Повседневная жизнь ЦРУ. Политическая история 1947-2007 - Франк Данинос

Вопреки установившемуся мнению перераспределение ресурсов в ЦРУ проходило довольно быстро в начале 1990-х годов. По настоянию Гейтса ресурсы, предназначенные для СССР, снизились с двух третей в 1988 году до 10 процентов осенью 1992 года.

Но Гейтс не сможет претворить в жизнь реформы, предложенные его четырнадцатью исследовательскими группами, так как Буш проиграет выборы и в Белом доме появится новый хозяин. Американцы не поддержали президента, который слишком много внимания уделял иностранной политике и недостаточно внимания соотечественникам. В обстановке экономических трудностей Билл Клинтон, молодой кандидат-демократ, пообещал повысить средние доходы, улучшить систему здравоохранения и образования населения.

В то время как американцы избрали нового президента, который противостоял войне во Вьетнаме и даже избежал мобилизации, ЦРУ ищет нового директора, а вместе с ним и новое лицо.

«Мы сражались с грозным драконом в течение сорока пяти лет. Мы убили его, а затем мы оказались в джунглях, где кишат ядовитые змеи», — заявил Джеймс Булей во время слушаний, которые предшествовали его назначению на пост директора ЦРУ. Эта метафора стала популярной в управлении в последующие годы. И не без оснований. В частности, она оправдывала существование ЦРУ, которому недоставало признания. Если верить Вулси, угроза национальной безопасности будет всегда и будет серьезной: она якобы просто изменила природу, жанр или вид, если только советский дракон был действительно таковым.

Эта метафора помогает также разъяснить идеи. В самом деле, в силу величины «дракона» его легко идентифицировать. Его можно было бы увидеть с высоты небес с помощью спутников-шпионов. И если только «копье» будет достаточно мощным и его можно забросить достаточно далеко, то возможно убить «дракона» — раз и навсегда. Впрочем, в сказках драконы всегда погибают — это намек в адрес советской системы, обреченной исчезнуть по природе своей. Функционирование СССР осуществлялось с помощью пятилетних планов. Все его военные базы были хорошо локализованы, его посольства также, а его доктрины известны. На бумаге всё можно было предвидеть.

Змеи, напротив, представляют собой более скрытую угрозу. Они проскальзывают незаметно. Их не видно, когда они уже рядом с нами. Их почувствуешь, только когда они укусят. И если эти укусы не всегда смертельны, змеи имеют преимущество — их много. К таковым относятся террористы, наркокурьеры и все те, кто старается продать или приобрести оружие массового уничтожения, чтобы использовать его против Соединенных Штатов…

Вулси тем не менее сокращает большинство реформ, начатых Гейтсом, так как он не разделяет его точку зрения. Американская разведка не должна претерпеть резких изменений, а адаптироваться по мере того, как упомянутые змеи будут проявлять свою ядовитость. И всё же бывший и новый директор ЦРУ придерживаются одинакового мнения о том, что приоритет нужно отдать экономической разведке. Это проблема момента, особенно при таком президенте, как Клинтон. «Это самое актуальное направление в настоящей политике разведки», — уточняет Вулси во время его слушаний в сенате.

Тем не менее новая обстановка требует ответа на три фундаментальных вопроса:

— Какие финансовые средства следует привлечь для ведения этой «охоты на змей»;

— Какой подход наиболее рациональный;

— Какая из угроз первоочередная.

Эти проблемы будут в центре внимания американцев в течение 1990-х годов. Наиболее часто произносится слово «реформа». Количество предложений разрастается, проводятся многочисленные исследования на всех уровнях. Для американской разведки «конец холодной войны» станет длительным периодом упадка, который завершится только 11 сентября 2001 года в результате чудовищного террористического акта.

Ответы на вышеупомянутые вопросы постепенно намечаются, но не в пользу ЦРУ. Его бюджет и обеспечение значительно сокращаются. Другие институты подключаются к решению новых проблем, которые очень разнообразны: русская мафия, картели по наркотикам, терроризм и распространение оружия; но также наплыв беженцев, военные преступления и нарушение прав человека. По настоянию вице-президента Альберта Гора в ЦРУ создается даже «центр против угроз окружающей среде». Как с иронией заметит тонкий знаток американской разведки, офицерам Директората науки и технологии ЦРУ будет нелегко смириться с этой идеей и взять на себя «весьма расплывчатую и малопривлекательную миссию подсчитывать число слепых зайцев в Патагонии».

А третий вопрос станет настоящим кошмаром для ЦРУ, так как ему придется делать намного больше, работать по-иному и с гораздо меньшими средствами, но при всем этом никто не может указать подлинные приоритеты. В 1990-е годы ЦРУ будет озабочено серьезной проблемой поиска своего места в новых условиях. Лэнгли будет работать на автопилоте. ЦРУ — это корабль без капитана, так как его директора будут сменяться один за другим.

«Стингер», которые оно поставило афганским повстанцам. С уходом советских войск эти ракеты пересекли афганские границы. И торговля ими возросла, когда стало известно, что ЦРУ разыскивает их и платит наличными, чтобы возвратить в США.

Распространение оружия массового поражения (биологического, химического, ядерного и радиологического) является также вопросом большой озабоченности для Соединенных Штатов. Став единственной супердержавой, США хотели любой ценой избежать того, чтобы их лидерство оспаривалось новыми стратегическими соперниками. Поэтому перед ЦРУ стояла задача тщательно следить за странами, претендующими на вступление в «клуб ядерных держав». В этом смысле особую тревогу вызывала «утечка мозгов» из бывших советских республик. Объединенные общим интересом, ЦРУ и русские спецслужбы начали обмениваться информацией, касающейся обеспечения безопасности и передачи ядерных технологий. Наконец, ЦРУ поставило перед собой задачу следить за тем, чтобы подобное оружие не попало в руки преступных группировок. Угроза была вполне реальной. В период с 1992 по 2002 год британское аналитическое издание Jane’s Intelligence Digest зарегистрировало не менее 175 попыток приобретения или торговли радиоактивными веществами террористами и другими преступниками.

Ни разу Вулси не имел возможности обсудить эту проблему, как, впрочем, и другие, с глазу на глаз с президентом. Даже полуприватные встречи случались исключительно редко. Только дважды в течение двух лет Вулси воспользуется правом директора ЦРУ. «Вопрос не в том, плохими или хорошими были у меня отношения с президентом, — философствовал Вулси. — Они просто не существовали».

Вулси не раз рассказывал историю, связанную с тем периодом, когда разбивались самолеты, по поводу которой шутят в США до сих пор: «Когда маленький самолет «Сессна» разбился на лужайке Белого дома, вся команда Клинтона умирала со смеху, пересказывая шутку: «Смотри-ка, это определенно Вулси пытался получить свидание с президентом!» Эта шутка не вызывала у меня смеха… Но со временем я осознал, что она довольно хорошо описывала мое положение. Президент не имел ни малейшего желания меня выслушать, а всё то, что касалось разведывательной службы, его не интересовало».