Я бы тебя не загадала - Алекс Хилл

– Я… Я… – заикается Вова, но я почти его не вижу и не слышу.

Ничего не вижу. Только синие глаза полные печали и ненависти к себе. В кого же ее превратили эти уроды?!

– Дальше… Рассказывай дальше.

– Что рассказывать?

– Вова, включай мозг. Ты понимаешь, о чем я. Почему сейчас? Почему Сергей о ней вспомнил?

– Так я же…

– Резче! Не испытывай меня.

– Я же с Викой познакомился. Ещё осенью. Сначала не знал, что они подружки. Живут и учатся вместе. Но потом как-то пришёл в общагу и… Сюрприз-сюрприз. Знакомые все лица. Когда Аня меня увидела, я сразу понял, что она Вике все уши прожужжит, чтобы та держалась от меня подальше. Ну, я и…

Снова заминка.

– Я теряю терпение, Володь…

– Я пригрозил ей записью. Сказал, чтобы молчала и не лезла. А Серега… Я домой к маме ездил, и решил встретиться со школьным другом. Выпить, пообщаться. Я рассказал ему о своей девчонке, ну и упомянул, что встретил Аню. Так-то мы с ним не близко общаемся и не часто. Вот он о ней и вспомнил, но я не думал, что он захочет лезть в ее жизнь, а тут ты…

– Когда это было?

– На новый год.

Теперь все срослось. Абсолютно все.

Мой друг решил убить двух зайцев одним выстрелом, и жопу прикрыть и отомстить девочке, что его кинула. Только он не знал, что пуля шальная и прилетит прямо ему в лоб.

– Узнаю, что ты мне…

– Это все, Клим. Клянусь… – хрипит Володя, и я отпускаю его.

Он утирает окровавленный нос кулаком, трясётся, как первоклассник, и чуть не плачет. Этот дебил всегда боялся драк и насилия. А я его даже защищал пару раз от старшаков. Надо было ещё в школе его прибить.

Разговор окончен. Поднимаюсь на ноги и, вкладывая в удар весь свой вес, впечатываю Володину голову в стол. Грохот стоит такой, что скоро и соседи сбегутся.

– Я удалю видео. Удалю, – ноет он.

– Я его сам удалю. – Хватаю его телефон. – А если ещё от кого-нибудь услышу про это видео, то и тебя из жизни удалю.

Кидаю в стену мобильник, он разлетается по кухне. Мало. Хочу перевернуть здесь все. Спалить дотла.

– Никита, я же…

– Заткнись, – голос не дрожит, зато внутри самый настоящий шторм с молнией и громом. – В ее сторону даже не дышать. Рыпнешься, и я разговаривать с тобой больше не буду. Телке своей скажи, чтобы не вздумала Ане ничего ляпнуть. Ты меня понял?

– Да, – торопливо отвечает Вова.

Это еще не все, но сейчас я не могу сделать больше. Нужно кое-что подготовить. Толкаю ногой Володю в бок, роняя со стула на пол, и бью пару раз по ребрам. Все это херня. От этого мне не станет легче. Бросаю эту мразь скулить от боли и выхожу в коридор, натыкаясь на взъерошенную Вику.

Подслушивала. Напугана до усрачки.

– Если есть мозги, то лучше вали от него.

Вижу до судорог в кишках знакомое выражение лица, когда она смотрит в сторону кухни. Я наблюдал такое изо дня в день. Слепая вера и обожание. Даже, когда он бил ее или… Проглатываю горечь в горле и выхожу в подъезд, даже не потрудившись закрыть за собой дверь.

Гоняю на машине около часа, складывая кусочки пазла. Картинка собрана, скорость на максимум. От злости сводит пальцы, но я пытаюсь собраться. Какого хера меня втянули в эту хрень? Вот какого?

