Битва при Азенкуре. История Столетней войны c 1369 по 1453 год - Альфред Берн

Груэль сообщает о курьезном инциденте в этой кампании. Как только король прибыл в Пуаси, он отправил в Понтуаз обоз под охраной коннетабля. На пути в город авангардом войск охранения командовал Ксентрайль, он же командовал арьергардом на обратном пути. В тот день англичане покидали мост через Уазу у Невиля, на полпути между Понтуазом и Конфланом, что было чревато угрозой с восточного фланга. На обратном пути Ксентрайль поделился соображениями об этой угрозе с Ришмоном, горячо убеждая его идти кружным путем через Мелан, расположенный в 10 милях от Пуаси вниз по течению Сены. Ришмон согласился и пошел этим маршрутом. Однако Ксентрайль задержался, чтобы подождать, пока главные силы скроются из вида. Затем он отправился прямо к мосту у Пуаси, прибыв в город раньше главных сил. Затем он сказал королю, что Ришмон побоялся идти прямым путем и лишь он сам решился на это. По прибытии Ришмона Карл, естественно, сделал ему выговор за это, коннетабль же в ответ сообщил обо всем, что было на самом деле, и в присутствии короля сделал Потону де Ксентрайлю хорошую выволочку. Эта история показывает степень раздора и зависти во французской армии. Ведь граф Сен-Поль, бургундец, был так возмущен оборотом событий, что покинул французскую армию со своим отрядом. И дезертиров было много.

Король Франции теперь снова обрел в столице безопасность ценой снятия осады Понтуаза и значительной потери престижа. Вполне естественно, французов приводило в замешательство недостойное поведение королевской армии, не раз и не два обращавшейся в бегство от английского войска гораздо меньшей численности. Что в связи с этим нужно было предпринять? Для обсуждения этого вопроса Карл созвал в Сен-Дени военный совет. Частично проблема была решена для короля герцогом Йорком, который вернулся со своей армией в Руан. Это выглядело банальным окончанием поистине блестящей, хотя и кратковременной кампании англичан. Но требования тылового обеспечения войск неумолимы. Войско Йорка голодало, когда оно вернулось в Руан, изнуренный вид солдат бросался в глаза. Ведь в течение 14 дней герцог наблюдал, как французы четырежды переправлялись через реку, чтобы уйти от него, и казалось, настало время прекратить эту гонку с преследованием.

Наконец, Карл VII впервые за свое правление проявил себя во всем королевском величии. Он больше не прислушивался к советам пораженцев. Возможно, до него доходили разговоры о «трусости» короля, и он решил продемонстрировать твердость. Он будет настаивать на осаде Понтуаза любой ценой. Английская армия ушла, его собственная артиллерия оставила в оборонительных укреплениях города заметные разрушения. Да продолжится начатое дело и пусть успех увенчает его усилия! Таковы были доводы короля, и, игнорируя робкие советы своих военачальников, он повелел снова осадить город. Разрушенные мосты через реку вновь восстановили, из укрытий крепости Св. Мартина вынесли артиллерийские орудия, снова осадили город, на этот раз со всех сторон. Жан Буро вновь принялся за работу.

Взялся за дело и Джон Толбот. Неутомимый английский лорд собрал в Элбефе еще один обоз и 16 августа двинулся прямо на Понтуаз. Ришмон узнал об этом и на этот раз отказался от своей тактики уклонения от битвы. Вместо этого он собрал из осаждавших сил полевую армию и решительно выступил навстречу англичанам. В этот вечер две армии встретились во всеоружии у Виньи, в девяти милях к западу от Понтуаза. Коннетабль не пытался атаковать, но и не отказывался от сражения. Задача Толбота состояла в проведении обоза к месту назначения, его «армия» представляла собой просто боевое охранение и не могла атаковать первой. Поэтому оба войска днем просто следили друг за другом. Как только стемнело, Толбот зажег в своем военном лагере огни и оставил их горящими, отведя потихоньку свои войска в тыл. Затем он повернул резко на север и проследовал через реку Вьон, протекавшую примерно в двух милях слева, и затем повернул прямо на Понтуаз. Поскольку много осаждавших влились в полевую армию Ришмона, англичане смогли прорваться сквозь боевые порядки французов в северном секторе, снабдить гарнизон города солдатами и провизией и вернуться в Руан, прежде чем коннетабль что-либо предпринял. Две армии разделял Вьон, и, хотя Ришмон видел, как англичане приближаются к осажденному городу, он не мог переправиться через реку, чтобы атаковать их. (Маневр Толбота очень напоминал действия принца Руперта по освобождению Йорка в 1644 году и был столь же блестящим.)

28 августа Толбот снова разведал местность вокруг осажденного города и 6 сентября воспользовался случаем, чтобы еще раз помочь гарнизону – в пятый раз.

Но теперь Жан Буро все глубже запускал французские клыки в оборону англичан. 16 сентября он занял церковь Нотр-Дам в западном предместье города, где установил наблюдательный пункт, а через три дня начался генеральный штурм. Приказы штурмовать, отданные адмиралом Кетиви, сохранились. Они свидетельствуют о том, что стены города штурмовали во многих местах и со всех сторон одновременно. Очевидно, были проделаны проходы в стенах. Благодаря эффективной артиллерийской бомбардировке штурм принес успех, и после двухчасового сопротивления Понтуаз, наконец, пал. Король лично въехал в город на коне, в то время как на улицах продолжались бои, если верить любопытной истории, которую епископ Базен услышал из уст самого короля. Речь идет о том, что вооруженный английский солдат якобы нырнул под брюхо королевского скакуна, чтобы защитить монарха, и в таком стесненном положении продолжал сражаться с противниками Карла, несмотря на обращенные к бойцам призывы короля остановиться[116]. В результате несчастный скакун получил от мечей несколько колотых ран в брюхе.

Захват Понтуаза стал болезненным ударом для англичан, учитывая их блестящую кампанию, которая ему предшествовала. К этому времени значительно возросли размеры и мощь артиллерийских орудий, использовавшихся французской армией, а также нашелся человек, который разбирался в их применении[117].

Около 500 солдат английского гарнизона было убито, остальным сохранили жизнь за выкуп, включая командующего гарнизоном лорда Клинтона.

Примечание. Приятно отметить, что обе стороны обменялись поэмами по случаю начала осады. Обе поэмы воспроизвел Жан Шартье. Первую сочинил англичанин, она полна бравады и вызовов. Французский поэт ответил более яркой поэмой. Интересно отметить, что он адресовал ее: «Вам, англичане и нормандцы». Автор упоминает о походе Йорка. Еще один англичанин, чье имя названо, – Толбот.

* * *

Между тем герцог Орлеанский не забыл об обещании продвигать дело мира. Весной 1442 года он приложил максимум усилий на конференции в Невере для заключения какого-нибудь мирного соглашения, но тщетно. Главные сражения разворачивались теперь в Гаскони, куда летом лично король Карл повел свои войска и добился определенных успехов. Захватив Сен-Север, он взял в плен сенешаля Гаскони, сэра Томаса Ремпстона, который с этих пор исчезает со страниц книги. Позднее англичане отвоевали Сен-Север и многие другие города. Фактически, вся кампания вылилась в серию осад и постоянных смен владельцев собственности весьма запутанным способом. Состоялась, однако, весьма примечательная осада, неоднократно переходившего из рук в руки Ла-Реоля[118].