Мозаика Парсифаля - Роберт Ладлэм

На выцветшей двери в десяти футах от него виднелась цифра 23. Голоса ведущего разговор слышно не было. Граве положил трубку, и сотрудник советской Военной контрразведки вернулся к окну. Все это заняло не боле сорока пяти секунд. Майкл распахнул пальто, расстегнул свой безобразный пиджак и взялся за рукоятку «магнума». Пистолет зацепился за ремень брюк, когда Хейвелок его вытаскивал. Опустив предохранитель, Майкл двинулся в темноту узкого коридора по направлению к двери.

Скрип половицы. Но не под ним, не под его ногами, сзади! Майкл повернулся в тот самый момент, когда первая дверь слева от лестницы начала медленно приоткрываться. Так как она была не заперта, он не слышал звука поворачиваемой ручки. Оставленная узкая щель служила для наблюдения. Из комнаты возник невысокий, крепкого сложения человек с пистолетом в опущенной руке. Он остановился, прислонившись к дверной раме. Рука с оружием поднялась. У Хейвелока не было времени на оценку ситуации, оставалось только полагаться на выработанную годами быстроту реакции. В ином случае он мог бы поднять руки, и хрипло прошептать: слово, пароль, дать сигнал, чтобы предотвратить чудовищную ошибку. Вместо всего этого Майкл выстрелил. Сила удара приподняла человека и бросила его спиной вперед через дверной проем вовнутрь комнаты. Хейвелок бросил взгляд на пистолет, все еще зажатый в руке мертвеца. Да, он правильно сделал, что выстрелил... Человек был вооружен автоматическим пистолетом с точным боем, самым мощным из всех производимых в Советском Союзе. Сотрудник ВКР действовал не в одиночку. Но если рядом оказался один охранник, то...

Послышался звук поворачиваемой ручки двери напротив двадцать третьего номера. Хейвелок прижался к стене справа от дверной рамы. Он держал «магнум» на уровне груди, приготовившись к любому повороту событий. Он готов был стрелять, нанести удар или просто опустить руку, если из дверей появится безобидный постоялец. Из номера, полупригнувшись и сжимая в руке пистолет, выбирался мужчина. Майкл обрушил ствол «магнума» на голову второго охранника. Русский свалился вовнутрь комнаты. Хейвелок вошел следом, придерживая дверь, чтобы не хлопнула, и оставил ее открытой примерно на дюйм. Замер, прислушиваясь. В коридоре по-прежнему стояла тишина, не считая шума, доносившегося с улицы. Хейвелок попятился от двери, держа наготове «магнум». Глазами поискал на полу оружие, которое выронил русский. Пистолет валялся в нескольких футах от обмякшего неподвижного тела. Майкл придвинул его ногой поближе к телу и поднял, опустившись на корточки и посматривая на дверь. Пистолет был той же новейшей модели. Посланный в Париж отряд обеспечили по высшему разряду. Хейвелок сунул оружие в карман и подтащил потерявшего сознание русского к себе. Пожалуй, он еще несколько часов не придет в себя.

Майкл вышел из комнаты совершенно обессиленный. Прислонился к стене, глубоко дыша и пытаясь преодолеть противную слабость. Пути назад нет. Внизу, у лестницы находился еще один охранник. Дверь комнаты, где лежит без сознания русский, открыта. Кто-нибудь, проходя мимо, может заметить и поднять шум. Майкл оттолкнулся от стены, ступая на литые толстые каблуки ботинок, прошел по коридору мимо лестницы, чтобы закрыть дверь, и двинулся назад к двадцать третьему номеру.

Остановившись перед дверью с едва различимыми цифрами, Майкл думал лишь об одном: где найти силы. Их не оставалось совсем. Единственная надежда на эффект неожиданности. Хейвелок отступил на шаг, напрягся и, повернувшись здоровым плечом к двери, всей своей тяжестью обрушился на деревянную панель. Дверь треснула и распахнулась. Сотрудник ВКР повернулся на звук. Его рука потянулась к кобуре, открыто прикрепленной к ремню брюк, но на полпути замерла, и обе ладони поднялись вверх. Русский увидел «магнум», нацеленный ему в голову.

— Вы, кажется, меня искали, — сказал Хейвелок.

— Похоже, я доверился не тем людям, — спокойно ответил разведчик на прекрасном английском языке.

— Но это были не ваши люди, — прервал его Майкл.

— Вы личность незаурядная.

— А вы на сей раз упустили прекрасный шанс.

— Не я давал приказ на ваше уничтожение. Видимо, кто-то другой.

— А вот сейчас вы лжете. Впрочем, это не важно. Повторяю: вы упустили свой шанс.

— И это полностью ваша заслуга, — пробормотал сотрудник ВКР, глядя через плечо Хейвелока на разбитую дверь.

— Вы, кажется, не слушаете меня. Шанс упущен. Человек в комнате напротив не сможет вам помочь.

— Понимаю.

— И второй, тот, что у лестницы в номере, тоже. Он мертв.

— Нет! Не может быть! — воскликнул по-русски сотрудник Военной, внезапно побледнев. Его руки резко потянулись к поясу, но замерли примерно в шести дюймах от цели.

— Я говорю на вашем языке, и, если вы предпочитаете...

— Не имеет значения, — нервно ответил русский. — Я выпускник Массачусетского технологического института.

— Или школы КГБ под Новгородом, где сооружена маленькая Америка. Там вы и получили свой диплом.

— Не Новгород, а Кембридж, Массачусетс, — с некоторой обидой в голосе возразил русский.

— Совсем забыл. Военная контрразведка — заведение элитное, и диплом от организации, частью которой она формально является, может быть воспринят как оскорбление. Невежественные и некомпетентные типы распространяют свои милости на тех, кто их превосходит во всех отношениях.

— В правительственных службах Советского Союза нет такого деления.

— Врите больше.

— Вам не кажется, что наша беседа носит несколько бессмысленный характер?

— Кажется. Так что же произошло на Коста-Брава?

— Не понимаю, о чем вы.

— Вы, представитель Военной контрразведки в Барселоне, и не понимаете! Коста-Брава входит в ваш сектор! Что там произошло в ночь на четвертое января?

— К нам это не имеет никакого отношения.

— Двигаться!

— Куда!

— К стене!

Это была внешняя стена здания, сооруженная на многие десятилетия из крупного кирпича, скрепленного известковым раствором. Русский медленно, с паузами, подошел к стене и остановился. Хейвелок продолжил:

— Я личность настолько незаурядная, что даже ваш начальник в Москве не знает обо мне всей правды. А вы знаете. Поэтому обретаетесь, здесь, в Париже. Поэтому назначили за мою голову высокую цену.

— Вас ввели в заблуждение. Сокрытие сведений от руководства в нашей стране граничит с государственной изменой. Что же касается моего прибытия сюда из Барселоны, то вы несомненно правильно поймете мои мотивы. Ведь работа в том секторе была вашим последним заданием, и я вам там противостоял. Я располагал о вас самой свежей информацией. Более подходящего человека для встречи с вами просто трудно найти.

— Не могу не отдать вам должное, вы так гладко все излагаете.

— Я не сказал вам ничего, чего бы вы уже не знали или не смогли бы узнать при желании.