Ловушка для птиц - Виктория Платова

– Они?

– Или он. Толком не расслышал. Говорю же – музыка.

– Она называла какие-нибудь имена?

– Нет.

– Ну, хорошо. Это всё?

– После разговора она сразу ушла. Даже рукой не помахала ужасно милому человеку. У которого выпросила поцелуй, между прочим.

– Кто-нибудь пошел за ней?

– Я не видел. Отвлекся на очередного клиента.

– Это всё?

– Про девушку – всё.

– И больше она не приходила сюда?

– При мне нет. Но это не конец истории.

– Было что-то еще?

– Был человек. Парень. Толком я его не разглядел, даже не понял, когда он возник. Отвернулся за лаймом, потому что готовил коктейль… Бац – а он уже сидит, как всю жизнь сидел.

– На месте девушки?

– На соседнем. Там, где меньше света. У нас и так здесь вечный интим, посетителям это нравится, но хрен что разглядишь толком. Видите, как устроена стойка? Пять ламп разной степени тусклости и двенадцать посадочных мест. Кто-то в полутени, а кто-то совсем в тени. Он выбрал тень. Или так получилось. И мне показалось, что он не совсем здоров.

– В… этом смысле? – Брагин постучал пальцем по лбу.

– Нет. Нет. Простуда, скорее всего. Горло обмотано шарфом, покашливал периодически и говорил тихо.

– О чем говорил?

– Вроде бы он видел, как я фотографировал красотку. Потому и спросил, не ее ли я приятель?

– Откуда такие выводы?

– Она меня целовала – вот и выводы. Но и мне кое-какие выводы пришли на ум. Вот, смотрите.

Бармен постучал кончиками пальцев по круглой стеклянной емкости, напоминающей маленький аквариум. Такие стоят в гостиницах на ресепшене, а кроме того Брагин видел их в клиниках и центрах планирования семьи, где бывал с Катей. Обычно их заполняют дешевыми карамельками, но аквариум Григория был почти до краев набит винными пробками.

– Видите стекляшку? Никто на винные пробки до сих пор не покушался, да и кому они могут понадобиться? А тот парень сунул сюда руку и вытащил одну вещь. Прямо как знал, что она там лежит.

– Что это была за вещь?

– Я так думаю, что флешка. Не могу сказать, что она как-то сильно отсвечивала и сразу бросалась в глаза… Хоть и с цепочкой, но не слишком приметная, и цветом под дерево. То есть найти ее можно было, только если искать. В общем, вытащил он эту флешку и так внаглую мне заявляет: уронил, мол. А я же видел, что нет. Потому как прекрасно знаю, что там у меня в аквариуме за планктон. Немного рома, немного конины, но в основном – вино. И инородное тело долго бы там не пролежало. А если кто и уронил, то…

– Девушка, – закончил Брагин вместо Григория.

– Точно. Когда меня целовала. Видите, как несложно сложить два и два.

– Что было потом?

– Потом он слинял. Очень быстро, как будто хотел догнать ту девушку. Это я задним числом додумываю, а уж как там было – не знаю.

– Ушел, не заплатив?

– А он вообще ничего не заказывал, – запоздало удивился Григорий.

– Смогли бы вы его опознать?

– Ну, если бы увидел в том прикиде, в котором он тут возле стойки отирался, – возможно. Даже скорее всего. А так – не знаю.

– В нем было что-то необычное?

– Ничего такого, чего бы я не видел раньше. Шапка вязаная, а сверху капюшон. Куртка… Куртка как куртка. Шарф.

Что-то во всем этом перечне показалось Брагину знакомым. Связанным с автобусом № 191 и показаниями кондукторши Маврокордато.

Парни.

Она упоминала о двух парнях. Первый – в оранжевой шапке и шарфе в цвета футбольной команды «Зенит». Он вышел из автобуса на улице Нерчинской и сбил с ног жертву. Как утверждает водитель Тариэл Кобахидзе – непредумышленно. Так ему показалось. Второй парень – тот, кто съел счастливый билетик, – некоторое время сидел рядом с девушкой. Основные приметы: шапка (и снова – хорошо запоминающаяся, но не цветом, а формой), наушники в ушах, борода.

Бороденка, – как выразилась Маврокордато.

– Шарф был обычным? – спросил Брагин.

– А каким еще он должен быть?

– Может, зенитовским?

– Нет. Я бы запомнил. Это приметная деталь.

– Борода у него была?

– Бороды не было. Косички были, это да.

– Какие косички?

– Знаете, есть такие африканские косички, ими всю голову оплетают. Дрэды, вот.

– Да, я знаю.

– Так вот, это были не они. У того парня они спереди свешивались. С бусинами, фигурками всякими. Как-то они еще специально называются… Африканские – дрэды. А эти… Нет, не вспомню.

Наверное, так выглядит удача. Она украшена бусинами и фигурками, вплетенными в косицы. И вспоминать ничего не надо, мил человек! Черт с ним, с названием. Брагин достал еще одну фотографию – на этот раз Филиппа Ерского – и положил ее перед Григорием:

– Не он?

– Черт его знает. Вроде он. – Григорий поднес снимок к лицу. – Там капюшон был. Опять же – со светом лажа. Сейчас… Точно он.

– А свет? – напомнил Брагин. – Постарайтесь не ошибиться. Это важно.

– Из-за той девушки?

– Девушка погибла.

– Это не был несчастный случай?

– Убийство. Это было убийство.

Странно, но иногда смерть производит впечатление и на албанцев-мафиози.

– Я думаю, это он. Уверен. Может, я не очень отчетливо запомнил лицо, но вот бусины в косичках помню.

– Такие запоминающиеся?

– И это тоже. Но в основном потому, что они стучали по стеклу, пока парень вытаскивал флешку из аквариума. И там еще была маленькая рыбка.

Брагин не сразу сообразил, о какой именно рыбке говорит бармен Григорий.

– Из темного камня. По-моему, оправленная в серебро.

Рыбка была из черного агата. Действительно, оправленная в серебро. Вот только на фотографии, которую минуту назад рассматривал Григорий, рыбка эта не просматривалась. Хотя разрешение снимка вполне позволяло это сделать.

Ее там просто не было.

На снимке, не самом последнем по времени. А на мертвом Филиппе – была. Но Григорий не мог знать об этом, если бы… Не увидел еще живого Ерского перед своей стойкой. Это он копался в аквариуме в поисках флешки. И возможно, преследовал девушку.

Это он. Некому больше. Ведь такие рыбки в креативных сделай-сам-гипермаркетах «Леонардо» не продаются.

– Вы очень помогли, Григорий, – только и смог сказать Брагин. – Спасибо. Жаль, что вы уволились.