Стоя под радугой - Фэнни Флэгг

Мама Смит сыграла «Где-то под радугой».

– Спасибо, что поделились с нами этой красивой историей, миссис Картер. Теперь всякий раз буду вспоминать, как вы и ваша семья стояли под радугой!

Дорогие мои, позвольте вас спросить, разве жизнь не чудесна?

После окончания учебы Бобби устроился учителем в «Франклин Пирс», небольшой колледж в Риндже, Нью-Хэмпшир, и им с Луис выделили скромный домик на озере. Хотя зарплата была невелика, какое-то время все у них складывалось хорошо. Им нравился колледж, но поскольку оба они были с юга Миссури, где народ не привык к холодным зимам, в первый год они едва не замерзли до смерти. К тому же после Кореи долгие снежные месяцы наводили на Бобби тоску, и он принялся искать место потеплее. Разослал запросы о работе в Аризоне и Калифорнии, но предложения поступать не спешили, а они тем временем ждали первого ребенка. В каникулы пара отправилась домой в Миссури. Неделю провели у родителей Луис, неделю – у Дока и Дороти.

Пока гостили в Элмвуд-Спрингсе, позвонил старинный друг – мистер Чарли Фаулер, птичий инспектор, и напросился в гости. Они не виделись несколько лет, и Бобби обрадовался. Чарли был на их свадьбе и привез замечательный подарок. В этот вечер Дороти приготовила его любимую тушеную свинину с картофельным пюре, и, отведав, Фаулер сказал то же, что говорил всегда:

– Дороти, не берусь утверждать, но думаю, свинины вкуснее ты еще не делала.

После обеда, когда мужчины вышли курить, Фаулер спросил Бобби, не против ли тот поговорить.

– Нет, конечно, – ответил Бобби.

Они устроились в садовых креслах возле качелей и наслаждались чудесным вечером. Солнце стояло еще высоко. В этом году весна пришла рано, и яблоня была усыпана розово-белыми цветками, вьюнок, оплетавший старый забор и стену гаража, тоже вовсю цвел. Из окна соседнего дома высунулась Руби Робинсон:

– Скажи маме, что у нас уйма лишних помидоров, если ей нужно.

– Да, мэм, скажу, – кивнул Бобби.

Он гадал, зачем мистер Фаулер позвал его, однако не спрашивал – скоро узнает. Чуть погодя гость сказал:

– Потрясающая у тебя жена.

– Спасибо, сэр.

– Я давно знаю вашу семью. Смотрел, как вы с сестренкой росли.

– Да, сэр.

Фаулер откашлялся.

– Знаешь, будь у меня сын твоего возраста, который только начинает свой путь, я бы сказал это ему. Но поскольку такого не имеется, скажу тебе. Юный Роберт, мы – ты и я – должны прекратить клевать зерно на птичьем дворе посредственности и заурядности и рискнуть полетать с орлами в мире большого бизнеса. Поэтому несколько лет назад я начал выкупать доли на куриных фермах. Однажды я просто увидел, как передо мной зажглась надпись. Знаешь, что там было написано? А вот что: Чарли, куриный бизнес на пороге перемен. Миру уже нужны не только яйца. Миру нужны жареные-куры-на-вынос, и лучше поспешай запрыгнуть в этот поезд, пока он не набрал ход. – Он наклонился к Бобби: – Итак, сынок, это строго между нами, но я только что подписал контракт с одним парнем из Кентукки, чтобы снабжать его курами. Ты не пойми меня превратно, я пока не зарабатываю, но я слежу за этим парнем и за тем, как он разворачивает дело, и не удивлюсь, если вскорости он откроет еще одну точку.

– Правда?

– Ага. И все это отлично стыкуется с моей теорией о будущем.

– С какой теорией?

– Количество, – сказал он с нажимом. – Не качество. Скорость, а не вежливость. Вот секрет быстрых денег в наши дни, малыш. Мы живем в век высоких скоростей. Люди предпочитают есть на ходу. Быстро, дешево и много – вот что сегодня людям нужно.

Бобби кивнул.

– Короче, юный Роберт, дело такое. Я подыскиваю себе для работы хорошего партнера – чтобы личностью был, умел разговаривать с людьми, и сдается мне, ты как раз такой человек. Только скажи – и работа твоя.

Бобби был польщен, но он ничего не смыслил в курах.

– Я очень благодарен вам, мистер Фаулер, но…

– Так вот, прежде чем обговоришь это с женой, – оборвал его мистер Фаулер, вытаскивая из кармана блокнот, – я напишу, сколько ты можешь ожидать от такой работы в первый год. И это только начало, заметь. – Он начеркал цифру, вырвал листок и протянул Бобби. – Конечно, придется тебе переехать, но оно того стоит. И даю тебе слово, сынок, если у меня дела пойдут, то пойдут и у тебя.

Число, написанное Фаулером, было вдвое больше нынешней зарплаты Бобби.

На следующее утро, когда Монро заскочил к ним выпить кофе и Бобби показал ему листок, Монро, верный лингвистическим привычкам, сказал:

– Ух ты… деньга-то серьезная.

Бобби разрывался. Он не хотел оставлять преподавание, но на подходе у них малыш, а учителя мало где требуются… Бобби решил поговорить с Луис. И они сошлись на том, что надо уезжать из холодного Нью-Хэмпшира и принять предложение мистера Фаулера – была не была.

Тот Хутен никогда не встречалась с Чарли Фаулером, но как-то раз Мама Смит, зайдя в салон подкрасить волосы в лиловый цвет, обмолвилась о новой работе Бобби. И Тот сказала:

– Что ж, надеюсь, у него все получится. Но чем бы в жизни ни занимался, всегда может что-то пойти не так, это пятьдесят на пятьдесят. – Она выскребла краску из чашки на голову Мамы Смит и добавила: – У меня лично, впрочем, другая статистика: не пятьдесят, а все девяносто девять процентов, что что-то пойдет не так.

У Тот, наверное, сработало предчувствие.

В понедельник Норма Уоррен отвезла свою старшую дочь, одиннадцатилетнюю Линду, на неделю в Поплар-Блаф к бабушке, Иде Дженкинс. К неудовольствию Нормы, после смерти отца ее мать взяла ноги в руки и удрала в Поплар-Блаф, якобы поближе к пресвитерианской церкви.

– Теперь я вдова, – объясняла Ида, – и хочу быть с близкими мне по духу людьми.

Норму обидело, что матери какие-то пресвитерианцы ближе родной дочери, но долго она не переживала – у нее осталась тетя Элнер, хоть и хлопот та доставляла немало. По понедельникам Норма устраивала себе день красоты. Она как раз наложила витаминную маску на лицо, когда снова – в третий раз за час – зазвонил телефон. Отвечать Норма не собиралась, но телефон все трезвонил и трезвонил, и в конце концов пришлось снять трубку.

– Да, тетя Элнер, – сказала она как можно приветливее, стараясь поменьше шевелить губами, но это оказалась не сама Элнер, а ее соседка Вербена, звонившая из своей химчистки.

– Норма, это я. Слыхала, что случилось с Бедняжкой Тот?

– О боже. Что на сей раз?

– Ты ведь знаешь Рошель, ассистентку дантиста, ту толстунью, что выпивает иногда с доктором Орром?