Путин. Наш среди чужих - Ольга Видова

Действительно, г-н Лужков, великий популист, навещая в конце января 2009 года в Калининграде своего коллегу по бизнесу и власти, губернатора Георгия Бооса, говорил о нагрянувшем экономическом кризисе: «На мой взгляд, это кризис бизнеса, который набрал кредитов на 570 миллиардов долларов… Покупались яхты, предметы роскоши. Приобреталась земля, но не для развития производства на ней, а лишь как собственность, растущая в цене… В девяностые годы люди, не умеющие управлять, получили автозаводы, химические предприятия, алюминиевые. И не смогли обеспечить их нормальную работу. А нормальный менеджмент был устранен. Неумение работать при больших деньгах — вот одна из причин кризиса». Правильный диагноз поставил г-н Лужков, только забыл поставить о нем в известность собственную жену. Если и говорить о лицемерии российских властей, то парочка Лужков — Батурина пример тому весьма показательный. Конечно, они могут опровергать — поди докажи — все слухи о том, что разрешение на строительство в Москве престижных зданий и небоскребов концерн «Интеко» не получил бы без особого расположения мэра к его владелице, якобы случайно оказавшейся по совместительству его супругой».

После того как осенью 2010 года президент Медведев отрешил Лужкова от должности «в связи с утратой доверия», в прессе стали смелее писать о преступных махинациях градоначальника и его супруги. Началось расследование, и его результаты наверняка еще не раз будут цитироваться, как показатель разгула коррупции в столице России». Позже выявилось и «дело» Батуриной с руководством Московского банка о 13 миллиардах долларов, выданных банком «талантливой» бизнесвумен.

Владимир Большаков обобщающе писал: «Своего пика в посткоммунистической России коррупция достигла при Ельцине (1991–2000), чья «семья» стала символом взяточничества в РФ, особенно в ходе приватизации. Не случайно, что такие идеологи и практики рыночных реформ, как лидер партии «Яблоко» Григорий Явлинский и премьер-министр Ельцина Егор Гайдар, выступали в те годы за легализацию капиталов, полученных преступным путем в годы Советской власти, без чего они не представляли себе успеха приватизации. Подавляющее большинство нынешних нуворишей в РФ, так или иначе, имеют преступное прошлое, а их капиталы объективно нажиты преступным путем. Однако с уходом Ельцина на покой коррупция не пошла на убыль, а, наоборот, расцвела пышным цветом. Если до 2000 года в России воровали миллионы и десятки миллионов долларов, то в ХХI веке были установлены новые национальные рекорды — из Пенсионного фонда похитили миллиард рублей, а заместитель министра финансов Московской области увел из областного бюджета и вывел за границу целый миллиард долларов! И сам с этими деньгами скрылся вместе со своей американской супругой».

Единственную можно сделать здесь поправку: Россия при Путине стала богаче, а масштабы воровства остались прежними. Не случайно, говоря о коррупции, Владимир Путин заметил: «Хорошо бы эту лапу отрубить, как было в средневековые времена».

Следует заметить, что Владимир Путин, как только стал во главе государства, сразу поставил вопрос о коррупции. На протяжении всех лет он предпринимал массу усилий в борьбе с ней. Так, 24 ноября 2003 года Путин создал Совет по борьбе с коррупцией, подписав соответствующий указ. Но большой потребности в заседаниях этого совета в российском обществе не наблюдалось. Тогда Владимир Путин, ликвидировав этот совет, подписал новый указ об образовании уже межведомственной рабочей группы, от которой ожидались предложения по борьбе с коррупцией. Во главе этой группы стал Виктор Иванов, перед которым Владимир Путин поставил задачу приведения в соответствие с международным правом российского законодательства в той части, где речь идет о борьбе с коррупцией.

В своем первом послании 5 ноября 2008 года Дмитрий Медведев назвал основного субъекта коррупции в России — государственную бюрократию: «Бюрократия периодически «кошмарит» бизнес — чтобы не сделал чего-то не так. Берет под контроль средства массовой информации — чтобы не сказали чего-то не так. Вмешивается в избирательный процесс — чтобы не избрали кого-нибудь не того. Давит на суды — чтобы не приговорили к чему-нибудь не тому. И так далее. В результате государственный аппарат у нас в стране — это и самый большой работодатель, самый лучший продюсер, сам себе суд, сам себе партия и сам себе в конечном счете народ. Такая система — абсолютно неэффективна и создает только одно — коррупцию. Она порождает массовый правовой нигилизм, она вступает в противоречие с Конституцией, тормозит развитие институтов инновационной экономики и демократии».

10 марта 2009 года Дмитрий Медведев и Владимир Путин пришли к общему мнению, что наступило время всем государственным и муниципальным служащим, а также лицам, замещающим государственные должности, подавать сведения о своем имущественном доходе и о доходах членов их семей. Впервые в истории России эти правила были введены, и даже первые лица государства предоставили сведения о своих доходах.

Но, как показало время, этих мер оказалось недостаточно. И тогда в дуумвирате пришли к решению, что чиновникам следует отчитываться не только о доходах, но и о расходах.

Руководство страны отвечало на требования российского общества о неприятии коррупции. Но сам процесс этот был таким вялотекущим, что на общую ситуацию особо и не повлиял. Да и общество, казалось, не стремилось очищаться от коррупционеров.

7 ноября 2011 года Государственная дума утвердила внесенный Дмитрием Медведевым пакет антикоррупционных законов, в числе которых предусматривалось и увольнение чиновников в случае непредоставления или предоставления недостоверных или неполных сведений о доходах и об имуществе, тем более предоставлении заведомо ложных сведений о доходах и собственности членов своей семьи и несовершеннолетних детей. Конечно, многими недоработками грешит документ, однако ценность его в том, что в России это произошло впервые.

Владимир Путин был уверен, что коррупцию можно изжить при выполнении трех условий. Во-первых, благодаря воспитанию с детства, во-вторых, должна осуществляться неотвратимость наказания. В-третьих, должна быть сформирована нетерпимость по отношению к коррупционерам в обществе: и к тем, кто берет, и к тем, кто дает.

В 2011 году Дмитрий Медведев издал указ о том, что отныне основанием для увольнения недобросовестных чиновников будет «утрата доверия».

Владимир Путин, в свою очередь, признал, что механизм государственных закупок несовершенен, что способствовало процветанию злостной коррупции, когда даже в кризис многие ведомства закупали предметы роскоши, что невероятно возмущало людей. По его мнению, нужно внести поправки в Закон «О государственных закупках»: «Мы рассчитываем, что федеральная контрактная система станет действенным инструментом государственной инвестиционной политики, сыграет важную роль в модернизации всей российской экономики. И конечно же, она должна существенно повысить эффективность бюджетных расходов».

Путин подчеркнул, что отсутствие внятных обоснований закупок, их своевременности, планирования и контроля создает благоприятную почву для коррупции, так как многократно завышается стоимость заказа в погоне за «освоением» денежных средств. Премьер-министр дал поручение срочно прописать все стадии закупок, систему контроля, создать информационную базу о заключенных контрактах.