Демоны огня - Андрей Посняков

Тем временем кудрявый слуга озадаченно остановился на перекрестке, у развилки трех улиц.

– Туда, туда он побежал, – тут же подскочил Максим. – Я видел. На окраину, пес, рвется. Там может уйти.

– Ничего. Догоним!

Кудрявый бросился к каменоломне, за ним поспешал и Макс. Бата, не будь дурак, замедлил ход, так что хорошо было видно, как он скрылся за не так давно сработанными у лаза в каменоломню воротами.

Вот там-то преследователи и настигли ворюгу, да он уже и не бежал, а просто сидел на корточках, бросив рыбину наземь. Сидел и ухмылялся.

– Ага! – Подлетев, кудрявый схватил его за плечо. – Попался! Держи его, люди!

Люди – в лице одного лишь Максима – насмешливо хмыкнули и, не говоря дурного слова, от всей души зарядили служке в скулу отработанным на долгих и изнурительных тренировках приемом, называемым хук. Сильнейший боковой удар. Да с ближней дистанции…

Кудрявый так и плюхнулся, подняв тучу известковой пыли. Правда, сознание не потерял, расчихался… Властитель Черной земли ему и тут оказал помощь, сильно ударив ладонями по ушам.

– За что?! – огорошенно завыл слуга.

– Было бы за что – вообще б убил, – присаживаясь на корточки рядом с поверженным, добродушно пошутил Макс. – Ну, харя гнусная, ты зачем маленьких обижаешь?

– Так он же моего лобана украл, ух… ворюга…

Кудрявый снова получил плюху – на этот раз от Баты. Чтоб не ругался.

– Что вам надо? – быстро сообразил слуга. – Зачем вы…

Широко улыбнувшись, Максим потрепал его по щеке:

– Ну, рассказывай!

– Рассказывать? О чем же?

– О том, как докатился до жизни такой? О хозяине своем, о дружках… о девушках…

– О каких еще девушках?! – Привстав, кудрявый сделал попытку дать деру…

Сии жалкие потуги были прекращены фараоном буквально в секунду.

– У-у-у! – Схватившись за правый бок, служка покатился по земле и жалобно завыл.

А что он хотел? Его же ведь по-людски просили… Между прочим, апперкот в печень – тоже хороший удар, действенный.

– Ну! – Максим угрожающе подул на кулак. – Будешь рассказывать?

– Буду… А вы меня потом отпустите?

– А зачем ты нам сдался? Мы ведь не как твой хозяин… Впрочем, это ваши дела. Давай – о девчонках.

Пленник – звали его Тави – поведал немало интересного и, скорее всего, не врал – а чего ему врать-то было? Как и следовало ожидать, его хозяин, купец Сетиур-ка-птах, женский пол не переносил на дух, а рабынь – обязательно светловолосых! – покупал не для себя, а для одного человека, которого ни Тави, ни кто-либо еще из слуг в жизни своей в глаза не видали. Просто девчонок почти сразу после покупки ближе к ночи отводили в одно местечко, к заброшенному оврагу, куда золотари сейчас свозили все городское дерьмо, ибо больше некуда было – осада. Там, у этого оврага, их – рабынь – и бросали, привязав к росшему рядом старому буку. А уж кто их потом отвязывал и что делал – ведомо одним лишь богам.

Такая вот история. Похоже, ничего больше парень и не знал, так что пришлось уж его опустить восвояси.

– Отпускаете?! – обрадовался тот и, поднявшись на ноги, тут же выскочил за ворота.

– Рыбину-то свою забери! – крикнул ему во след Бата.

Куда там!

– Ну и ладно, сами зажарим, – ухмыльнулся Максим. – Он, лобан-то, вкуснющий.

– Да уж. – Бата плотоядно облизнулся. – Только надобно бы его того, побыстрее зажарить, а то как бы не завонял в жару-то.

– Зажарь, зажарь…

Фараон быстро соображал, от кого он уже слышал об этом дерьмовом овраге. В самом прямом смысле – дерьмовом. Ха! От кого?! Да от злодея Манкасея! Ему ведь было поручено разузнать все о золотарях… Или не ему? Ладно, придется навестить и Хаемхата с Медоем. Давненько не виделись! Впрочем, а зачем навещать? Лучше их в гости позвать – угощение есть, вино тоже найдется. Хотя… зачем привлекать к себе излишнее внимание соседей? Да и времени – не вагон.

– Отнесешь лобана Медою, – подумав, приказал Максим. – Скажешь, чтоб к вечеру зажарил, мы придем. Заодно спросишь про золотарей и овраг. А я навещу Манкасея… спрошу кое-что… Там, у оврага, и встретимся.

– Как скажешь, мой господин, – почтительно поклонился Бата.

Максим предполагал, что в пещере мага – точнее сказать, в лаборатории – должна быть какая-то вентиляция, вытяжка, скорее всего располагавшаяся где-то на возвышении, на холме, иначе бы при разливе Нила пещеру бы просто залило. Также предполагалось, что вентиляция, скорее всего, должна была охраняться… Однако никакой охраны Макс с Батой не заметили, как ни старались, хотя обследовали все окрестности зловонного оврага.

– Что мы ищем, мой господин? – сразу же поинтересовался Бата.

– Отверстия в холме. Ямы. Глубокие, без дна.

– Не думаю, что мы их сегодня найдем, – вон тут какие кругом заросли, а ведь уже совсем скоро стемнеет.

Мальчишка был прав. По обеим краям оврага росли густые колючие кусты, переплетавшиеся друг с другом почти в непроходимую изгородь, сквозь которую весьма трудно было бы пробираться… весьма трудно… Вот если бы были собаки… Собаки… Собаки!

Максим махнул рукой и негромко сказал:

– Нюхай, Бата!

– Нюхать?!

– Ну да! Ты же знаешь, как пахнет земляное масло и сера.

– Знаю, мой господин.

Молодой фараон и сам принялся водить носом, как хороший пес. Дело осложнялось тем, что лежащий у самых ног овражек испускал жуткое зловоние, напрочь перекрывая все остальные запахи, даже если б таковые тут и имелись. Пришлось встать по ветру… И снова принюхаться…

– Кажется, здесь, господин! – тихо позвал Бата. – Во-он там, за терновником.

Максим опустился на колени и раздвинул ветки… Ну точно, пахло! Серой и еще чем-то таким, специфическим.

Принюхиваясь, молодой человек прополз вперед, чувствуя позади дыхание своего верного спутника. Вот вроде какая-то яма… Нет, не то… А вот там…

Даже жаром пахнуло! Вернее – полыхнуло, едва не обжег лицо!

Ну, вот оно… Вот! Жар! Нестерпимый жар!

Максим осторожно заглянул, увидев на дне узкого лаза угасающие отблески багрового подземного пламени.

Да! Это она и есть. Пещера!

– Уходим, Бата. Как можно незаметнее. К завтрашнему дню нам нужно раздобыть веревки… и смолистые факелы.

– Сделаю, господин.

– Эх, еще бы верных людей… Не хочется впутывать в такое дело Хаемхата с Медоем, да, видно, придется.

Достигнув цели, искатели повеселели и направились ближе к дому. Прошли мимо старой каменоломни, у ворот которой уже стоял часовой, и, не сговариваясь, свернули к площади, той самой, маленькой уютной площади, где росли цветы и выступали девушки-акробатки. И не по пути ведь совсем было! Тем не менее…