Северная война, или Блицкриг по-русски - Вячеслав Красиков

Во время этого сражения Штакельберг командовал пехотной колонной, которая прорвалась мимо русских сторожевых редутов и участвовала в роковой атаке шведов на вышедшую из главного лагеря русскую армию. Когда полки побежали, он так же, как и большинство скандинавских старших офицеров, пытаясь остановить солдат, бросился в самое пекло. Вскоре собравшаяся вокруг него группа пошла в последнюю обреченную атаку. Но бой получился недолгим. Окруженные противником пехотинцы частью полегли, а частью сдались вместе с генералом.

Больше в Северной войне Штакельберг не участвовал. Хотя после аннексии Ливонии Петром I он мог (так же, как, например, это сделал Шлиппенбах и ряд других офицеров) перейти на службу к царю. Однако эстляндец выбрал верность прежней присяге и после Ништадтского мира, лишившись родовых поместий, уехал из Сибири в Швецию. Там в 1727 г. от нового короля Фридриха I он получил фельдмаршальский жезл и баронский титул.

Кстати, и из среды тех, кто имел несчастье побывать у Полтавы и Переволочны летом 1709 г., не заслужив еще генеральского чина, впоследствии тоже вышло несколько фельдмаршалов. Ими стали капитан Дуглас и полковник Дюккер (оба офицера известны еще как участники переговоров с Меншиковым о капитуляции на берегу Днепра). Но если первый получил это высокое звание через солидный срок после окончания Северной войны (и потому в свете темы этой книги остается за ее рамками), то второй стал фельдмаршалом спустя всего несколько месяцев от даты смерти Карла XII. Поэтому его судьбой также необходимо поинтересоваться подробнее.

Как и многие уже упоминавшиеся выше шведские военачальники, Дюккер был выходцем из эстляндской знати. До 1700 г. его профессиональная карьера складывалась по типичному жизненному сценарию большинства офицеров той эпохи. Нельзя сказать, что плохо, но и не очень удачно. Некоторые его ровесники, прямо скажем, смогли добиться большего. Да и в ходе первой половины Северной войны он звезд с неба не хватал, став полковником драгунского полка лишь в 1706 году. В этом звании граф и сдался русским гвардейцам вместе с остатками королевской армии у Переволочны.

Всего в результате катастрофы «Русского похода» в плен попало свыше 20 000 шведов, как военных, так и гражданских лиц обоего пола. Из них через 12 лет в родные пенаты вернулось только около 4000 человек. Однако Дюккер оказался в числе тех счастливчиков, кому не пришлось для освобождения ожидать Ништадтского мира.

Поскольку репутация полковника не превышала оценки среднего профессионала, то русская сторона не стала возражать против обмена, расценивая его возвращение в ряды неприятелей, как не слишком опасную для себя перспективу. Но царь, пользуясь случаем, заломил за графа высокую цену, требуя отдать попавшего в плен под Нарвой полковника Петра Лефорта — племянника своего покойного «сердечного дружка» Франца. Знатное происхождение и связи в Стокгольме все же помогли Дюккеру, и обмен состоялся.

В шведской армии после катастрофы 1709 г. образовался дефицит опытных офицеров, поэтому восхождение по служебной лестнице для ветеранов значительно облегчилось. Что благотворно сказалось и на карьере эстляндца. Вскоре после возвращения он стал генерал-майором, а в 1713 г. Карл XII присвоил графу следующее звание генерал-лейтенанта.

В течение второй половины войны Дюккер защищал от союзных войск шведские провинции на южном берегу Балтики и участвовал в других операциях на западном театре боевых действий, однако стать вторым Стенбоком бывшему пленнику не удалось. Прославить свое имя крупными победами он не сумел. Тем не менее, Дюккер также в конечном итоге получил фельдмаршальский жезл.

Объясняется этот парадокс просто. Взошедшая на трон сестра Карла XII Ульрика-Элеонора оказалась в труднейшей ситуации. Страна вела безнадежную войну, находясь на пороге экономического краха. Королева попыталась сменить государственный курс, для чего требовалось опереться на новых людей. В их круг попал и умевший вовремя оказаться на нужном месте Дюккер. Однако к боевым действиям Северной войны это уже не имеет прямого отношения, а потому вернемся к «полтавским» генералам шведской армии.

Биография этого генерала — стандартный жизненный путь большинства шведских военачальников. Северную войну он встретил в звании подполковника, командуя Нерке-Вермландским полком. Во главе этого подразделения осенью 1700 г. под Нарвой Роос и отличился в первый раз, прорвав центр русских оборонительных сооружений. Затем вместе с королевской армией он ушел на запад, где также принял участие во многих сражениях. Однако звание генерал-майора офицер получил уже заслуженным ветераном — лишь в ходе 7-й по счету кампании той войны.

Мнение Карла XII в этом случае полностью разделяют шведские историки, не слишком высоко оценивая полководческие способности Рооса. Например, уже упоминавшийся ранее Петер Энглунд пишет, что «Роос был опытный военный, но полностью не способный на импровизацию». И, что иногда он «проявлял пассивность, которую можно назвать чуть ли не преступной».

Думается, что в последней фразе краски несколько сгущены — у генерала были и успешные операции. Но известная доля истины в характеристике есть. Инициатива и оригинальность мышления не входили в число его достоинств. В тех столкновениях, где храбрости, мужества и четкого исполнения инструкций оказывалось мало для победы, Роос терялся.

Так случилось в начале осени 1708 г. в бою у села Доброе, когда значительные русские силы внезапно напали на его корпус, стоявший отдельно от основной части королевских войск. К тому же противником командовал Михаил Голицын — восходящая звезда русской армии. Скандинавов в тот день здорово потрепали, и если бы не мгновенная реакция Карла XII, то и вообще могли бы уничтожить.

Самая же громкая неудача Рооса пришлась на день Полтавской битвы, в которой он командовал пехотной колонной. Ранним утром, когда шведы начали прорываться мимо русских сторожевых редутов к главному лагерю Петра I, Роос вместо того, чтобы, как все остальные, быстро проскочить простреливаемую территорию, повел свои батальоны на штурм неприятельских укреплений.

В результате он взял два редута, но «зацепился» за третий, отбивший несколько его атак. Пока длился этот штурм, основные силы Карла XII успели скрыться в неизвестном для генерала направлении.

Между тем Петр I, узнав, что часть шведов осталась около передовой позиции, мгновенно воспользовался разделением сил противника. Быстро подошедшие русские многократно превосходили по численности шведов, которые к тому же во время недавних атак понесли серьезные потери. Вдобавок ко всему нападение было столь внезапно, что Роос даже не успел перестроить солдат. В итоге его колонна вскоре перестала существовать. Из 2000 человек лишь около 400 во главе с самим генералом остались в живых. Да и то потому, что прекратили сопротивление и сложили оружие.