Последняя из рода Дариан. Наказание - Надежда Олешкевич

дама. Девушки прожигали друг друга взглядом, не собираясь уступать. Блондинка сжимала кулаки, ее подруга продолжала смотреть на нас свысока.

- Как долго ты издевалась над Ами Роупи?

- Месяц, - сначала прозвучал голос, а потом к нам вышел его обладатель. - Только что узнал, что Диб готовил на сегодня особое зелье. В сочетании с ядом крийна оно безвозвратно подчинило бы волю.

- Ты совсем выжила из ума?! - сорвалась на крик Лорин.

Ее затрясло, девушка шумно выдохнула. Ей понадобилось пару секунд, чтобы совладать с эмоциями и превратиться внешне в бесчувственную аристократку, способную хладнокровно встречать любые тяготы жизни.

- Прикасайся к хиэрии, Самина, живо!

Брюнетка бросила опасливый взгляд на принца, подошла к цветку. Медленно, словно многострадальная жертва, опустилась на колени и потянулась к бутону. Она содрогнулась, едва ее ладони опалил болезнетворный сок. Стиснула зубы, зажмурилась.

Я смотрела. Видела меняющие лицо судороги, как Самина проглатывала крик, напряженно поднимала плечи. Видела капельки пота, бегущие по виску. Видела слезы.

По-прежнему не веря в происходящее, я подняла руки. Разжала кулаки, чтобы взглянуть на небольшие ямки, оставленный от волдырей, на полоски-шрамы, на безобразные неровности кожи. Было печально и немного отвратительно. Как я упустила момент воздействия, почему не защитилась сама? Это унизительно.

И двое аристократов сейчас заступались за меня…

- Хватит, - глухо сказала я.

Самина убрала от цветка руки. Ее губа дрожала, дыхание было глубоким, шумным. Она не позволила себе сесть на землю или упасть, как иногда делала я после наказания. Колдунья поднялась, немного пошатываясь. Продолжила держаться с достоинством, будто не смела опорочить свое славное имя демонстрацией всего ужаса, который сейчас пережила. Это вызывало уважение, и только.

- А теперь выбирай: ректор или отец? - решила дожать ее Лорин. - Полное подавление воли - это серьезное преступление, Самина. Ты осознанно пошла на него. Я даже позволю тебе самой забрать документы и покинуть академию, чтобы не пошли слухи.

- Какое благородство, - срывающимся голосом выплюнула брюнетка и опасливо посмотрела на молчаливого Шая, стоявшего за нашими спинами. - Я в тебе ошибалась, Лорин.

- И я тоже, Самина. У тебя время на раздумья до вечера. Надеюсь, ты примешь верное решение и воздержишься от глупостей, - сказала она и первой ушла.

Я не стала задерживаться. Тоже покинула оранжерею, на выходе которой наткнулась на застывшую блондинку. Она словно пыталась опомниться от содеянного. Ресницы дрожали, губы были приоткрыты, в глазах застыл настоящий ужас.

- Не попадайся больше ей на глаза. И мне тоже, - ожила девушка. - Не желаю тебя больше видеть.

- Я не просила встревать. Ты могла отказаться.

- Не приближайся к Шаю, - начала наступать она на меня. - Даже не смотри на него. Притворись безжизненной стеной, будто тебя нет в этом мире. А лучше вообще исчезни. Зайди в миар и не вернись, поняла?

- Тише, - оказался возле нас принц и приобнял ее, отвел в сторону, что-то на ухо зашептал.

А ведь еще ночью он прикасался ко мне, целовал. Не заботился о верности. Был со мной, хотя недавно признавался в любви другой.

Закончив со своей девушкой, он подошел ко мне и положил руку на плечо.

- Бродяжка, нас Оронтон заждался.

Глаза Лорин распахнулись шире. Едва наметившаяся улыбка стекла с ее лица. Она посмотрела на ладонь наследника, как на опаснейшего монстра, способного повергнуть мир в хаос, подалась вперед. Сдернула ее, одарила меня гневным взглядом. Громко фыркнув, вовсе понеслась прочь.

- Идем, - кивнул наследник, - потрудимся на благо академии.

- Принц, мне кажется, нам нужно кое-что прояснить, - сказала я, глядя на быстро удаляющуюся блондинку.

- Тогда давай скорее, я люблю выяснять отношения. Особенно делать это в закрытых архивах, где никого нет.

- Ты ведь понимаешь, что ничего не повторится?

- Это ты не понимаешь, бродяжка, - подмигнул он и пошел вперед.

Мне пришлось идти следом. Я старалась держаться на расстоянии, не догоняла и не отставала. Была раздражена.

Оронтон в архиве нас не ждал. Я прикрыла за собой дверь и, едва обернулась, оказалась прижата к ней.

- Попалась, - принц уперся ладонями по обе стороны от моей головы.

Глава 29 (3)

- Ты отвратителен мне.

- Не ври самой себе, я тебе нравлюсь.

- Что, перекуса было мало?

- Я не распробовал.

- Осторожно, принц, иначе я подумаю, что у тебя изменились вкусы, - сердце билось все чаще от запаха Шая, от его близости, от мысли, к чему могло бы это привести, от воспоминаний и нарастающего желания повторить все.

- Порой кислое кажется сладким.

- Кислое остается кислым, принц, меняется восприятие.

- Именно, - улыбнулся он и наклонился, чтобы невесомым поцелуем коснуться моих губ. Оторвал руку от двери, провел пальцами по моим волосам. - От тебя сводит скулы, бродяжка, и мне это начинает нравиться.

- Не надо, - перехватила я его ладонь.

- Не бойся.

- Я вроде бы говорила, что мало чего в своей жизни боюсь.

Шай сократил оставшееся между нами расстояние, снова поцеловал. Неторопливо, нежно.

- Прекрати. Принц, хватит! - отвернулась.

- Просил ведь не бояться, - отступил он и опустился на свой стул. - После шага навстречу люди обычно делают несколько назад. Они сами возводят стены друг между другом, называя их разными именами. Опасаются последствий, осуждения окружающих, не находят в себе смелости озвучить настоящие чувства, боятся их и дальнейшего развития. Страшатся спросить о переживаниях другого. Сдерживаются, все портят, отдаляются.

- А ты знаток людских душ?

- Я был с тобой осторожен, бродяжка, - поднял Шай глаза.

Я оторвалась от двери, подошла к своему стулу, но не села. Присутствовала неловкость, нежелание обсуждать то, что мы уже обсуждали. Но я ведь не боюсь.

- Хорошо, будем откровенны. Я сделала это из любопытства. Не остановила тебя, потому что хотела проверить некоторые услышанные мнения женщин и составить собственное. Мне понравилось. Однако продолжать я не намерена, так как обычно подобные связи ведут к последствиям разного характера. У меня нет нужды, которую требуется утолить, и нет потребности в трепетных связях. Признаться, на последние ты вообще не подходишь.

- Почему это?

По стене за спиной Шая потянулась влажная дорожка. Я не успела ни ответить, ни подумать о воюне, как в архив зашел Оронтон со шкатулкой в руках.

- Закончили? А теперь идите, чтобы не мешались. Никакого