Самый красивый кошмар - Светлана Алешина

— Ну, как объяснил, — Кошелев неопределенно пожал плечами. — Просто тем, что они там постоянно смотрят вашу программу и очень ее любят.

— И это говорил мужчина?

— Кто вам такое сказал? — удивился Кошелев.

— Вы постоянно говорили «он»…

Кошелев озадаченно посмотрел на меня, потом кивнул.

— Ну, в принципе, да, — сказал он. — Я теперь отчетливо припоминаю, это был именно мужской голос.

— И как он вам представился, этот звонивший? — спросила я. — Он называл вам свою фамилию, занимаемую должность?

— Разумеется, — отвечал Кошелев. — Заместитель главного инженера завода по чему-то там.

— А по чему именно заместитель? — не унималась я. — Может быть, по эксплуатационной части?

— Вот, вот! — радостно воскликнул Кошелев. — Он мне это несколько раз повторил, так что я хорошо запомнил.

— А фамилию свою он вам случайно не назвал? — поинтересовалась я.

— Разумеется, назвал, — сказал Кошелев. — Только я ее забыл. Какая-то простая такая фамилия, очень русская, короткая…

Он задумался, рассеянно глядя в сторону.

— Может быть, Щеглов? — не выдержала я.

— Вот! — обрадованно воскликнул Кошелев. — Точно, Щеглов!

— Вы уверены? — со вздохом спросила я.

— Абсолютно, — сказал Кошелев. — Он мне ее несколько раз повторил, и очень отчетливо, так что я точно запомнил.

— Щеглов… — повторила я задумчиво. Что-то во всем этом меня не устраивало. — Перед своим вчерашним визитом на крекинг-завод я туда звонила по номеру телефона, который получила от вас, Евгений Васильевич.

— Ну, правильно! — воскликнул Кошелев. — Мне ваш Щеглов этот номер и продиктовал, чтобы я его записал.

— Но когда я приехала на крекинг-завод, — задумчиво продолжала я, — и с этим Щегловым встретилась, мне пришлось ему заново объяснять, зачем я приехала. Как будто бы это не он пригласил меня сюда. Но если не он, тогда кто?

Я замолчала и изо всех сил попыталась сосредоточиться. Мне показалось, что работники крекинг-завода вчера или уже сегодня что-то говорили по поводу того, кто устроил наш визит на их предприятие. Но что именно они говорили? Как я ни силилась, я не могла припомнить ничего конкретного.

— Шалавый, как я погляжу, мужик этот твой Щеглов, — сказал с усмешкой Валера Гурьев.

— Ладно, бог с ним, с Щегловым, — решительно заявил Кошелев. — Я думаю, что в конечном счете не так уж важно, кто именно пригласил вас на крекинг-завод.

С этим я была не согласна, но решила, что в настоящий момент не время спорить.

— Теперь вот что, — продолжал Кошелев. — Предположим, вчерашний взрыв на крекинг-заводе чистая случайность, и лично вы, Ирина Анатольевна, предотвратить его никак не могли. Но сегодняшняя кража! Ее-то вы, если бы захотели, вполне могли избежать!

— Серьезно? — обиженно вскинулась я. — Каким это образом, если не секрет?

— А сами вы не догадываетесь? — Кошелев посмотрел на меня иронически. — Тогда объясните мне, я что-то никак не пойму, за каким же чертом вы шли от проходной крекинг-завода пешком? Почему решились ехать на автобусе? В таком опасном, криминогенном районе, одни, с кучей материальных ценностей на руках?.. Почему же, черт вас раздери, вы не поехали вместе с Шиловым?

— Потому что Шилова на месте не оказалось, — сказала я похоронным тоном. — Мы вышли из проходной, смотрим, ни его, ни машины.

— То есть как это ни его, ни машины? — изумленно вскинулся Кошелев. — Что же он, сволочь, опять куда-то смылся?

— Так Ирина сама его отпустила, — мстительно улыбаясь, сказал Павлик. — Не захотела, чтобы он мучился, стоял, ждал нас.

— То есть как это не захотела? — ошалело посмотрел на меня мой начальник. — Ирина Анатольевна! Это что, правда? Вы действительно отпустили Шилова вместе с машиной?

Мне ничего не оставалось, как подтвердить, что такого рода указание я Косте действительно дала.

— Ну, знаете! — Кошелев все еще никак не мог прийти в себя от удивления по поводу моего легкомыслия и глупости. — Тогда уж извините, но пенять вам не на кого! В случившемся виноваты сами! Не отпустили бы вы Шилова, доехали бы на машине, и ничего дурного с вами не произошло бы.

— Но, Евгений Васильевич! — попыталась оправдываться я. — Я отпустила Шилова как бы не совсем, а только на несколько часов, потому что на крекинг-заводе мы собирались пробыть достаточно долго. Так, собственно, оно и оказалось. Я думала, что Костя ко второй половине дня подъедет…

— А разве вы сами, Евгений Васильевич, Шилова не вызвали для очередной поездки? — воскликнула молчавшая до сих пор Лерочка Казаринова.

— Я? — Кошелев смотрел на нее удивленно. — Как же это я его вызову? У него что, мобильник свой имеется?

— А радиотелефон в машине?.. — робко возразила Лера.

— Эк хватились! — воскликнул Кошелев насмешливо. — Эта штука уже давно вышла из моды, ее попросту демонтировали еще пару месяцев назад. Вы же ездили на «Волге», неужели не заметили?

Мы дружно захлопали глазами: нет, ничего не заметили! И как-то даже не обратили внимания, что место радиотелефона возле рычага переключения скоростей в Костиной «Волге» теперь занял обычный радиоприемник.

— Однако, если вы его не вызывали, — задумчиво проговорил Павлик, — тогда почему он уехал? Шилов ведь непременно должен был ждать Ирину.

— Да, в самом деле, почему? — вторила ему Лерочка. — Не мог же он допустить, чтобы Ирина возвращалась в центр города на автобусе, в то время как само начальство приказало возить Ирину Лебедеву везде, где она только пожелает!

— Почему, почему… — недовольно проворчал Кошелев. Он снял трубку внутреннего телефона, набрал какой-то номер, грозно сказал в нее: — Это Кошелев! Водителя Шилова пригласите ко мне в кабинет, пожалуйста! Что? — Выражение его лица изменилось. — С утра еще не появлялся? А почему? Понятно, спасибо…

Он положил трубку, растерянно оглядывая нас.

— Слышали? С утра весточки от него ждут! — Кошелев с досадой поморщился. — Чертовщина какая-то, однако, происходит! — сказал он после паузы. — Аппаратуру отобрали, водитель исчез… Ну, что скажешь, Гурьев? Криминал — это по твоей части!

Валера Гурьев, до сих пор молча слушавший наши разговоры, важно откашлялся.

— А что, ценность украденной аппаратуры велика? — как бы между прочим поинтересовался он.

— Я тебе что, завхоз? — проворчал в ответ Кошелев. — Уж не меньше десяти тысяч вся эта хренотень наверняка стоит, можешь быть уверен!

— Всего-то десять тысяч? — Гурьев высокомерно пожал плечами. — Ради таких копеек настоящие криминальные элементы даже не почешутся! Уж точно не станут рисковать разбойным нападением средь бела дня, уверяю вас!