Скульпторша - Майнет Уолтерс

— Нет, милая моя, простите, вряд ли я смогу помочь вам. У нас персонал меняется очень быстро. Понимаете, сюда в основном приходят молоденькие девочки, но надолго не задерживаются, и при первом удобном случае увольняются. Я даже не помню, кто в то время здесь был главным менеджером. Вам, видимо, придется обратиться к владельцам компании. Я могу вам дать их адрес, — с улыбкой закончила красавица.

— Спасибо, вероятно, вы правы, мне стоит позвонить им.

Женщина провела Роз к кассе и начала перебирать карточки.

— Как странно, я ведь хорошо помню те убийства. Просто мне никогда не приходило в голову, что все это касалось ее сестры. Вы меня понимаете?

— Она работала здесь совсем недолго, и, скорее всего, в газетах об этом даже не упоминалось. Журналисты были больше заинтересованы в самой Олив, нежели в ее родственниках.

— Да-да. — Она достала нужную карточку. — Эмбер. Необычное имя, вы не находите?

— Разумеется. Но это было только ее прозвище. Девушку звали Элисон.

Женщина понимающе кивнула.

— Я работаю здесь три года и в течение трех лет прошу отремонтировать помещение служебного туалета. Мне говорят, что нет свободных рабочих, что в стране экономический спад, и они считают, что это достойная отговорка, а сами продолжают урезать зарплату и закупать дешевый товар: платья, которые даже прострочены криво. Но, как бы то ни было, в туалете от пола и до потолка выложен кафель. Я понимаю, что это очень дорого — сбить старые плитки и уложить новые.

Роз попыталась улыбнуться из вежливости.

— Не волнуйтесь, дорогая моя, я к делу веду. А суть вот в чем. Кто-то очень давно взял в руки долото или что-то вроде этого, но, в любом случае, у него был старый и добротный инструмент. Вот именно этой штукой он сначала выдолбил надписи на плитках, а потом еще и залил их несмываемыми чернилами. Что только я ни перепробовала, чтобы смыть надписи: вытравливала, терла порошками и отбеливателями, добавляла растворители красок. Короче, вы называете любое средство, и я вам честно отвечу: пробовала, но оно не действует. — Она в отчаянии покачала головой. — Убрать эти надписи нельзя. Почему? Все очень просто. Тот, кто наносил их, выдалбливал буквы от души, чтобы попасть в самое сердце керамических плиток, так что вся пыль и грязь, которая попадает на эти буквы, только еще сильнее выделяет их. Каждый раз, когда я смотрю на эти страшные слова, у меня дрожь берет.

— Что такого ужасного там написано?

— Сейчас я вам покажу. Это там, в конце коридора. — Она прошла две двери, остановилась у последней и, толкнув ее, позволила Роз пройти внутрь. — Вот. Кошмар какой-то, правда? И, понимаете, мне всегда было интересно узнать, кто такая эта Эмбер? Оказывается, она была сестра, вот в чем дело. Я же говорила, что Эмбер — имя достаточно редкое.

На стенах туалета виднелись только два слова. Они повторялись десять или двенадцать раз. Какая-то жестокая насмешка над обычными сердечками и стрелами, какими хулиганы разукрашивают подобные места.

НЕНАВИДИТ ЭМБЕР… НЕНАВИДИТ ЭМБЕР… НЕНАВИДИТ ЭМБЕР.

— Интересно, кто мог это сделать? — пробормотала Роз.

— По-моему, кто-то, кто был очень серьезно болен. Этот человек, разумеется, не хотел, чтобы кто-то узнал его, иначе он написал бы и свое имя.

— Все зависит от того, как вы прочитаете эти слова, — задумчиво произнесла Роз. — Если их написать по кругу, то получится, что «Эмбер ненавидит Эмбер ненавидит Эмбер» и так до бесконечности.

* * *

«Бельведер» представлял собой типичный отель, выстроенный в глубине улицы: два двухэтажных дома, спаянных вместе. У входа в гостиницу стояли колонны, а к самой двери вела внушительная лестница. В целом здесь царила атмосфера запущенности, уныния и пустоты. Создавалось такое впечатление, что «Бельведер» навсегда бросили даже его постоянные клиенты — менеджеры по продажам всевозможных товаров. Роз нажала на кнопку звонка у стола администратора и принялась ждать.

Из комнаты в глубине холла, появилась женщина пятидесяти с небольшим лет. Она улыбалась, излучая радушие и гостеприимство.

— Добрый день, мадам. Добро пожаловать в «Бельведер». — Она подвинула книгу регистрации к журналистке. — Вам точно нужен номер.

«Какая ужасная вещь — экономический спад! — в отчаянии подумала Роз. — Сколько времени люди смогут еще сохранять улыбку и жить только за счет оптимизма, с грустью констатируя то, что их журналы остаются по-прежнему пустыми».

— Простите, — произнесла она. — Боюсь, вы не угадали. — Она передала администратору свою карточку. — Я журналист, и мне кажется, что один из героев моей будущей книги останавливался именно здесь. Кроме того, я искренне надеюсь, что вы сможете даже опознать эту женщину по фотографии.

Администратор уныло постучала ручкой по книге учета гостей и отложила ее в сторону.

— Скажите, та книга, которую вы сочиняете, выйдет в свет? Роз кивнула.

— И гостиница «Бельведер» будет в ней упомянута вместе с именем того, кто тут останавливался?

— Ну, если вы этого не хотите, я могу не упоминать название отеля.

— Моя дорогая, как мало вы понимаете в гостиничном бизнесе! Сейчас мы будем рады даже самому незначительному упоминанию «Бельведера» в любом печатном издании!

Роз рассмеялась и положила на стол фотографию Олив.

— Если она и приезжала к вам, это было летом 1987 года. Вы работали в гостинице в то время?

— Работала, — с сожалением заметила женщина. — Мы купили его в восемьдесят шестом, когда экономика еще процветала. — Она вынула из кармана очки, водрузила их на нос и наклонилась вперед, чтобы лучше изучить фотографию.

— Да-да, я ее хорошо помню. Очень крупная девушка. Тем летом она приезжала сюда с мужем почти каждое воскресенье. Они пользовались номером только днем, а вечером уезжали. — Она вздохнула. — Нас это очень устраивало, ведь мы могли сдать тот же номер на вечер воскресенья, и, таким образом, за одну комнату получить в течение двадцати четырех часов двойную оплату. — Она снова печально вздохнула. — Сейчас такой удачи и не жди. Конечно, я с радостью бы продала этот отель, и это действительно так. Но только если учесть, сколько мелких гостиниц сейчас разоряется, можно предположить, что мы вряд ли окупим все расходы, продав «Бельведер». Нам остается только работать по принципу «Не сдаваться!».

Роз постучала пальцем по фотографии, возвращая администратора к Олив.

— А как она с мужем регистрировалась в вашей книге?

Женщину этот вопрос, похоже, удивил.

— Наверное, как обычно. Что-нибудь вроде фамилии Смит или Браун — ничего оригинального.

— И они расписывались в журнале?

— Да, каждый раз. Почему-то их это особенно интересовало.

— Можно мне посмотреть?

— Почему бы и нет? — Она открыла один из ящиков стола и быстро отыскала журнал учета гостей за 1987 год.