Именно в этот раз - Джил Грегори

– Да, дорогая. И ты, черт возьми, ничего не сумеешь тут сделать.

Лицо Джози исказилось от ужаса и душевной боли. Широко улыбнувшись, Змей погладил шею своей жертвы.

– Мы разрежем его на части, – пообещал Змей. – Каждый из нас получит по хорошему кусочку.

Все головы повернулись к графу Стоунклифу. Еще бы! Ведь он бежал по лестнице «Ковент-Гардена», перепрыгивая через три ступеньки. Был антракт, и ярко освещенное фойе кишмя кишело людьми. По пути Итэн второпях чуть не столкнулся с несколькими группами мужчин и женщин.

– Боже милосердный, это же Стоунклиф! Какого дьявола! Что с ним? – обеспокоенно шепнул лорд Кавенлей, обращаясь к стоящему рядом лорду Уиллоугону, когда граф промчался мимо них, направляясь к ложам.

– Может, он ищет леди Стоунклиф? – насмешливо предположила юная леди, которую лорд Уиллоутон держал под руку. – Если верить мисс Креншоу, его сиятельству нелегко будет удержать эту так называемую леди.

Подчеркнув последние слова, она презрительно фыркнула. Джентльмены улыбнулись (правда, несколько нервно), однако, зная, что лорд Стоунклиф где-то поблизости, не осмелились сказать ни слова о его жене.

Подобного ужаса Итэн не испытывал с той ночи, когда погибла Молли и он, обшарив весь город, нашел ее мертвой в мрачной холодной больнице.

Нет, с Джози такое не может случиться, твердил он себе снова и снова по пути в Оперу, но страх, ледяной глыбой застрявший в груди, не отпускал его.

Вернувшись после длительной беседы с реформистски настроенными членами парламента, Итэн увидел, что в доме царит переполох. Да, леди Стоунклиф вернулась. Ей отдали письмо, и она направилась к себе – переодеться к ужину.

А после этого миледи исчезла.

Итэн быстро взбежал наверх по лестнице, осмотрел комнаты, где царил полнейший беспорядок, осмотрел спальни и сразу обнаружил, что пропали драгоценности, которые Джози обычно хранила в шкатулке из слоновой кости, выложенной бархатом. Крышка шкатулки так и осталась открытой…

Он не нашел и некоторых своих вещей: булавок с драгоценными камнями, трости с золотым набалдашником, табакерки, принадлежавшей прадедушке…

Итэн застыл посреди комнаты. Из оцепенения его вывела горничная Брина, на цыпочках прокравшаяся в господские апартаменты.

– Я нашла это в коридоре, милорд. Письмо лежало на ковре. Я подумала… может, ее сиятельство случайно обронили его.

Это было письмо Итэна, в котором говорилось об их завтрашнем визите к Гризмору.

Начался дождь. Капли громко молотили по оконным стеклам, а Итэн все стоял неподвижно и смотрел на письмо. Неужели Джози испугалась? Сбежала, бросила мужа, прихватив с собой все, что оказалось под руками? Или это было задумано ею давно? Он вспомнил, как прошлой ночью Джози таяла в его объятиях, целовала, полностью отдаваясь ему.

– Нет, этого не может быть, – прошептал Итэн.

– Простите, милорд, – спросила Брина, продолжая стоять сцепив руки, – вы обратились ко мне?

– Нет. Я ухожу, – ответил Итэн, повернувшись к двери. – Если ее сиятельство вернется…

Итэн умолк. Сердце подсказывало ему, что Джози не вернется… если только он сам не найдет ее. Она не сбежала, не ушла, не сказавшись, в гости. В ее исчезновении было что-то зловещее.

Итэн сразу же подумал об Уинтропе. А потом – о верном Хэме.

– Лорд Стоунклиф! – воскликнула мисс Перри, когда он ворвался в ложу, где сидели мисс Креншоу, мистер Уинтроп и полковник Хэмринг. При виде взволнованного лица Итэна радостная улыбка слетела с ее губ.

– Что случилось? – почти взвизгнула мисс Креншоу.

Уинтроп попятился, чуть не опрокинув стоявший сзади позолоченный стул, но Итэн ухватил его за лацканы фрака и рванул на себя.

– Мне сказали, что ты здесь. Но где она? Что ты сделал с ней?

– С к-кем? Я не понимаю, о чем ты…

Итэн вцепился в горло кузена. Полковник Хэмринг тут же вскочил с места и принялся растаскивать дерущихся.

– Милорд, это неразумно. Подумайте, что вы делаете, умоляю… Скандал может нанести леди Стоунклиф вред, непоправимый вред, – прошептала мисс Перри, задыхаясь от волнения.

Наконец до Итэна дошел смысл этой отчаянной мольбы, и испепелявший гнев утих. Он увидел, что публика, собравшаяся в театре, смотрит на него, что в зале стоит настороженная тишина, а на лицах людей написано изумление, и… ослабил хватку.

– Давай-ка выйдем отсюда, – прошептал Итэн, отодвигаясь от своего кузена. Но по выражению его глаз Уинтроп понял, что это лишь временная передышка. Итэн повторил приглашение и, натянуто улыбнувшись, указал на дверь. – Не то я выволоку тебя силком.

Итэн потащил Уинтропа за бархатную портьеру. В этом укромном уголке горел всего один газовый рожок.

– А теперь говори, что ты с ней сделал – или прощайся со своей жалкой жизнью.

– Если ты имеешь в виду леди Стоунклиф…

– А кого же еще?

Итэн тряхнул Уинтропа так, что у того застучали зубы.

– Я ее давно не видел. И ничего не делал…

– Лэтерби сказал, что ты о ней расспрашивал. – Итэн ухмыльнулся. – Он приходил ко мне – сразу же после того, как ты попытался подкупить его. Ты хотел, чтобы Лэтерби донес на нее Гризмору? К твоему сведению, я дал ему в два раза больше. У Лэтерби есть здравый смысл, кроме того, он человек преданный и честный. Впрочем, тебе эти слова не знакомы, не так ли, Уинтроп? Ты предан только самому себе.

– Ложь. Я никогда…

– Ты распространял о моей жене слухи… отвратительные слухи. Собирался восстановить против нее все лондонское общество, да? И Гризмора тоже. Но оказывается, тебе и этого мало. Ты решил избавиться от нее – на всякий случай: а вдруг твоя мерзкая предприимчивость не увенчается успехом?

– Еще раз прошу тебя, кузен, отпусти меня, или… Итэн толкнул его так, что тот ударился о стену.

– Или что?

– Ты безумец!

– Рассказывай, что ты натворил. Я считаю до пяти. Если с ней что-то случилось…

Итэн сжал кулаки и снова шагнул к Уинтропу, который, побелев как мел, вжался в стену.

– Да нет, я же сказал тебе, что даже не видел больше твою жену. И не делал ничего дурного.

– Ты нанял кого-то?

– Нет! Господи помилуй, нет! Я намеревался встретиться с Гризмором – вот и все. Рассказать ему о ней, а я многое знаю, – добавил он визгливо, на мгновение забыв о страхе. – Достаточно, чтобы этой шлюшке пришлось сложить свои вещички и покинуть Англию, но я не пытался убить ее, причинить ей зло, если ты это имеешь в виду. Она небось сбежала с каким-нибудь садовником или грумом…