Гнев смотрящего - Евгений Сухов

– Ведь за то время, пока они будут создавать новую структуру, сколько они денег потеряют? К тому же мы и прикрыть, и выручить можем в случае чего… Ну а ребята с автоматами – это, Коля, уже твои проблемы, за то тебе и деньги платят.

– Ну так как же насчет сроков решим? – напомнил Колян. – Я возьмусь за это дело, но только если меня не будут торопить. Учти: в таких делах все на наружке построено, каждого козла надо долго водить, чтобы выяснить, с кем он связан…

– А я ничего и не говорю, – пожал плечами Витя Тульский. – Работай, Коля, времени тебе даем столько, сколько потребуется. Давай только через пару недель свяжемся, и ты мне расскажешь, как обстоят дела.

– Договорились, – поднимаясь, кивнул Колян.

Он не преуменьшал сложности задачи, однако был уверен в успехе. Из Таежного наконец прибыл Зародыш и с ним полтора десятка пацанов, готовых на любые подвиги. Этих парней можно было отправить на рынки, где продавались наркотики, для изучения ситуации. Конечно, по неопытности они могли наделать глупостей, однако Колян дал им подробные инструкции и категорически запретил любую самодеятельность. Тем более что новые пацаны могли пригодиться ему очень скоро для выполнения основной задачи – уничтожения Варяга.

Тощий субъект с длинными темными волосами и испитым лицом шагал от Пражского рынка к улице Красного Маяка, где он жил. Идти было недолго, и, несмотря на несколько часов топтания в толпе, длинноволосый шагал энергично – бодрости ему придавал крошечный пакетик с белым порошком во внутреннем кармане, честно заработанный для внутреннего употребления, и толстая пачка денег в кармане брюк. День был удачным – на рынок пожаловали чуть ли не все старые клиенты, торговля шла бойко и в то же время спокойно. При себе длинноволосый товара не имел – договорившись с клиентом, он шел к напарнику, ожидавшему поодаль в машине, брал у него расфасованный в пакетики товар и возвращался к какому-нибудь условленному месту на рынке, где его уже ожидал клиент. При этом сбытчик держал товар в руке, готовый при малейшем признаке опасности выронить его в грязь. Торговца выматывала не столько сама работа, сколько необходимость постоянно держаться начеку, озираться, замечать на себе чужие взгляды и подозрительные лица в толпе. Мелких сбытчиков ловили редко – МУР с его квалифицированными оперативниками занимался в основном оптовыми торговцами зельем, и мелкота попадала в его сети лишь за компанию. Местным отделениям милиции и без этой публики хватало хлопот. Да и что можно припаять тому, кто продает наркотики по пакетику? Он, разумеется, скажет, что приобрел наркотик для собственного употребления, а это теперь не преступление. Самым страшным для сбытчиков, большинство которых сами являлись наркоманами и занялись торговлей с целью заработать денег на наркотики, была необходимость перенести в отделении ломку. Именно в таком состоянии множество наркоманов и становится осведомителями милиции. Поэтому тем, кто сидит на игле, никто не доверяет никакой важной информации: их участь топтаться с синим носом на улице и продавать пакетики. Если же наркоману доверяют более важные операции, например курьерские, то стараются сделать так, чтобы он не знал, а еще лучше – не видел ни того человека, у которого забирает товар, ни того, кому этот товар передает. Слишком уж легко наркоманы колются в милиции и превращаются в стукачей, тем более что операм, среди которых наркоманов нет, конфискованного товара не жалко: в соответствующем отделе МУРа постоянно болтаются целые мешки, набитые зельем, и всем мешают, так что наркоману, умирающему от ломки, охотно сделают укол, лишь бы он решил заговорить, и дадут с собой наркотик про запас. Бывают, правда, случаи, когда отравы, как на грех, не оказывается, и тогда бессовестный опер может, выйдя в соседнюю комнату, наскрести со стены обычной побелки, зарядить ею шприц и ввести допрашиваемому в вену. Наука пока молчит о том, как влияют на здоровье инъекции стенной побелки, однако разговорить человека они порой помогают, милиционеров же только это и интересует. О фокусах с побелкой длинноволосый сбытчик не слыхал, но зато был наслышан о прочих ментовских издевательствах над наркоманами и потому тщательно соблюдал конспирацию, опасаясь не столько тюрьмы – менты вряд ли могли поймать его с поличным, – сколько допросов: допрос во время ломки хуже любой средневековой пытки. Однако теперь трудовой день закончился, можно было прекратить озираться, спокойно идти домой, а после пересчета денег употребить заработанную дозу и расслабиться у телевизора. Он с удовольствием подумал о том, что дома его ждет еще не распечатанная видеокассета с модным голливудским боевиком, и на этом его приятные раздумья закончились. Страшный удар по голове мгновенно погрузил его в беспамятство, а очнулся он на каком-то пустыре в тот момент, когда его выволакивали из машины. Поодаль высились мрачные склады и нескончаемые бетонные заборы, а из-за складов доносились гудки маневрирующих тепловозов и раскаты голоса диспетчера, многократно усиленного мегафоном. Длинноволосый усилием воли заставил себя удержаться на подгибающихся ногах, поскольку вокруг была грязь, и затравленно посмотрел на своих похитителей. Похитителей оказалось трое, все как на подбор здоровенные молодцы, и все смотрели на длинноволосого взглядами, не предвещавшими ничего хорошего. Только тут торговец вспомнил, как выдававший ему товар для продажи и забиравший деньги неприметный человек как-то при встрече обмолвился о том, что бесследно исчез один из сбытчиков, промышлявший на Пражском рынке. Длинноволосый выругал себя за то, что не прислушался к этим как бы вскользь сказанным словам, хотя даже если бы он к ним и прислушался, то все равно не бросил бы своего занятия. «Осторожней мог бы быть…» – подумал он запоздало и заскрипел зубами от досады. Когда его похитители сочли, что он уже достаточно пришел в себя, один из них процедил, глядя на пленника маленькими блестящими глазками удава:

– Если все нам скажешь – будешь жить. Мы даже бабки твои тебе вернем. Если будешь туфту гнать, то пропадешь, как твой приятель.

– Он мне не приятель, – пробормотал длинноволосый. – Я только слышал о нем.

– Вот и хорошо, что слышал, – с удовлетворением кивнул «удав», он же Рекс. – Значит, понимаешь, что с нами шутить не надо. Нас интересует, у кого, когда и где ты получаешь товар. Выведешь нас на него, и все – ты нам больше не нужен.

От облегчения длинноволосого прошибла испарина – его вроде бы не собирались не только убивать, но даже бить. Однако тут же он подумал о том, что, сдав своего поставщика, он вылетит из доходного бизнеса, а куда в таком случае ему деваться? Тогда прощай и ежедневная доза, и боевики по вечерам, и вообще налаженная жизнь. Кому нужен наркоман со стажем? Длинноволосый пробормотал, запинаясь:

– Но если я его сдам, мне-то что делать? Если даже меня не убьют, то все равно помирать – работы не будет, денег не будет…

– Ты чего, поторговаться с нами решил, козел? – прорычал амбал с непропорционально большой головой, похожий на гигантских размеров человеческий эмбрион. – Пока живой, говори, где встречаетесь и когда, а то спустим вон в то болото…

– Ну? У тебя что, со слухом плохо? – спросил Рекс. – Может, тебе вот этим уши прочистить?