Своя сторона - Артамонова

Слизерина и задать подозреваемым несколько вопросов, только так, чтобы они не догадались, что мы — это мы.

— Ты предлагаешь применить Оборотное Зелье? — я сразу понял, куда клонит подруга.

— Да! Мы можем превратиться в слизеринцев. И никто не догадается, что это мы. И Наследник может нам все рассказать. Правда, достать рецепт будет трудно. Профессор Слизнорт говорил, что его можно найти в книге, которая называется «Всесильнейшие зелья». Но она наверняка в Запретной Секции.

— Не вижу проблемы. Воспользуемся мантией-невидимкой. — Я не хотел лишний раз подходить к Локонсу, который пытался примазаться к славе Мальчика-Который-Выжил, напирая на то, что мы с ним с одного факультета.

— Это очень опасно! — встревожилась девочка. — В прошлом году нас там чуть-чуть не поймали!

— Чуть-чуть не считается! Если всего бояться тогда вообще не стоит начинать дело.

— А в вашей домашней библиотеке есть эта книга? — попыталась найти другой выход Гермиона.

— Не помню точно. — Я ненадолго задумался. — Кажется, есть. Но если я попрошу отца прислать нам её, ему сразу станет ясно, что мы хотим изготовить какое-то зелье.

— Думаю, — протянула мисс Грейнджер, — если ты скажешь, что интересуешься чисто теоретически, то, может быть…

— Брось! Отец на это не купится. Он сразу же заподозрит, что мы что-то затеваем и запретит нам это. Надо действовать самостоятельно.

— Хорошо. — Уступила девочка. — Только давай будем предельно осторожны?

Кивнув головой в знак согласия, я задал резонный вопрос:

— А что если слизеринцы не станут откровенничать даже с однокурсниками? Они довольно подозрительны и недоверчивы.

— Такое возможно. — Сникла явно не подумавшая об этом Гермиона. — Но что же нам тогда делать?

— Думаю, кроме Оборотного Зелья стоит сварить ещё Сыворотку Правды. Достаточно незаметно подлить три капли в пищу или питье, и они не смогут промолчать. А потом дадим им Зелье Забывчивости, чтобы даже не вспомнили об этом.

— Неплохо бы конечно. Но я вовсе не уверена, что у нас получится. Сыворотка сложное зелье. — С большим сомнением протянула второкурсница. — А нам ведь ещё необходимо создать Сонное Зелье. Надо иметь гарантии, что настоящие слизеринцы не помешают, пока мы будем допрашивать подозреваемых.

— Давай разделим задачу пополам. Ты варишь Оборотное, а я займусь приготовлением Веритасерума. — Успокоил я подругу. В самом деле, должна же быть хоть какая то польза от познаний в зельеварении? Нельзя всегда перекладывать всю работу на Гермиону.

— Ну, если ты считаешь, что справишься, то я не против! — радостно ответила девочка.

На том и порешили.

* * *

Я шел на открытие Дуэльного Клуба, когда за поворотом коридора услышал голос Рона, и осторожно заглянув за угол, увидел бывшего друга, который держал речь перед несколькими однокурсницами-гриффиндорками:

— Все Блэки — темные колдуны! И Фомальгаут такой же, как вся его семейка! Это он Наследник Слизерина точно вам говорю!

— Но ведь Фомальгаут только по усыновлению Блэк. — Резонно заметила Лаванда Браун. — А на самом деле он урожденный Гарри Поттер. И потом это ведь из-за него исчез Сами-Знаете-Кто. Поэтому Мальчик-Который-Выжил не может быть таким уж плохим, верно?

— Никому не известно, каким образом он уцелел при нападении Сами-Знаете-Кого. Я так скажу — только очень сильный темный маг мог пережить действие таких страшных проклятий. — Рыжий понизил голос до трагического шепота и продолжил: — Может быть, именно поэтому Сами-Знаете-Кто решил убить его. Не хотел конкуренции, второго Темного Лорда, понимаете?

— Откуда ты так хорошо знаешь намерения Волдеморта? — спросил я, незаметно подкравшись сзади. — Он поделился с тобой своими планами?

Девчонки испуганно взвизгнули от неожиданности, а Рон резко обернулся и покраснел. Несколько секунд он только тупо таращился не в силах ответить на мой вопрос. Потом, наконец, выдал:

— Чего тебе надо, Блэк?

— На первом курсе ты возмущался, когда я плохо отзывался о твоей семье, а сейчас делаешь то же самое. Перестань порочить меня и мою семью, Уизли. Не распространяй про нас вздорные слухи и сплетни. — Не для того я держался как можно дальше от жертв василиска, чтобы сейчас просто пройти мимо, сделав вид, что ничего не слышал.

— А иначе? Что ты мне сделаешь? Натравишь на меня свое Чудовище Слизерина как на несчастного Колина Криви? Я гриффиндорец и не боюсь угроз какого то темного мага! — мальчишка явно нарывался на драку.

— Уизли, ты больной на всю голову и не лечишься. Сколько раз тебе повторять, что я не являюсь Наследником Слизерина и не имею никаких чудовищ? — Терпеливо объяснил я этому ненормальному, понимая, что сейчас любые угрозы сделают только хуже, заставив окружающих поверить в его правоту. Лучше попробовать объяснить ему по хорошему: — Вспомни, что дядя твоей мамы Игнатиус Прюэтт был женат на Лукреции Блэк. Не стоит поливать грязью родственников пусть даже дальних. Ведь тем самым ты бросаешь тень и на свою семью.

— Да какой ты мне родственник? — с ненавистью протянул предатель. — Мы давно уже отреклись от таких как вы!

— Но ведь это же ненормально! — я попытался воззвать к разуму рыжего. — Подумай: родная кровь — не вода!

— Ты сам ненавидел магглов, с которыми жил. — Нагло ответил Рон. — Скажешь не так?

— Скажу, что это правда. Дурсли постоянно издевались надо мной, заставляли тяжело работать, избивали за малейшие провинности. Я жил в чулане под лестницей, сильно голодал и ходил в обносках своего двоюродного брата. Кстати, обо всем этом писали в «Ежедневном Пророке». Так что любить их мне было не за что. А с другими магглами кроме Дурслей и дружков кузена Дадли общаться не довелось, поэтому не испытываю к ним никаких чувств.

При рассказе о тяжелом детстве Гарри Поттера гриффиндорки были сильно потрясены: у Лаванды Браун и Фэй Данбар даже выступили на глазах слезы сострадания. Видя, что удалось приобрести симпатии аудитории я поспешил закрепить успех:

— Но моя мама была магглорожденной волшебницей и моя единственная подруга тоже магглорожденная волшебница. Данные факты прошли мимо твоего внимания, Уизли?

Мальчишка не нашел, что ответить на это справедливое замечание.

— А вот ты, похоже, сильно ненавидишь меня. Наверное, потому что по моей вине лишился своего домашнего питомца. Но этот ущерб легко компенсировать.

Я достал из кармана школьной мантии заранее приготовленный мешочек и вручил его бывшему другу со словами:

— Держи. Здесь целых тридцать сиклей. На новую крысу вполне хватит. Блэки всегда платят свои долги.

Недоумевая, предатель машинально взял деньги.

— Надеюсь, наши недоразумения на этом исчерпаны. Всего хорошего! — оставив ошеломленных гриффиндорцев я продолжил путь к Большому Залу, внутренне ликуя: мне удалось перевести стрелки на Рона, напомнив свидетелям инцидента, что Ласки[9] десять лет скрывали у себя Питера Петтигрю.