Месть богини - Юлия Фирсанова

— Какой он высокий и мужественный! — с совершенно непосредственным восхищением заметила Элия, выглядывая в открытое по случаю жаркой погоды окно.

Кальм непроизвольно выпрямился, выпятил грудь и небрежно бросил:

— Хиляков в гвардию Альвиона не берут.

— Должно быть, он видел много великих битв! — упрямо продолжала гнуть свою линию девушка. — Это ведь так интересно для сказителей! Сударь, а мужественный шрам у вас на ухе — след вражеской стрелы? — Богиня еще дальше высунула в окно свой любопытный носик.

Кальм тут же пожалел, что вылечил шрам на челюсти, заработанный в кабацкой драке, — можно было бы соврать про дуэль или битву. (Кто же знал, что это девицам по нраву? Никогда их, придурочных, не разберешь!)

Алентис брезгливо поморщился: «Как могут нравиться шрамы? Это так дико, грубо, вульгарно и совершенно не эстетично!»

Дарис бросил на принцессу подозрительный взгляд и процедил:

— Нет!

— Дротика? — не менее восторженно поинтересовалась девушка, чуть не подпрыгивая на мягком сиденье кареты.

— Этот шрам нанесен мне не врагом, — коротко пояснил мужчина.

— А, тогда вы, наверное, храните его как память, — понимающе улыбнулась принцесса.

— Да. Как память о бурной юности, — буркнул воин, чувствуя себя не слишком уютно. Девушка разбередила старую рану.

Заметив, что Алентис высокомерно молчит, Кальм последовал его примеру, сделав вид, что вникать в данный разговор ниже его достоинства. А что еще ему оставалось делать — не задирать же лорда Дариса, одного из лучших воинов королевства, и не одергивать же девицу, настолько ниже его стоящую на социальной лестнице, за вполне невинную беседу из-за того, что его жутко бесит внимание, уделяемое другому.

Следуя внезапному порыву, девушка послала мужчине легкую улыбку, слегка прикусила нижнюю губку и бросила на Дариса лукавый взгляд. Воин вздрогнул и пристально посмотрел на принцессу — этот характерный жест, эта повадка когда-то были ему до боли знакомы.

— Если хотите, я расскажу вам о битвах, в которых участвовал. Возможно, сказителей это действительно заинтересует, — подавив дрожь, с деланым спокойствием сказал Дарис.

— Очень хочу! Это же здорово! — Элия прищелкнула пальцами.

Узнав и этот жест, воин еще больше утвердился в своем намерении поговорить со сказительницей, дабы проверить свои подозрения, нет, надежды. И либо окончательно развеять их, либо утвердиться…

— Вот-вот, мы будем рады, — влез Джей, демонстративно показывая очередному нахалу, с которым заигрывала сестра, что сказителей двое.

Воин проигнорировал как фразу, так и само присутствие принца, решив разобраться с мальчишкой позже, если тот будет путаться под ногами. Советник подавил усмешку, глядя на разыгрываемый Элией спектакль: «Девочка явно неглупа. Совсем неглупа. Для чего же она изображает из себя безмозглую пустышку? Хочет кого-нибудь подцепить? Или поддразнивает щенков-принцев?»

Кальм заерзал на сиденье, еще выше задрал нос и с неприязнью поглядел на воина. Алентис нацепил на свою холеную высокомерную физиономию маску всепоглощающей брезгливости, достал небольшую шкатулку с мятными пастилками, сунул одну в рот и начал меланхолично жевать.

— Крошка, ты здесь для того, чтобы развлекать нас, а не трепаться со стражей! — не выдержал Кальм.

— Нам скучно! — раздраженно-капризно заявил Алентис, имея в виду только себя.

— А хотите, Элия вам споет? — ехидно предложил Джей.

Не успел он увернуться, как принцесса, перегнувшись через советника, залепила брату увесистую оплеуху. Когда девушка разогнулась, Отис посмаковал предыдущие ощущения от невольного прикосновения и обратился к ней:

— Дорогая моя, добавить не желаете?

— Все зависит от того, учел ли он свои ошибки, — сердито отозвалась принцесса.

— Добавки не надо. Я уже понял, что ты сегодня не в голосе, — почтительно отозвался Джей и тут же заработал вторую оплеуху.

Советник прищелкнул языком и поинтересовался:

— Вы всегда так горячи, дорогая моя?

— Мы рассчитывали на рассказы, а не на кулачные бои! — влез Алентис, досадуя, что все самое интересное пришлось на долю Отиса.

— Крошка, а почему ты не хочешь петь? — одновременно встрял Кальм.

Дарис с интересом смотрел на эту комедию, делая вид, что просто выполняет свой долг, сопровождая карету принцев.

Перестав дуться, Элия решила ответить Кальму.

— Потому, что пою я лишь в тех случаях, когда хочу кого-нибудь убить! — шутливо заявила она.

— У тебя в роду были сирены? — хором с опаской спросили принцы, невольно косясь в сторону дверей и прикидывая скорость движения кареты.

— Не знаю, как насчет сирен, но слуха у моей мамаши точно не было, — угрюмо пояснила принцесса. — Когда я в первый раз попробовала свой голос, дядюшка пригрозил, что убьет меня, если я не заткнусь, потому что мой голос сводит его с ума. Так что пришлось мне выбрать карьеру сказительницы.

— Так расскажи нам что-нибудь, — с облегчением повелел Алентис, поуютнее устраиваясь на подушках.

Кальм в это время заметил за окном стадо мирно пасущихся травоядных драконов. Рядом на лугу, подстелив на землю кафтан, клевал носом пастух. Принца осенило:

— О, о драконах!

— Как пожелаете, ваше высочество, — кивнул Джей и выжидательно посмотрел на сестру. Сам он принципиально не желал говорить с Отисом, с тем, кто оскорбил его.

— Милорд, — обратилась Элия к советнику, — если вы тоже желаете смотреть иллюзии, то, пожалуйста, пересядьте. Я не смогу плести двухсторонние.

Советник смотреть иллюзии пожелал и кое-как втиснулся между демонстративно не желающим трогаться с места Алентисом и Кальмом. Джей оглядел аудиторию и вдохновенно начал:

— Представьте себе драконью пещеру в горах. Возвратился домой с добычей могучий отец-дракон, свалил на пол у входа четырех бездыханных рыцарей, закованных в латы, и закричал: «Дорогая!»

Навстречу ему вышла драконица, увидела, что муж принес еду, и закричала в глубь пещеры: «Сынок, папа обед принес, скорее иди кушать!»

Прибежал быстренько маленький дракончик, оглядел добычу отца и заплакал, капризно стуча лапами по полу: «Опять консервы! Не буду!»

Последний кадр иллюзии отразил ошарашенную и чуть глуповатую морду папаши-дракона и малыша, уткнувшегося в хвост мамы…

Кальм заржал. Алентис попытался поморщиться — это ж надо так издеваться над рыцарскими легендами! — но не выдержал и тоже улыбнулся. Отис заухмылялся.

Довольный произведенным впечатлением Джей продолжил:

— В пещеру, полную чудесных драгоценных камней, золота, серебра, магического оружия и… человеческих костей, осторожно проник рыцарь с огромным пустым мешком. Он внимательно огляделся по сторонам и принялся лихорадочно набивать мешок сокровищами. Вдруг какой-то шорох заставил рыцаря насторожиться. Он резко обернулся и увидел у себя за спиной маленького дракончика. Рыцарь осмотрел окрестности — больше никого не наблюдалось.