Благие намерения - Александра Маринина

– Сколько ему лет? – требовательно вопросила мать.

– Сорок пять.

– Да он же старик по сравнению с тобой! Он всего надесять лет моложе меня. Ты ему в дочери годишься.

– Мама, он старше меня всего на двенадцать лет. Что тыпаникуешь?

– Нет, ну это совершенно невозможно! Ты собираешьсяпривести сюда, в этот дом какого-то безродного старика из провинции, которыйзахламит всю квартиру своими обрезками и тряпками! Тома, ты сошла с ума! Затобой такие чудесные мальчики ухаживали, такие достойные, из хороших семей, аты выбрала непонятно что.

– Я выбрала мужчину, которого буду любить всюжизнь, – сказала Тамара, умышленно четко произнося каждое слово. – Ия не собираюсь приводить его в ваш с папой дом. За свой идеальный порядокможешь не беспокоиться.

– И где же вы будете жить? – спросила ЗинаидаВасильевна, прищурив глаза. – У него есть своя жилплощадь в Горьком и высобираетесь ее обменять на московскую квартиру? Думаешь, это будет так легко?Получите в результате обмена какую-нибудь живопырку на окраине города. Или тырассчитываешь, что мы с отцом тоже поучаствуем в обмене и согласимся расстатьсяс этой квартирой?

– Я ни на что не рассчитываю, я уеду к нему в Горький.

– Что?! – задохнулась Зинаида Васильевна. –Что ты сказала?

– Я сказала, что уеду к мужу. Что тебе непонятно?

– Как – уедешь? А как же я? Как же мы с папой? Ты насбросишь?

Тамара начала раздражаться.

– Мам, давай уже будем последовательными. Ты хотела,чтобы я вышла замуж? Вот, я выхожу. Ты не хочешь, чтобы сюда приходилпосторонний мужчина? Он не придет, я уеду к нему. Чего еще ты хочешь?

Мама Зина подавленно молчала.

– Я понимаю, чего тебе хочется, – продолжалаТамара. – Чтобы я была замужем, чтобы у меня были дети, но чтобы и я, имои дети находились здесь, у тебя под боком, а муж чтобы существовал как-нибудьотдельно, не мозолил тебе глаза и не создавал беспорядка, но чтобы он былрегулярно, помогал мне материально и с детьми. Так не бывает, мамуля, очнись.

– Он еврей?

Тамар решила, что ослышалась.

– Что ты спросила?

– Он еврей? – повторила Зинаида Васильевна.

– Какое это имеет значение? Ты что, антисемитка? Я затобой этого не замечала.

– Раз портной, значит, точно еврей, – задумчивопроговорила мать.

Тут Тамара не выдержала и сорвалась:

– Я не позволю тебе обсуждать его национальность! Ивообще чью бы то ни было национальность, потому что это неприлично! Уважающиесебя люди думают о человеческих качествах, а не о национальности! Ты меня дажене спросила, какой он – добрый или злой, щедрый или жадный, жестокий или мягкий,ты не спросила, как он ко мне относится, тебя интересуют только профессия,зарплата, жилплощадь и национальность! А вот меня профессия и национальность неинтересуют вообще! Ни капельки не интересуют! Мне все равно, чем человекзанимается и что написано у него в паспорте в графе «национальность», для меняважно, как он думает и чувствует и как поступает. Тебе это понятно? Чтобы тыуспокоилась, скажу тебе, что Григорий по паспорту русский, но если тыантисемитка, то мне с тобой не о чем разговаривать.

Зинаида Васильевна перепугалась, поняла, что давлениерезультатов не дает и Тамара уступать не собирается, и решила изменить тактику:попытаться уговорить строптивое чадо, воззвав к дочерним чувствам.

– Ну что ты, Томочка, что ты, доченька, я ничего такогоне имела в виду… просто папе может не понравиться, что он портной. Ты же знаешьпапу, он уважает настоящие мужские профессии, вот Родика он очень ценит за то,что тот – офицер милиции. Был бы твой Григорий тоже милиционером, или военным,или ученым каким-нибудь, на худой конец, папа был бы доволен. А так… Даже незнаю, что он скажет. Когда ты его приведешь к нам?

– Когда Григорий сможет вырваться в Москву, – сухоответила Тамара. – Я не знаю, когда это будет. Может быть, через неделюили через две.

– Ну ты там смотри, чтобы он был прилично одет, –посоветовала мать. – У него есть хороший костюм и галстук? Папа уважает,когда мужчина в костюме и в галстуке, а не в этих ужасных джинсах и свитерах,как бродяга какой-то.

Тамара набрала в грудь побольше воздуха и приказала себе неорать, хотя это было ужасно трудно.

– Мама, когда человеку сорок пять лет, он как-нибудьсам разберется, в чем ему приходить в гости. Даже если он придет голый, дажеесли папе он не понравится, я все равно выйду за него замуж. Тебе понятно? Илиеще раз повторить?

– Почему ты со мной так разговариваешь? –обиделась Зинаида Васильевна. – Я все-таки твоя мать, а не чужая тетка. Иесли твой Григорий папе не понравится…

– Я не спрашиваю твоего совета, выходить мне за негозамуж или не выходить, – отчеканила Тамара. – Я ставлю тебя визвестность о принятом мною решении. Это понятно?

– И почему ты такая грубая, Томочка? – горестновздохнула мать. – Всю жизнь я с тобой мучаюсь. Но ты хотя бы с папойзаранее поговори, а то для него это будет такой удар, такой удар…

Тамара понимала, что мать права, нельзя приводить Григория вдом, предварительно не поговорив с отцом, который может повести себянепредсказуемо. Она выбрала момент, когда Николай Дмитриевич пришел со службыне очень поздно и находился в спокойном расположении духа. Услышав, что старшаядочь собралась наконец замуж, Головин заулыбался, а узнав, что жених занимаетсяпортновским ремеслом, кивнул:

– У нас все профессии почетны. Я надеюсь, он не шьет надому?

– Только для самого себя, – горячо заверила егоТамара. – Ну и для меня, конечно, тоже будет шить. Но это ведь невозбраняется законом?

– Не возбраняется. А почему он до сих пор холост? Тыговорила, ему сорок пять лет?

– Он разведен.

– Ах, вон что, – протянул Николай Дмитриевич, и вего голосе впервые появилась подозрительность. – Там и дети есть? Онплатит алименты?

– Нет, детей в браке у него не было.

– Почему?

– Пап, я не знаю. Это не мое дело. Может быть, жена несмогла родить. Или не захотела.

– Ты уверена, что дело только в этом? – нахмурилсяГоловин.

– Папа, я не понимаю твоего интереса… Что ты прицепилсяк его первому браку? Это было давно, он развелся больше десяти лет назад. Неволнуйся, я семью не разбивала и любящих супругов не разлучала.

– Меня не это беспокоит, а перспективы твоего материнства.Может быть, дело не в его первой жене, а в нем самом? Ты уверена, что у тебябудут дети в этом браке? Я бы советовал тебе еще раз все взвесить и обдумать,прежде чем выходить замуж.