Абсолем - Саша Глейзер

— Не стоит этого делать. Одно неверное движение, и ты навредишь ей.

— Этого не произойдет, — ответил Дино.

— Человеческий скелет очень хрупкий по сравнению с твоим.

Я открыла глаза и выпрямилась.

— Привет! — Я махнула Дмитрию.

Дино убрал руки, и я встала. Абсолем молча стоял у меня за спиной.

— Я пришел за последними тестами, — сказал Дмитрий.

Я взяла скриннинг со стола:

— Я уже просмотрела, правда, поверхностно.

— Хорошо. Я буду у себя в кабинете, подходи.

И Дмитрий покинул нас. Я обернулась, хотела поблагодарить Дино за массаж. Он смотрел поверх моей головы — очевидно, на дверь.

— Это очень странное чувство. Я ещё не знаю его названия, но оно, безусловно, из категории дискомфортных.

— Ты сейчас про Дмитрия?

— Да. Ему тоже нужно учиться подавлять ненужное. То, что он сейчас испытывает, несёт большой вред. Тебе нужно помочь ему справиться с этим. Вам, людям, всегда стоит помогать друг другу, вы не в состоянии справиться поодиночке.

Хотела бы я уметь также читать и чувствовать людей. Дино просто ходячий скриннинг.

В кабинете Дмитрий не стал ходить вокруг да около:

— Ты слишком привязалась к абсолему, это плохо. Пойми, тебе же будет хуже, когда проект себя исчерпает и будет закрыт.

Я растерянно смотрела на него.

— А что будет потом? — наконец спросила я Дмитрия. — Что будет с Дино, когда проект закроют?

Дмитрий не ответил, он начал сосредоточенно рыться в своих бумагах. Я подошла к столу и перехватила его руку, перебирающую пачку документов. Я не отводила от него взгляда. Он выпрямился. Молчать и дальше он не мог, я слишком напирала, и он уклончиво ответил:

— Кто знает, что будет потом. Это уже Лиге решать.

И вот это меня больше всего коробит! Какая-то безликая и далекая Лига будет решать судьбу Дино. И вообще, что тут решать? Он будет жить под моим присмотром. Он практически полноценный член общества, внешне его уже и не отличить от человека.

Дмитрий подарил мне цветы. Чего это он? Пригласил поужинать. Наверное, хочет обсудить исследования.

За ужином о работе не говорили. Вообще. В какой-то момент мне показалось, что Дмитрий специально следил, чтобы разговор не касался нашего проекта. Он очень ловко переводил беседу на отвлечённые темы. Кажется, за вечер я успела рассказать ему всю свою жизнь. Провожая меня домой, Дмитрий пообещал как-нибудь свозить меня в старый дом, принадлежавший его семье. Я тактично не стала задавать вопрос, который так и вертелся на языке. Это тот дом, в котором всё произошло? Неужели мне доведётся побывать в месте, где произошло первое нападение гипноза? Наверное, на моем лице отразились все эти мысли. Дмитрий усмехнулся и сказал:

— Да, тот самый дом.

Очевидно, я покраснела:

— Прости.

— Все нормально, для меня это уже точно такая же история, которую я изучал по учебнику.

Поймала себя на мысли, что начала чувствовать себя неловко во время плановых осмотров Дино. Он совершенно невозмутим, как и прежде, выполняет всё, что говорит ему профессор Корсаков:

— Открой рот, высунь язык, подними левую руку, сжимай и разжимай кулак, протяни… готово…

Профессор передал мне образец крови, и я тут же вышла. Почему меня стала смущать нагота Дино? Я учёный, а он абсолем. Это всего лишь работа.

Когда я вернулась, Дино уже был одет. Он сидел за столом и чтото читал. Профессор Корсаков вносил его показатели в базу. Дино заметил меня, но отвлекаться от чтения не стал. Я снова вышла.

Вечером Дмитрий исполнил свое обещание и свозил меня в дом, в котором его бабушка, Лариса Корсакова, подверглась нападению гипноза. Понятно, что никаких следов того страшного события там уже не осталось, тем не менее мне там было неуютно. Чувствовалось, что дом давно покинут людьми.

Сегодня я опять пришла к Дино раньше обычного. Он был в душе. Я хотела уйти, но увидела на столе включённый манипулятор. Там была открыта книга. Это было произведение автора старого времени — Достоевский, «Братья Карамазовы». Если честно, то я не читала. Мало что знаю об этом романе. Я зашла в раздел прочитанных книг, и у меня глаза полезли на лоб: за последний месяц Дино прочитал триста сорок три книги. Достоевский, Толстой, Тургенев, Бах, Мильтон, Лондон, Бальзак, Гюго, Манн… Все это писатели старого времени, раньше некоторые из них даже входили в школьную программу. Откуда у Дино такая тяга к подобному чтиву? Что он черпает в этих книжках? Я уже хотело было открыть самую первую книгу в списке, но тут почувствовала на себе его взгляд. Я обернулась.

— У тебя очень развито то чувство, которое вы называете интуицией, — проговорил Дино.

Единственной его одеждой было полотенце вокруг пояса, которое он придерживал левой рукой. Он стоял в арочном проеме между ванной и комнатой. Кажется, я смотрела на него дольше необходимого.

— Одевайся, я подожду, — наконец проговорила я и перевела взгляд на манипулятор.

Дино вновь скрылся в ванной. Через несколько минут он появился одетый. Я пока не нахожу правильных слов, чтобы описать наше с ним дальнейшее общение. В голове какой-то сумбур».

Следующая запись была сделана Софией только спустя четыре недели.

«Если еще существуют какие-либо строгие законы природы, то они были грубейшим образом попраны. Даже сейчас, спустя какое-то время, осмыслив все произошедшее, я с трудом пишу об этом, потому что это не подвластно словесному описанию. Это не укладывается в голове.

Я даже не пыталась оттолкнуть его, я стояла… нет, даже не так, я воспаряла. Точно, именно это. И теперь даже не знаю, что пугает меня больше: то, что меня поцеловал абсолем, или то, что я не оттолкнула его. Но как можно, если это было самое сокровенное, чего я хотела. Когда он наклонился и медленно поцеловал, я почувствовала себя… как будто обрела дом, как будто так и надо и ничего более естественного быть не может. И как же хорошо было.

Отстранившись, он так улыбнулся, что я готова была разрыдаться от мгновенно утопившего меня чувства тотального “хорошо”. “Хорошо” было везде: в голове, в теле, в сердце… Он усадил меня в кресло, затем снял мои туфли и ловко размял ступни. Я молчала, не сопротивлялась, со смирением наблюдала за его действиями. Дино придвинул маленький столик и положил на него одну игру, которой научился по старым книгам, а затем обучил и меня. Не знаю, как долго мы играли, я потеряла счёт времени. Я просто знала и знаю, что мне было хорошо.