1943. Дивизия СС "Рейх" на Восточном фронте - Роман Пономаренко

В свою очередь, с 28 января по 30 марта 1943 года дивизия СС «Дас Райх» отчиталась в подбитии 292 танков и самоходных орудий противника[542]. Здесь же отметим, что исходя из современных официальных данных Министерства обороны России безвозвратные потери Красной Армии в танках в ходе Харьковской оборонительной операции с 4 по 25 марта 1943 года составили 322 машины. Согласно этому же источнику, безвозвратные потери танков во всей Воронежско-Харьковской операции (13 января — 3 марта 1943 года) составили 1023 единицы[543]. Трудно сказать, сколько из них было потеряно именно на поле битвы под Харьковом, но, наверное, не менее половины. Причем нужно учитывать, что часть подбитой техники осталась на занятой советскими войсками территории, то есть после боя она была восстановлена ремонтниками Красной армии, поэтому заявка побед дивизии СС «Дас Райх» над советскими танками кажется нам весьма правдоподобной.

Важно отметить, что Харьковская битва стала первым полноценным дебютом танков «Тигр» на Восточном фронте. Факты свидетельствуют, что они не сыграли важной роли как в целом в битве за Харьков, так и в усилиях дивизии СС «Дас Райх» в феврале — марте 1943 года. Во многом это объясняется тем, что немецкое командование, не имея опыта, еще только искало способы для использования танков этого типа в боевых условиях. Во время сражения широко проявились недостатки танков «Тигр» — сложность обслуживания, слабость ходовой части, большой вес. Особенно это касается «Тигров» из «Дас Райх», полностью «проваливших» первый этап сражения. Кроме этого, «Тигры» не действовали массово, например, в составе «Дас Райх» чаще всего — 2–4 единицы, в лучшем случае — пять. В результате потери танков «Тигр» от поломок (так называемые небоевые потери) были значительно больше, чем от противодействия Красной армии. За весь период сражения в «Дас Райх» было безвозвратно потеряно три «Тигра» (потеряны 11 февраля, 1 марта и 22 марта), то есть 27 % от первоначальной численности в 11 машин (учитывая танк, полученный на пополнение 17 февраля). За период сражения танкисты роты заявили об уничтожении 33 советских танков[544], что дает три танка на один «Тигр» (если исходить из числа в 11 машин). Таким образом, громких успехов в сражении за Харьков «Тиграм» добиться не удалось — как в «Дас Райх», так и в других дивизиях. (Данные о командном составе 8-й (тяжелой) танковой роты на 15 марта 1943 года см. табл., стр. 499.)

«Тигр» дивизии СС «Дас Райх» в Харькове

Сражение за Харьков в феврале — марте 1943 года часто называют «последним блицкригом». Действительно, дивизия СС «Дас Райх», так же как и остальные дивизии Танкового корпуса СС, в период контрудара вела мобильную войну, действуя стремительно и часто с эффектом неожиданности. Противник расчленялся на несколько частей, которые затем уничтожались по отдельности танками, панцер-гренадерами и штурмовой авиацией. Тем не менее ошибочно представлять бои под Харьковом как легкую прогулку. Мы увидели, что практически весь период сражения дивизии противостояли наиболее боеспособные советские части, часто — гвардейские или танковые соединения. Красноармейцы дрались умело и яростно, не желая уступать немцам ни пяди земли. Бои под Великим Бурлуком, за Охочее, Лозовую, ближние подступы к Харькову и сам Харьков (на обоих этапах сражения) отличались напряженностью и упорством. Не случайно такие авторитетные командиры, как Хайнц Хармель и Карл Кройц, назвали сражение за Харьков одним из самых трудных среди тех, в которых им приходилось участвовать за всю войну. В свете упорных боев дивизии СС «Дас Райх» весьма странно выглядят утверждения некоторых авторов про несерьезность сопротивления Красной армии в боях за Харьков[545].

Бои в районе Харькова стали вполне типичными примерами удивительной отваги, проявляемой офицерами войск СС, причем всех рангов и должностей. Подобных примеров мы уже привели множество, но хотелось бы подчеркнуть некоторые детали. Так, мы уже писали, что Хайнц Хармель лично принимал участие в ближних боях. Малоизвестно, что в ходе сражения он лично уничтожил один танк, за что 31 марта 1943 года был награжден Нашивкой за уничтоженный танк — достаточно редкая награда для командира полка. Не отставал от него и Отто Кумм, постоянно державший руку на пульсе событий. Сам командир дивизии Герберт Валь был ранен на передовой. Что касается командиров батальонов, то для них ходить в атаки и участвовать в ближнем бою было в порядке вещей. Самым показательным примером среди них является Винценц Кайзер, который по итогам сражения за Харьков был. награжден четырьмя Нашивками за уничтоженные танки.

В ходе сражения дивизия СС «Дас Райх» трижды оказывалась в центре внимания высшей военной верхушки Рейха. Первый раз, когда дивизию только перебрасывали на фронт, второй — когда речь шла об отступлении из Харькова 14–16 февраля, и в третий, когда остро стал вопрос о выводе «Дас Райх» из городских боев и перенаправлении дивизии в обход города, 11–12 марта. В последнем случае весьма нелицеприятно об эсэсовцах высказался фельдмаршал фон Манштейн: «Танковый корпус СС хотел преподнести вновь завоеванную столицу Украины «своему фюреру» в качестве знака победы и кратчайшим путем пробивался к нему. Потребовалось резкое вмешательство командования… чтобы добиться отказа командования корпуса от намерения фронтально наступать на Харьков, иначе бы он застрял здесь и этим дал бы возможность частям противника, действовавшим западнее города, избежать окружения. Наконец, удалось направить Танковый корпус СС в обход Харькова с востока. Город пал без больших боев, и нам удалось отрезать отступление через Донец крупных сил противника»[546]. Как нам кажется, такую критику от Манштейна нельзя назвать до конца справедливой, учитывая, что дивизия СС «Дас Райх» (вернее — группа Хармеля) 12 марта таки пробила брешь в советской обороне, а приказ на прорыв советским войскам был отдан только днем 15 марта. Впрочем, заслуги эсэсовского корпуса Манштейн признавал в полной мере: «Все дивизии корпуса «Лейбштандарт», «Дас Райх», «Тотенкопф» и также дивизия СС «Викинг» сыграли выдающуюся роль в успехе операции, вернувшей нам инициативу», — писал Манштейн после войны[547].

Офицеры, отличившиеся в сражении за Харьков, на церемонии награждения, 20 апреля 1943 года