Ребенок, который был вещью. Изувеченное детство - Дэйв Пельцер

На следующий день я возился с мини-байком возле дома, когда ко мне подошел высокий мужчина с банкой пива в одной руке и детской коляской — в другой.

— Значит, это ты — гроза соседей? — спросил он с непонятной усмешкой.

Я вжал голову в плечи, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Прежде чем я придумал, что ответить, мужчина уже ушел.

Примерно через полчаса он вернулся; я ждал новых оскорблений, но на этот раз был готов. А незнакомец вдруг широко улыбнулся:

— Молодец, парень! Так держать!

Я замотал головой, не веря своим ушам. «Я молодец? Так держать? Что держать?» — спрашивал я себя.

Рассеянно вытирая испачканные в машинном масле руки о белую майку, я смотрел, как этот странный мужчина идет по подъездной дорожке соседнего дома. Кивнув мне на прощание, он скрылся в гараже. А я сел на траву, пытаясь понять, что же имел в виду этот сумасшедший.

Мини-байк требовал постоянного внимания, поэтому на следующий день мне опять пришлось с ним возиться. И снова, в то же самое время появился тот странный человек, причем в той же самой одежде: белые шорты, из-под которых выглядывали бледные костлявые коленки, большая, не по размеру, футболка с невнятной надписью, бейсбольная кепка с серебряными крыльями посередине. И неизменная сигарета, словно прилипшая к его нижней губе. Как и вчера, в одной руке он нес банку пива, в другой — детскую коляску. Незнакомец остановился и подмигнул мне.

— На пилота ты не тянешь, но не переживай, парень, у каждой собаки бывают счастливые дни, — сказал он и пошел дальше, как ни в чем не бывало.

А я остался прокручивать в голове его слова, пытаясь понять, при чем тут пилоты и собаки. Ровно через полчаса сосед вернулся. Я вскочил и посмотрел на него в ожидании новых глубокомысленных изречений. И незнакомец меня не разочаровал.

— Запомни вот что, — наклонился он ко мне, — всегда можно извлечь выгоду из всеобщего замешательства.

— Эй, мистер… — не выдержал я.

Мужчина резко вскинул голову:

— Ты что-то сказал?

А я стоял с открытым ртом и не знал, что ответить. Слова будто застряли в горле. Мужчина покачал головой:

— Если помоешь руки и переоденешься, можешь составить мне компанию в моем скромном жилище.

Я бросился к Уолшам и принялся яростно оттирать испачканные в масле руки, не обращая внимания на забрызганную раковину. Сменив рубашку, я побежал к соседу и вошел в дом, не подумав о том, что надо бы постучать. Прежде чем я успел оповестить кого-либо о своем приходе, кто-то крепко ударил меня в грудь. Воздух мгновенно покинул мои легкие, и я согнулся, пытаясь вдохнуть хоть немного кислорода. Странный мужчина посмотрел на меня сверху вниз и улыбнулся.

— Давай-ка попробуем еще раз, — предложил он, вывел меня на крыльцо и закрыл дверь.

Я нахмурился и громко возмутился:

— Как грубо!

Сначала я решил, что сосед решил унизить меня точно так же, как это сделала мама той красивой девочки. Я уже собирался уйти, как услышал приглушенную подсказку из-за двери:

— Попробуй постучать.

Закатив глаза, я забарабанил костяшками пальцев по дереву. Секунду спустя дверь распахнулась, и сосед согнулся в шуточном поклоне, приглашая меня войти.

— Майкл Марш — хранитель веры, солдат удачи и дикарь с Динсмур-драйв, — с улыбкой представился он.

Так я в первый раз оказался в доме мистера Марша — в первый, но далеко не последний. Через несколько дней я познакомился с его женой Сандрой, которая была очень тихой и спокойной по сравнению со своим эксцентричным мужем. Я очень быстро подружился с их сыновьями Уильямом и Эриком. Мне особенно нравилось наблюдать за тем, как малыш Эрик ползает по дому; в такие моменты я вспоминал своего собственного младшего брата, Кевина.

Марши обращались со мной как с родным. Джон и Линда в последнее время ссорились чаще, чем обычно, поэтому соседский дом стал для меня тихой гаванью. Если я не «сеял хаос и разрушение» вместе с Полом и Дэйвом, то сидел в уголке «зала знаний» (так называл одну из комнат своего дома мистер Марш) и читал о фильмах, спортивных автомобилях и самолетах. Последние очаровали меня еще в детстве, когда я был маминым рабом. Сидя в холодном подвале в позе военнопленного, я мечтал о том, как превращусь в Супермена и улечу далеко-далеко. Я всегда хотел научиться летать.

Хотя мне и не разрешали брать книги домой к Уолшам, я изредка все-таки нарушал запрет и до утра зачитывался рассказами о пилотах Второй мировой войны и справочниками по развитию самолетостроения. Библиотека Майкла Марша открыла мне совершенно новый мир. Впервые в жизни я задумался о том, каково это — лететь на борту настоящего самолета. Может быть, когда-нибудь и я…

Отец Пола, Дэн Брейзелл, был местным мастером на все руки. И он повлиял на меня едва ли не больше, чем мистер Марш. Сначала мистер Брейзелл относился ко мне настороженно, но постепенно привык к тому, что я все время торчу у него за спиной и внимательно наблюдаю за тем, что он делает. Иногда мы с Полом и Дэйвом тайком пробирались в гараж и разглядывали механизмы и устройства, которые Дэн собирал по собственным чертежам. Мы вздрагивали от малейшего шороха и практически не шевелились, боясь что-нибудь сломать или испортить. Но стоило мистеру Брейзеллу вернуться, как мы пулей выбегали на улицу, прежде чем ему удавалось нас поймать. Мы знали, что гараж был особым местом, где Дэн, Майкл и еще несколько соседей собирались практически каждый день.

Иногда во время таких встреч кто-то неодобрительно косился на меня и делился своими опасения насчет «понижения цен на местную недвижимость», но мистер Марш всегда приходил ко мне на выручку. «Спокойно, парни! — как-то раз сказал он. — У меня есть планы на своего юного ученика. Я уверен, что в будущем мистер Пельцер станет новым Чаком Йегером[2]или Чарльзом Мэнсоном[3]. Как видите, я пока не определился».

— Ага, — радостно закивал я в ответ на его слова, — Чарльзом Мэнсоном!

На самом деле я почувствовал какой-то подвох, потому что ни разу не встречал имени Чарльза Мэнсона среди великих пилотов, но решил не уточнять.

На Динсмур-драйв я наконец-то почувствовал себя обычным подростком. Ночью я нередко засыпал над одной из «позаимствованных» у мистера Марша книг, убаюканный сладким цветочным ароматом, долетающим из открытого окна с окрестных лужаек. А днем меня и моих друзей ждали новые приключения!

У Джона с Линдой все, к сожалению, было не так хорошо. Ежедневные ссоры стали обычным явлением; окончательно разругавшись, они нередко уходили из дома, а я оставался присматривать за детьми. В конце концов я даже научился предсказывать, когда ссора достигнет своего апогея, и успевал увести детей на улицу раньше, чем Уолши принимались швырять друг в друга всем, что попадалось под руку.