Ковен заблудших ведьм - Анастасия Гор

– Хороший выбор. Только кто тогда останется присматривать за домом? Неужто ты доверишь Диего особняк? Если Сэм успеет разобраться с арендой и вернется к выходным, это куда ни шло, но вдвоем с Морган они тут весь дом перевернут. Я бы на твоем месте еще на всякий случай спрятала все столовое серебро!

Я закатила глаза, заранее смиряясь: брюзжание идет с Тюльпаной в одном комплекте. Ни от того, ни от другого никуда не деться, и терпеть это мне придется все наше путешествие.

Мы вошли в дом и направились каждая в свою сторону: она – наверх, чтобы собрать вещи, а я – к берегу, куда Коул должен был повести Бакса во время сеанса очередного «проветривания».

– Что значит вы поедете вдвоем с Тюльпаной? – спросил Коул, когда мы переступили порог дома. Он даже не дослушал меня до конца, отмахнувшись от кристалла, который я показывала ему. – Даже слушать не хочу! Сейчас же пойду и соберу наши вещи.

– Коул! – Я уперлась руками ему в грудь, закрыв путь к лестнице. Под его свитером перекатывались напряженные мышцы: стоило мне лишь заговорить о путешествии без него, как Коул уже был на взводе. – Тебя ведь только восстановили на службе…

– Ничего, Сэм в последнее время стал таким душкой. Уверен, он прикроет меня перед начальством. Или ты просто наложишь очередной морок.

– А как же расследование? Родители тех детей нуждаются в справедливости… И я не уверена, что Сэм справится с этим в одиночку. Как ни крути, но он – не ты. Сэм не охотник, видящий людей насквозь.

– Я тоже не охотник, – возразил Коул, и его голос стал бесцветным. Кожа на скулах натянулась, как пергамент, а глаза превратились в два черных угля, пригвоздив меня к месту. – Я твой атташе. Между работой и тобой я всегда буду выбирать тебя, Одри.

– А между мной и невинными детьми, которые могут стать следующими жертвами психопата?

Губы Коула буквально съели друг друга, когда он сжал их.

– Тебе не понравится мой ответ.

Я отстранилась, не желая продолжать этот разговор, но Коул придержал меня за запястье. Сияющий кристалл царапнул его по коже, пронзив лучом дверь, но он по-прежнему не обращал на него никакого внимания.

– Я поеду с тобой, – проговорил Коул по слогам, рубя каждое слово, чтобы я услышала его. – Куда ты, туда и я. Так учила Рашель. Бери все, что может понадобиться тебе в дороге. Мы не знаем, как долго придется ехать. Лично я возьму Штруделя и мини-холодильник с пирогами. И то и другое – моя эмоциональная поддержка.

Мне не оставалось ничего, кроме как вымученно улыбнуться. Коул украдкой поцеловал меня и подтолкнул к лестнице, а сам бросился за чесалкой для кота и полуфабрикатами. Уже через час все были в сборе: я с гримуаром и рюкзаком под мышкой, набитым всем, что только может пригодиться в пути – от мышиных хвостиков до кашемирового платья от-кутюр; Коул с двумя небольшими чемоданами, где было минимум его личных вещей и максимум разнообразных снеков и оружия. Лишь Тюльпана была налегке, посвятив эти два часа отмыванию волос от липкого яблочного сока. Она держала в руках замшевую косметичку и перьевую ручку, которая писала кровью.

– Я бы очень хотела поехать с вами, – проскулила Морган, выйдя в главный холл проводить нас. На ее плечах висел розовый плед из флиса, а под глазами лежали смолянистые тени. – Я ведь могу быть полезна… Я столько уже умею…

Диего похлопал ее по плечу, придержав сползающий плед.

– В твоем распоряжении целый особняк, – подбодрила я Морган, чиркнув ее пальцем по носу. – И тебе давно пора сесть за уроки, причем не только магические. В Берлингтоне есть отличная школа… Исаак как раз устроился туда учителем истории. А ты сможешь завести друзей среди ровесников.

– Ты хочешь, чтобы я пошла в школу?! – Голос Морган предательски сорвался, и я поспешила утешить ее:

– Не хочу, а предлагаю! Нельзя же провести свои лучшие годы в жутком особняке с мертвыми животными, зарывшись в пыльные книги. Они никуда от тебя не денутся, а вот детство… Детство уходит быстро и безвозвратно. Глазом моргнуть не успеешь, как ты уже побывала и метаморфом, и целительницей, и некромантом, а вот обычным подростком – нет. Поверь, я знаю, о чем говорю. Я никогда не училась в школе – меня обучала мама. И теперь я жутко жалею, что в моей жизни не было забияк-одноклассников и вечеринок с маршмэллоу и сидром. К тому же тебе пока все равно нельзя колдовать. Отвлечешься… А Диего сможет возить тебя в школу и забирать. Представь, какой фурор ты произведешь, если тебя подбросит такой красавчик на мотоцикле, – усмехнулась я, подмигнув Диего, и тот, прежде угрюмо морщась от моей идеи, незаметно приосанился.

– Можно попробовать, – произнес он, немного подумав. – Не понравится – уйдешь. Мы же не твои родители – мы ковен. Ты сама себе хозяйка.

Морган заправила прядь пшеничных волос за ухо, по привычке потянувшись к оловянному крестику под воротом комбинезона. Он напоминал ей о доме и о том человеческом, что она оставила вместе с семьей и чувством вины в далеком Ривер-Хейтс.

– В прошлой школе я была изгоем, – прошептала она. – Вдруг в этой будет так же?

– Это совсем другая школа, Морган, – сказал Диего, обменявшись со мной красноречивыми взглядами. – И ты тоже другая.

Она облизала обветренные губы и кивнула, пряча крестик обратно, – решение принято.

– Я согласен с Одри. В школе ты всех уделаешь! – вдруг поддержал голос за моей спиной. – Я не помню, говорил ли тебе, как благодарен…

Я обернулась на Коула, который уже закинул наши вещи в багажник и поднялся в дом. Его карие глаза сияли, подсвеченные солнцем, приглушенным разноцветным витражом окон. Гладко выбритый, в кои-то веки причесанный и пахнущий терпким одеколоном, который я прикупила для него вместе с классной черной водолазкой, Коул снова выглядел собой. На его поясе была пристегнута кобура, однако помимо новенького «глока» там еще висел загнутый клинок, перетянутый ножнами. Коул набросил свой неизменный бежевый плащ и, зашнуровав высокие оксфорды до лодыжек, стал походить на каноничного детектива полиции. Но этот образ был обманчив – суть охотника на ведьм проглядывала так же отчетливо, как утопленник сквозь болотную ряску. Настоящий волк в овечьей шкуре.

– Да, говорил, – с придыханием сказала Морган, смущенная до икоты. – И не раз. Но я все равно ничего не помню из той ночи… Даже не знаю, я ли сделала это или кто-то, кто был мной в тот момент.

– Поверь, это неважно. Я никогда не устану повторять тебе, как благодарен, снова и снова. Спасибо, что вернула мне зрение, Морган.

Ее фарфоровую бледность разбавил румянец, поцеловавший скулы в тех местах, где их поцеловал Коул. Он по-отечески поправил розовый плед на ней, а уходя, потрепал выбежавшего Бакса по холке и кивнул мне в сторону подогнанного джипа. Под потолком захлопали размашистые крылья: Баби угукнул и, спикировав Диего на плечо, трижды щелкнул клювом, будто говоря: «Проваливайте уже!»

– Я пригляжу за ковеном, не волнуйся, – подмигнул нам Диего, на что я лишь усмехнулась: