции.

Старший брат был не слишком доволен мягкотелостью младшего. Вопреки просьбам Дон Жуана, он выселил полмиллиона морисков в Африку. Гренада обратилась в пустыню.

— Сердце болит при этом зрелище! Что может быть печальнее уничтожения целого царства! — говорил Филиппу Дон Жуан.

— Если про короля говорят, что он добрый, значит, правление не удалось! — отвечал тот.

— Все это так, — кивал младший брат. — Но есть ли радость в кровопролитии и казнях?

Пока Дон Жуан покорял морисков, в королевском дворце произошли важные перемены.

Филипп II, вступивший на испанский престол в 1556 году, длительное время относился к сводному брату (разница в возрасте между ними была в 20 лет), скорее, как к сыну. Однако после военных успехов младшего брата в Гренаде уровень внимания к Хуану при дворе стал несравнимо большим, нежели было положено по этикету.

А в 1568 году Филипп II разрешил еще один внутриполитический кризис. Его вызвал своим поведением неуравновешенный наследник престола и друг юности Дон Жуана Дон Карлос. Затеи его подтолкнули отца к непростому решению — Дон Карлоса подвергли заключению, где он «внезапно» умер. История недолгой и трагической жизни Дон Карлоса стала темой для многих писателей. В связи с этим ставки Дон Жуана мгновенно возросли — испанский король еще не имел наследника мужского пола. Только в 1578 году, спустя 10 лет, у него родится сын Филипп, будущий король Испании Филипп III. Теперь же единственным наследником испанского престола являлся Дон Жуан!

— Готов ли ты вновь выступить на бой с неверными во имя Иисуса Сладчайшего? — поинтересовался старший брат у младшего при их новой встрече.

— К этому я готовил себя с рождения! — был ему ответ.

— Отлично! — кивнул головой Филипп. — Тогда я назначаю тебя главнокомандующим объединенным христианским флотом, который должен остановить турецкие морские орды!

Было лето 1571 года, и Дон Жуану было двадцать шесть лет от роду, возраст по меркам семнадцатого века вполне солидный.

— Вот теперь я по-настоящему счастлив! — радостно вскинул руки принц крови, узнав о своем высоком назначении. — Теперь неверные узнают силу меча настоящего рыцаря!