Пророчество льда - Тимур Рымжанов

Мне оказалось достаточно только взять в руки прядь ее волос, оставшихся в расческе, чтобы тут же обнаружить биение сердца, почувствовать тепло. Довольно далеко от города, в тихом поселке возле железнодорожной станции. Похитители оказались проворными и осторожными, спрятали на совесть. Несмотря на их угрозы, родители девочки все же обратились в милицию. Мало того, втайне от мужа мама девочки рискнула и решила узнать о судьбе дочери у «ясновидящей», которой, к счастью, оказалась Вера.

На мгновение я перестал скользить бестелесным невидимым призраком в промозглой влажной атмосфере убого поселения и вернулся обратно в машину, воссоединяясь с самим собой.

– Чем вы рискуете? – спросил я Владимира, потирая озябшие руки.

– Вломимся в дом, вывернем там все наизнанку, а вдруг там окажется пусто? – спросил Володя.

– А у вас что? Большой выбор? Есть другие варианты?

– Да начальство с меня голову снимет за такую самодеятельность. Я и так не на лучшем счету. Да и правду сказать, как-то все это очень сомнительно выглядит. Уж простите, но вы оба доверия не вызываете, колдуны-гадатели. Ну не может такого быть, чтобы вот так раз зашел в дом, походил, словно собака понюхал и тут же взял след! Так не бывает.

Я встал вполоборота, так, чтобы видеть Веру. Куда делась ее надменность, куда пропал гонор, сидит тихо, слово вставить боится. Сомневается, сама не верит в то, что происходит. Прав был Алхимик – любительница. Может, и не лишена способностей, но очень неуверенная.

– Правда за стенами этого дома. Не войдете, так и останетесь в сомнениях. Какой редкий шанс, вывести магов-колдунов на чистую воду. Стоит это взбучки от начальства?

Майор скорчил такую гримасу, что казалось, после этих слов он выволочит из машины мою тощую немощь и будет долго бить ногами. Просто так, без всякой причины, выпуская пар, как говорится.

Поднеся к губам рацию, майор еще раз гневно взглянул мне в глаза, но, не увидев там ни раскаяния, ни сомнений, забубнил:

– Второй! Прими вводную. Во дворе собака. В доме двое, мужчина и женщина, один автомат, стоит за холодильником, если наш шаман не врет! – добавил Володя с насмешкой. – Девочка в подвале, люк возле печи, под линолеумом. Действуйте быстро, но осторожно.

– Дверь пусть выбивают, – подсказал я, – засовов там хлипкий.

Что ответили майору, мы не слышали. Ответ прозвучал в наушнике. Владимир отложил рацию, достал пистолет и еще раз, как бы давая последний шанс, возможность все переиграть, отменить, посмотрел мне в глаза.

– Сидите здесь, оба, и чтоб ни шагу!

В нем чувствовалась хорошая военная жилка, густая закваска. Одним вроде несильным движением ноги он просто вышиб хлипкую калитку. Проржавевшие под слоем краски петли нелепо выгнулись, вырвали наколоченный букет кривых гвоздей из подгнившей древесины столба. Забор и ворота при ударе довольно заметно перекосило. Хорошо экипированные бойцы ОМОНа уже вошли во двор с противоположной стороны через огород, и двое из них так же легко и непринужденно вынесли входную дверь. Перепуганный пес забился в будке и только скулил и рычал, не решаясь даже громко залаять. Топот ног, ругань, приглушенный звон посуды, испуганный женский крик. Через несколько секунд все стихло. Остававшиеся снаружи несколько бойцов вбежали в дом. Я успел заметить, как один из них приставил шаткую лестницу к чердаку, второй стал ворошить баки и ящики в прихожей.

Вера сидела все так же безмолвно, почти не дышала. Я нарочно громко хлопнул дверью машины, чтобы немного привести ее в чувства. Вышел на свежий воздух, под моросящий дождь, нервно и устало закурил.

В последнее время очень плохо сплю. Курить стал больше. Сны какие-то дурацкие, грязные. Чудится какой-то бред. Все смешалась в одну кашу, в плотный комок, затвердело, как бетон.

Нервно подергивается веко, никогда раньше со мной такого не бывало. Докурив сигарету, прежде чем бросить окурок в грязь, достал следующую. Ухмыльнулся, вспоминая, с каким наслаждением и удовольствием Алхимик курит тоненькие крепкие сигары.

На лицо майора невозможно было смотреть без смеха. Он как маленький ребенок, которому показали простенький фокус и не рассказали его секрета. И обиженный, и удивленный, по роду профессии ищущий подвох, он был ошарашен и растерян. Раздавал направо и налево какие-то поручения, куда-то звонил, бубнил что-то невнятное по телефону, докладывал. Поднял на уши все местные отделения, вызвал группу из города – наверное, делал все что нужно, как положено, но забыл сменить выражение лица.

Стогов Владимир Александрович, майор милиции, опытный сотрудник, что он думал сейчас о нас с Верой? Удачливые мошенники? А может, соучастники этой шайки? Конкуренты, враждующая группировка? Или встали в строчку списка «Очевидное невероятное»? Какое это теперь имеет значение.

* * *

Дома Сильвестр совсем не был похож на того подтянутого живчика, с которым я впервые встретился. Сутулый, шаркающий, прихрамывающий старик. В дорогом, уютном домашнем халате, неспешный, усталый. Каждое его действие делилось на последовательные этапы. Отложить книгу, встать в полный рост, осмотреться, выбрать направление, медленно и неспешно переместиться по комнате, стараясь не задевать углы в захламленном кабинете. Нет, в доме у старика было чисто. Просто такое невероятное нагромождение книг, каких-то малознакомых предметов, картин, карт, чертежей. Основным местом обитания был рабочий стол необъятных размеров. Монитор компьютера и клавиатура занимали лишь одну четверть. Здесь же находилась подставка для курительных принадлежностей, трубки, ершики, табак, россыпь зажигалок. Стопки книг с бахромой закладок, замусоленные, потертые, видно, что пользовались ими очень часто.

– Вынужден с тобой согласиться, – сказал старик, обращаясь к Алхимику. – Методы теоретической подготовки, особенно умозрительное представление, в нашей практике непригодны и малоэффективны. Практические действия значительно ускоряют процесс, и твой опыт с Николаем наглядно это доказывает.

– Остается одна проблема, – согласился Алхимик и продолжил: – Обучение из наставничества превращается в партнерство и снижает степень влияния. Уже после первого задания Коля стал принимать самостоятельные решения.

– Этого следовало ожидать – ухмыльнулся дед, откладывая трубку. – С его-то потенциалом. Мы можем лишь видеть возможные варианты, выбор все равно остается за ним, и он его сделал. Исходя из собственных предпочтений, выбрал весьма достойное, и даже благородное поприще.

– Ловить убийц, маньяков? Копаться в грязи преступного мира, используя методы, о которых и не мечтает современная криминалистика! Это благородное поприще?!

– Это его компенсация, способ самовыражения. Рано или поздно он изменится. Но сейчас более надежную и стабильную практику подыскать будет трудно. Как ты думаешь, на сколько хватит терпения молодому парню в твоей лаборатории? – спросил старик, плохо скрывая ехидную улыбку. – Он ведь не понимает логики тех изысканий, что ведутся тобой. Ему чужды процессы и методы.