Ганфайтер - Владимир Поселягин

Когда мы пролетали над городом, то увидели, как в него входит длинная военная конная колонна. Каски и галуны сверкали на солнце, привлекая к себе внимание. Там были кареты и повозки. Дети, ахая, рассматривали их через иллюминаторы, а я пробормотал, проверяя проложенный курс:

– Это ещё кто припёрся? Меня одного на всех любопытных не хватит.

Колонна осталась далеко позади, по-моему, там стреляли, было видно облачка порохового дыма над колонной, и подбрасывали шапки, а мы устроились на креслах удобнее и стали терпеливо пережидать полёт. Дети кто возился с планшетами, кто просто смотрел в окно, а кто мешал мне пилотировать и, сопя, лез на колени.

Пришлось одной рукой подхватить Дениску на руки и посадить туда, куда он пробирался. Это было его законное место, так что, убедившись, что младший сын нормально сидит, я продолжил пилотировать, поглядывая вокруг. Погода была отличная, видно далеко, поэтому я и решил вылететь сегодня, вчера немного вьюжило.

Пока внизу мелькали голые деревья зимнего леса, заснеженные поля, небольшие деревушки или большие сёла, над которыми стояли облачка из печных труб, стал вспоминать, как мы провели эти восемь дней с момента прибытия во Владимир.

Как я уже говорил, с местной аристократией отношения у меня не сложились. Неприятно мне было с ними общаться. А вот с простыми людьми или мелкими дворянами, не такими снобами вроде местной элиты, я общался очень даже хорошо. Выделю из них офицеров местной воинской части, мецената и московского миллионера Вячеслава Игоревича Тихонова, купца первой гильдии, и местного врача Еремея Щелкова.

Офицеры были из пехотного полка, поэтому я провёл с ними ознакомительную работу с современными для них образцами оружия. Те выделили мне взвод из сорока солдат, таких простых крепких мужиков, и два расчёта бомбард. Миномётчиков, как я понял, так как у них были короткоствольные пушки с широкими дулами. Мортиры, короче говоря. В общем, солдаты получили винтовки, артиллеристы – трёхдюймовки. Правильно говорят про крестьянскую основательность и хитрецу. Если им интересно, они быстро разбираются что и как, и уже через три дня на полигоне полка мы смотрели, как солдаты стреляют по мишеням быстрыми залпами, а потом ловко чистят винтовки. Офицеры тоже не остались в стороне и испробовали как винтовки, так и карабины, да и «наганы» им пришлись по душе. Артиллеристы от пушек так вообще были в восторге, и проведённые стрельбы это показали. Правда, ни разу не попали, видимо, не разобрались с прицелами, но помочь я им ничем не мог, тут только практика нужна и работа над ошибками. В общем, эксперимент прошёл удачно. Уставы они тоже читали с жадностью, ничего из всего этого насовсем я им не давал, после эксперимента забрал обратно, но вот пару уставов и каждому офицеру по «нагану» всё же подарил.

Это было с военными, теперь про мецената. Меня с ним познакомил наместник, по просьбе миллионера. Он прибыл со своим пятнадцатилетним сыном шалопаем, во мужик даёт – самому под восемьдесят, а ещё детей делает. Сын у него был очень уж любопытный, постоянно нас перебивал своими вопросами, поэтому я подарил ему кубик Рубика, показал, как им пользоваться, и больше парнишку не видел.

Так вот, купец был мужик крепкий. Несмотря на то, что всем имуществом и предприятиями сейчас рулил один из его сыновей, всё равно крепко держал всё в кулаке. Он был образованный, начитанный, и мы быстро нашли общий язык. Когда я узнал, что у него собственная типография и издательство в Москве, то достал из «запазухи» сборники сказок и разных стихов поэтов будущего и попросил издать их для детей и подростков. Тот спросил, за сколько я их продаю, и, узнав, что всё бесплатно, лишь бы дети получили эти книги, сильно зауважал меня. По сказкам он сказал, что как только их переведут на местный язык его специалисты, всё же различия в написании присутствовали, то их сразу начнут выпускать. Штука хорошая и нужная. Так же его интересовали бытовые новинки будущего. Очень много он записал в блокнот того, что для меня обыденность, а для него невиданная новинка.

