Изверги-кровососы - Кристофер Мур

— Яхт-клуб имени Святого Франциска, караульная.

— Это опять инспектор Кавуто. Мне нужно знать, на кого зарегистрирована яхта «Сангвина II».

— Эту информацию мне выдавать не полагается.

— Слушайте, я тут как раз собираюсь кое в кого пострелять. Будете мне помогать или как?

— На голландское пароходство, называется «Бен Шапир Лимитед».

— Видели, как кто-нибудь заходил на яхту или сходил с нее? Экипаж? Гости?

Повисла пауза — охранник проверял журналы.

— Нет, никого с тех пор, как встала на стоянку. Ну разве что заправлялась вчера вечером. Оплата наличными, подписи нет. Ух и жрет же она топливо.

— Сколько она у вас уже стоит?

Снова пауза.

— Чуть больше трех месяцев. Пришла пятнадцатого сентября.

Кавуто заглянул в блокнот. Первый труп нашли семнадцатого.

— Спасибо, — сказал он охраннику.

— Те ребята, которых вы мне велели впустить. От них неприятности. Плотик угнали.

— Они сейчас выезжать будут. Пусть делают, что хотят. Валите все на меня.

Кавуто разъединился и набрал Риверу.

Тот тоже ответил после первого гудка.

— Ну.

— Ты где? — Кавуто слышал, как Ривера закуривает.

— Слежу за квартирой парнишки. Машина пришла. Ты?

— Парнишка и его ночная бригада сейчас на большой моторной яхте в Святом Франциске. Футов сто длиной. Называется «Сангвина II», приписана к голландскому пароходству. Они там уже часа два. Двое только что сошли на берег.

— Не похож он на яхтсмена.

— Кто спорит. Но я от парнишки не отлипаю. «Сангвина II» пришла сюда за два дня до первого убийства. Может, стоит ордер взять.

— Вероятная причина?

— Не знаю. Подозрение в пиратстве?

— Другие наряды будешь вызывать?

— Пока ничего не случилось — нет. Не хочу лишнего внимания. Девчонка не рыпалась?

— Нет. Но уже темнеет. Я сообщу.

— Да ты в дверь постучи и выясни, что там творится.

— Не могу. Я не готов допрашивать жертву убийства. У меня пока опыта нет.

— Терпеть не могу, когда ты так разговариваешь. Позвони. — Кавуто нажал отбой и принялся разгонять пальцами головную боль из висков.

Джефф и Трой Ли бегали по проходам «Безопасного способа»: Трой выкрикивал пункты по списку Дрю, Джефф толкал тележку.

— Коробка вазелина, — говорил Трой. — Возьму со склада. Ты бери сахар и «Чудо-Рост».

— Есть, — отвечал Джефф.

Встретились они у экспресс-кассы. Кассирша, средних лет дама с пергидрольными волосами, с ненавистью посмотрела на них сквозь розоватые очки.

— Ладно тебе, Кэтлин, — сказал Трой. — Правило восьми покупок на персонал магазина не распространяется.

Как и все работавшие в «Безопасном способе» днем, Кэтлин побаивалась Животных. Вот и теперь она вздохнула и принялась сканировать покупки, а Трой распихивал их по пакетам: десять пятифунтовых упаковок сахара, десять коробок удобрений «Чудо-Рост», пять кварт бурбона «Дикая индейка», канистра жидкости для растопки, гигантский пакет стирального порошка, коробка хозяйственных свечей, мешок древесного угля, десять коробок нафталина…

Дойдя до коробки вазелина, Кэтлин помедлила и перевела взгляд на Джеффа. Тот выдал ей образцовую ухмылку американского мальчишки.

— У нас вечеринка намечается, — сообщил он.

Кэтлин фыркнула и пробила заказ. Джефф швырнул на кассу горсть бумажек и вслед за Троем выскочил из магазина, бегом катя дребезжащую тележку.

Через двадцать минут Животные толкались в узких коридорах «Сангвины II» с припасами для Дрю, который сидел на корточках над стальным сейфом. Томми передал ему мешок удобрений.

— Калийная селитра, — сказал Дрю. — Никакой рекреационной ценности, но грохочет будь здоров. — Он разорвал угол и высыпал удобрение. Куча перед ним росла. — А дай-ка мне «Индюшки».

Томми передал ему несколько бутылок. Дрю свернул у одной колпачок и отхлебнул. Передернулся, смигнул слезу и остаток вылил на сухие компоненты.

— И сломанную сабельку подай. Надо чем-то помешать. Томми потянулся к мечу и посмотрел на Хлёста.

— Как у нас?

Тот даже на часы глядеть не стал.

— Официально уже темно, — сказал он.

Джоди проснулась, и тут же ее окатило тревогой.

— Томми, — позвала она. Соскочила с кровати, прошла в большую комнату, не зажигая света. — Томми?

В студии было тихо. Она проверила автоответчик. Никаких сообщений.

«Я больше так не могу, — подумала Джоди. — Я не справлюсь еще с одной ночью тревог».

Накануне ночью она прибрала весь разор после обыска, натерла дерево лимонным маслом, отдраила раковины и ванну и до рассвета смотрела кабельное телевидение. И все это время думала о том, что сказал Томми — как всем делиться, как быть с тем, кто понимает то, что ты видишь и как чувствуешь. Ей хотелось такого.

Она хотела править с кем-то самой ночью — чтобы этот кто-то слышал, как дышат здания, видел, как тротуары тлеют теплом после заката. Но хотела она при этом Томми. Хотела любви. Хотела притока свежей крови и секса, который трогал бы ее душу. Хотела возбуждения — и хотела надежности.

Ей хотелось быть в толпе — но еще ей хотелось быть и самой по себе. Она желала быть человеком — но желала и силы, и остроты чувств, и проворства мысли, свойственных вампиру. Ей, в общем, хотелось всего и сразу.

«Был бы у меня выбор, — думала Джоди, — излечил бы меня этот студент — вернулась бы я в человеческий облик? Это бы значило, что мы с Томми можем быть вместе, но он никогда не почувствует, каково это — быть богом. И я не почувствую. Больше никогда.

Значит — уйти. А тогда что? Я одна. Однее, чем была прежде. А я терпеть не могу одиночества».

Джоди перестала мерить шагами студию и подошла к окну. Полицейский по-прежнему сидел в коричневом «Додже» с прошлой ночи, наблюдал. Второй поехал вслед за Томми.

— Томми, придурок. Позвони же мне.

Полицейский явно знает, где Томми. Но как заставить его это выдать? Соблазнить его? Нанести нервный щипок вулкана?[35]Разговорить удушающим захватом сзади?

Может, стоит просто подняться и постучать в дверь, размышлял Ривера. «Инспектор Альфонс Ривера, Управление полиции Сан-Франциско. Если у нас найдется несколько минут, мне хотелось бы поговорить с вами о том, каково быть мертвой. Как оно? Кто это сделал? Вы при этом разозлились?»