Что мне делать с Вовой я знаю. Ему понравится. Будет все, как он любит. Камера и человек с членом во рту. Что делать с Серегой? Вот тут я еще не решил, но варианты есть. Набить морду, и не плохо бы найти тот самый компромат на него. Я ему сказал, что удалил его, но можно попробовать все переиграть. Он слишком боится за свою задницу и не станет рыпаться, если будет уверен, что мне есть чем козырнуть.

Черт возьми! Он мой друг. Да. Я знал, что он не святой, но чтобы вот так… Накачать малолетку, чтобы трахнуть. Облажаться. Подложить ее под друга…

Возвращаюсь домой и вхожу так же тихо, как и выходил, пытаясь не шелестеть пакетами. В квартире тихо. Глаза сами ищут ее и как только находят, в груди вновь бьется сердце.

Я буду долго привыкать к этим новым финтам организма.

Оставляю покупки, снимаю куртку и обувь и подхожу к кровати. Стягиваю футболку и джинсы и забираюсь в постель. Вряд ли удастся заснуть. Мыслей слишком много, но ведь думать можно и в горизонтальном положении.

Аня лежит на боку ко мне лицом. Спокойная. Кажется, даже улыбается.

Перед глазами появляются кадры из видео… Но их быстро вытесняют моменты вчерашней ночи, которые есть исключительно в воспоминаниях. Они только мои и ее.

Я не герой. Вообще нет. Сам веду себя порой отвратительно, но… У меня есть принципы и правила. И если следовать им… Похоже, эта девочка действительно стала моим самым добрым делом. Незапланированным и в большей степени спонтанным, но я не жалею. Нужно только подчистить хвосты, позатыкать рты, и она смело зашагает вперед с новыми силами. У нее все получится.

У нее да, а вот у меня…

У меня только одна дорога, и вряд ли она понравится Ане.

Малышка медленно открывает глаза. Ей нужно пару секунд, чтобы понять, что происходит.

– Привет, – произносит сонным голосом. – Уже пора вставать?

– Нет.

– Тогда почему ты не спишь? – Опускает тяжелые веки.

– Замерз.

– Так иди сюда, – она поднимает руку, сжимая край одеяла.

Кто от такого откажется? Не я. Точно не я. Двигаюсь ближе. Руки тут же набрасываются на теплое нежное тело. Прижимаю к себе малышку и, наконец, выдыхаю. Аня утыкается носом в мою шею, и кладет ладонь прямо на сердце, как будто знает, кого оно желает и для кого вновь забилось.

– Спи, Никит, – бормочет Аня, оставляя легкий поцелуй на моей коже.

Вот ради таких моментов, наверное, и сдохнуть не жалко. Или убить кого-нибудь. А может и не одного.

Сон нехотя отпускает из нежных объятий, но не спешу открывать глаза. Прислушиваюсь. Вокруг тихо. Тепло. Пахнет сигаретным дымом и… Никитой.

Вчерашняя ночь…

Все, что произошло, стало настоящим откровением и открытием. Я доверилась ему полностью и то, что получила, не идет в сравнение ни с чем. Это больше, чем я могла бы желать. Но все это было ночью. Сейчас, по классике жанра, должна случиться какая-то фигня. Либо он должен морозиться от меня и выпроводить, либо я сбежать или психануть. А так не хочется, ни одного, ни второго.

Открываю глаза и обвожу взглядом студию. Комната полна дневного света. Нахожу свою цель. Он сидит на подоконнике в зоне кухни и курит в открытое окно. Перестаю дышать, чтобы точно не выдать себя. Так хочется полюбоваться им, пока есть время. Вижу его совсем по-другому. Все изменилось. Теперь я знаю, какие на ощупь его обнаженные плечи, каким он может быть осторожным, как красиво он смеется и как остро смотрит, когда желание берет верх над разумом. Такое ощущение, что я прикоснулась к чему-то неземному, раз смогла увидеть Никиту таким. Не хочу думать о том, скольким еще девушкам он показывал себя настоящего. Мне нравится считать, что повезло только мне. Почему нет? Это ведь не запрещено?