Олимпийские игры. Очень личное - Елена Вайцеховская

– Нужно убрать ваш номер, – пискляво проговорил он по-английски. – Возможно, вы не в курсе, но у вас снаружи висит табличка, которая мешает это сделать. Может, вы про нее забыли?

С воплем «Она, блин, для того и висит» Доброскок захлопнул дверь и снова завалился под одеяло. Полчаса спустя у него в комнате зазвонил телефон.

– Нужно убрать ваш номер. Там снаружи висит табличка. Возможно, вы скажете нам, если решите эту табличку снять?

Совершенно ошалевший Саша даже не стал бросать трубку. Он просто выдернул телефонный шнур из розетки и, плюхнувшись в кровать, накрыл голову подушкой.

Час спустя стук в дверь раздался снова. В коридоре, помимо горничной, стояли три менеджера отеля.

– Мы хотели убрать ваш номер. Мы несколько раз звонили вам по телефону, но телефон не отвечает. Наверное, он не работает. Поэтому мы поднялись к вам на этаж проверить, все ли в порядке с телефоном. Возможно, вы просто не знаете, что он не работает?..

– Знаю! – рявкнул Доброскок.

– А про табличку, которая висит на двери и мешает нам убрать номер, тоже знаете? Или, может быть, она висит там по ошибке?..

Каким образом все эти китайцы уцелели в борьбе с Доброскоком, так и осталось для меня загадкой. Однако чем больше я приглядывалась к людям, тем отчетливее понимала, что это удивительная, ни на кого не похожая нация. Привыкшая титанически работать и совершенно не приученная ни уступать, ни, тем более, отступать. Иллюстрацией к этому качеству у меня тоже осталась смешная картинка из Чаньшу.

В один из последних дней Кубка мира мы выбрались с тренерами на крыльцо бассейна – покурить. Перед комплексом, насколько хватало глаз, тянулась огромная, восьмирядная полоса только что отстроенной и потому совершенно пустой дороги. Наверное, поэтому мы и обратили внимание на две крошечные фигурки, которые одновременно появились с двух сторон шоссе и начали сближаться. Это были два велосипедиста-рикши с нагруженными до предела прицепчиками. Смотреть было больше не на что – шоссе продолжало оставаться безлюдным. И прямо напротив бассейна эти два китайца умудрились врезаться друг в друга.

Мы ржали до судорог. Восемь рядов на дороге. Пустых, как Млечный Путь. И надо же было случиться, чтобы эти двое бедолаг оказались на одной полосе, которую каждый из них, видимо, успел посчитать своей территориальной собственностью.

А еще там почти никто не говорил по-английски…

* * *

Китай-2008 оказался совершенно иной страной. Взглянуть на Олимпийский парк с высоты птичьего полета (точнее, с двадцать пятого этажа ближайшего к центральному стадиону отеля, что было, по сути, равнозначно) мне удалось в самом начале года. В феврале я традиционно прилетела на предолимпийский Кубок мира по прыжкам в воду. Соревнования прошли в грандиозном олимпийском водном комплексе Water Cube и стали для него тестовыми. Бассейн был сдан строителями чуть раньше, нежели прочие олимпийские объекты, и его немедленно начали обкатывать.

Несмотря на то что сооружение еще не до конца было очищено и отмыто от последствий строительства, оно вполне позволяло оценить масштаб олимпийского замысла хозяев. Сам парк представлял собой громадную стройплощадку, на которой сплошняком были натыканы подъемные краны и строительные заграждения.

Строительство шло без перерыва. Круглосуточно работали отбойные молотки, сновали машины, закладывались аллеи и фундаменты. В любой другой стране мира такое вряд ли было бы возможно, но Китай в этом отношении уникален: партия сказала «надо» – народ засучил рукава. Вокруг заборов в светлое время суток постоянно собирались толпы любопытных, которые по очереди, подсаживая друг друга на тумбы и парапеты, фотографировали происходящее через узкие щели ограждений.

Учились китайцы так же стремительно, как и строили. Персонал бойко щебетал по-английски, любой организационный вопрос решался в течение считаных минут, транспортная и протокольная службы работали как часы.

В целом же было очень тяжело отделаться от ощущения, что под великую олимпийскую идею власти Пекина просто-напросто взяли и спроектировали совершенно новый, очень просторный и удобный для жизни город. С потрясающей красоты небоскребами, мостами, отелями, банками, жилыми кварталами… Осталось только все это достроить, вымыть и заполонить свободное пространство цветами и зеленью. Почему-то не возникало никаких сомнений: сделают.

В августе это подтвердилось. Организаторы Игр воплотили в жизнь грандиозную идею: сделали все олимпийские объекты единым пространством, где не нужно было терять время на постоянные, как на всех прочих Играх, стояния в очередях в пунктах досмотра. Даже когда соревнования проводились не в Олимпийском парке и требовали длительных поездок, достаточно было дойти до стоянки и занять место в автобусе. И, добравшись до места, выйти из него в такой же, отгороженной от «внешнего Китая», олимпийской зоне.

Вышколенность персонала тоже поражала воображение. Девушек для награждений и прочих публичных церемоний отбирали куда более жестко, чем на международный конкурс красоты. Рассказывали, что даже на места уборщиц и мусорщиков отборочный конкурс составлял до двух десятков человек на место. Причем каждый из «счастливчиков» до одури боялся это место потерять.

Сам город тоже профильтровали должным образом, отправив по деревням всех гастарбайтеров. В сочетании с умопомрачительной красоты спортивными сооружениями такая реальность выглядела городом будущего. Прекрасной олимпийской сказкой.

Потом было открытие Игр. Мы с коллегами приехали на стадион за четыре часа до начала церемонии. Иначе был риск просто не попасть на трибуну. В глубине души я материла себя – за… Не знаю даже, как это назвать. Внутренний голос гнусно шептал про кондиционер в офисе у телевизора, лед в холодильнике, мягкие кресла… Потому что это был натуральный ад. Так бывает, когда попадаешь в легко натопленную сауну, где по первому ощущению и не жарко вовсе. Хочешь – спи, растянувшись на лежаке, хочешь – книжку читай. Но потом вдруг совершенно неудержимо начинает лить пот. Его нет смысла вытирать, потому что выступает он на всех частях тела, просачивается под волосами на голове и теле, делая их омерзительно липкими, и даже под кожей физически ощущаются глицериново-тягучие потоки.

Незаметно для себя я уснула, уронив голову на стол перед монитором. И проснулась спустя пару часов, мокрая как мышь.

А потом все началось. И по телу побежали мурашки.

Ничего подобного нельзя было себе представить даже в самом фантастическом сне. Пробирающие до позвоночника мурашки бегали от пяток до затылка, почти как китайцы по полю стадиона, по его стенам, по макету земного шара, подвешенному где-то в середине вселенной…

Должна признаться: за все три с половиной часа, что шла церемония, я ни секунды не пожалела о том, что пришла на стадион. Это было классно. Несравнимо ни с чем. И в то же время меня не оставляло чувство, что китайцы вот так, красиво, ненавязчиво, но чертовски убедительно показали миру, что они способны с ним сделать.