Я тоже не оставил его без внимания. Про то, как Кутузов сжёг Москву перед войсками Наполеона, слышали? Так вот, Вячеслав Игоревич непосредственный свидетель тех лет. Ему тогда было двадцать, и он служил в тыловом подразделении одного из полков Кутузова и участвовал в сожжении Москвы. Да и, как гнали супостатов со своей земли, с юмором и ностальгией описал тоже, а уж как хороши в постели парижанки. Я это всё записывал, рядом со мной стояла камера на треноге, так что вернусь, будет что вспомнить. Может, историкам передам, наверняка им будет интересно выслушать живого свидетеля.

Третий горожанин, с которым я охотно общался, это местный старший врач Еремей Щелков. Его интерес состоял чисто в сфере медицины будущего, поэтому я сделал ксерокопии записей Ольги, а также части медицинских справочников из моей библиотеки и передал ему эту довольно толстую пачку листов. В городе было ещё два врача, но один коновал, другой вообще немец, с ними я не общался.

Больше всего меня любил простой народ и дети, я это видел, да и было понятно почему. На второй день, когда была восхитительно тихая погода и хотелось просто гулять, я после поездки с военными на их полигон вернулся во Владимир. Там после небольшого раздумья, по спуску установив фонари, просто с помощью местных мужиков воткнул их в снег, запустил генератор и осветил горку. Отчего теперь дети и взрослые катались до самой полуночи. Да ещё я под тентом расставил дополнительные столы и стулья и бесплатно поил горячим чаем и печеньем всех желающих, а они были. В основном под тентом сидели мамаши и отцы детей, что катались, следя оттуда за ними, беседуя и попивая чай. Как мне удалось чуть позже выяснить, чай в городе и тем более кофе были в некотором дефиците. Уже поступали предложения купить у меня его крупными партиями. Ну, на фиг, у меня их всего пара-тройка фур, самому не хватает.

Я не один такой был, некоторые предприимчивые лавочники расставили вокруг автодома переносные прилавки с тентами и торговали всякими вкусностями, горячим сбитнем, сладостями и другим. Но не только это сделало меня кумиром молодёжи и дворян. Я заранее объявил, что буду запускать фейерверки, отчего у горок и на окраине собралось полгорода. И в двадцать два ноль-ноль действительно запустил их. Выпустив в небо за пять минут целый грузовик больших и красивых фейерверков, я отпраздновал наше прибытие сюда. Мои тоже были в полном восторге, хотя и хотели спать, держались на одной силе воле. Часовой пояс-то изменился, по местному времени они уже в семь вечера должны ложиться. Для них это как десять часов, а тут столько ждать пришлось. Но они не жалели и потом долго делились впечатлением. Это мои старшие дети, Дениска ещё в восемь уснул.

Не только мои дети были поражены, весь город превратился в один соляной столб, когда в небе распускались искусственные яркие цветы. На пятый день, когда погода была такая же хорошая, я повторил. На этот раз собрался не только весь город, но и из ближайших деревень и сёл прибыли зрители. Дороги были запружены санями и повозками, к городу ехали как дворяне, так и крестьяне. А Дениска опять уснул под присмотром няни и ничего не видел.

Да, кстати, пора пояснить, откуда у меня появилось свободное время. Всё было очень просто: по предложению владельца доходного дома я решил набрать нянек для детей. Но не одного юношу и одну девушку, как он предлагал, а двух парней и трёх девчат, иначе они не уследят за моими реактивными детьми. Одна из девушек занималась только Дениской, сняв с меня часть проблем в отсутствии свободного времени.