"Качай маятник"! Особист из будущего - Юрий Корчевский

Делать нечего – я пошел к виднеющимся на окраине поля зданиям. Пока дошел, начало смеркаться.

Передо мной было несколько домиков из красного кирпича, их окружал редкий заборчик из жердей. Я обошел его: ворота нараспашку, вверху на арке надпись – «МТС». Во дворе – ни одного трактора, только бочки пустые валяются.

Из ближнего здания навстречу мне вышел сторож. Я поздоровался. Сторож ответил и уточнил, что передо мной – режимный объект и посторонним входить нельзя.

– Ты что, мужик, офонарел? Видишь самолет? Мне позвонить надо.

Сторож недоверчиво выглянул за ворота, увидел в сумерках самолет и заторопился:

– Есть телефон у директора в кабинете, только работает или нет – не знаю.

– Веди.

Сторож провел меня по коридору и распахнул дверь директорского кабинета. Похоже, здесь давно никого не было: на столе и на полу – слой пыли.

Аппарат оказался допотопный – черный, эбонитовый, одна только трубка полкило весит. Единственное плохо – сеть гражданская, и как с ее помощью дозвониться в штаб, не знаю.

– Эй, товарищ! Как в НКВД местное позвонить?

– Не знаю, милок! Уж чего не знаю, того не знаю!

И сразу смылся. Видимо, упоминание об НКВД его испугало. Вот беда – телефон на столе, а куда звонить – не знаю. Наугад я набрал «02». Нет ответа. Выдвинул ящики письменного стола – один, другой… Нашел-таки телефонный справочник – небольшую замусоленную книжку размером с ладонь. Но отыскал в ней только номер милиции.

Все номера в справочнике были трехзначные. Я набрал милицию.

– Алло, у аппарата.

– Дайте мне номер районного управления НКВД.

– А кто спрашивает?

– Капитан Сидоров! – рявкнул я.

Мне назвали номер. Я позвонил. Трубку сняли:

– Да.

Я коротко объяснил ситуацию.

– Сейчас подъедем.

И в самом деле – прошло не более получаса, пока я возвращался к самолету, как темноту разрезали лучи фар. Машина остановилась у МТС, потом направилась к нам.

Из «эмки» вышли двое – сержант и рядовой, судя по петличкам. И с ходу: – Предъявить документы, сдать оружие!

Документов у нас, понятное дело, не было – у всех троих, а оружие сдали.

– Садитесь в машину!

Я возразил:

– Документы важные у нас – оставлять нельзя. И раненый – ему в госпиталь надо.

Раненого «Сидорова» втроем перенесли в машину, я забрал из кабины самолета вещмешок и ранец. Пока ехали, «Сидоров» наклонился ко мне:

– Куда звонил?

– В НКВД районное.

– Зря. В Москву Егорову звонить надо было – в управление.

Энкавэдэшник, сидевший на переднем сиденье, повернулся к нам:

– Отставить разговорчики!

«Эмка» въехала во двор местного управления государственной безопасности. Мы вышли из машины. Я нес рюкзак, летчик поддерживал «Сидорова».

Нас завели в комнату и усадили на пол. «Сидоров» попытался объяснить сержанту ситуацию:

– Мне в Москву позвонить надо. Оттуда приедут и все объяснят.

– Поговори еще, морда фашистская! Я сам решу – кто, куда и когда звонить будет.

– Я выше тебя по званию, – вспылил «Сидоров». – С задания раненым вернулся, с документами срочными и важными. Если ты, недоумок, сейчас в Москву не позвонишь, то завтра я уже тебе не позавидую. В лучшем случае – на передовую пошлют, рядовым пехотинцем.

Скорее всего сержант принял угрозу всерьез:

– Хорошо, только я сам звонить буду. Говори номер.

«Сидоров» назвал ему московский номер. Сержант позвонил по своей линии связи.

– Можайское районное управление НКВД, сержант Холодин. Тут такое дело: самолет у нас приземлился, а в нем три человека – без документов и с оружием.

Он выслушал ответ, закурил, сплюнул:

– Принесло вас на мою голову.

Больше нас не трогали.

Часа через два щелкнул замок, дверь распахнулась. На пороге стоял тот самый военный без знаков различия, который провожал меня на аэродроме в Москве.

– Николай, здравствуй, с прибытием тебя! – Он пожал «Сидорову» руку.

– А ты как здесь оказался, взводный? Ты же оттуда сам добираться должен был!

– Спасибо товарищу «Сидорову», он настоял.

– Да как же вы в одной кабинке-то? Тесно ведь!

– В тесноте да не в обиде.

Военный покачал головой, махнул рукой и – улыбнулся.

Потом повернулся к сержанту Холодину:

– Забираю всех троих – это мои люди. И груз тоже. Надеюсь, вы не успели сунуть туда свой нос? И оружие верните!

Сержант НКВД стоял перед военным по стойке «смирно», «пожирая» его глазами. Интересно, какое у москвича звание и кто он вообще такой?

Военный вместе с «Сидоровым» уселись в «эмку», мы с

пилотом – во вторую машину, и маленькая «кавалькада» тронулась. В машине было тепло, мягко покачивало, и я уснул.

Проснулся от толчка – машина стояла перед воротами. Мы снова въехали в тот самый двор, где я уже побывал однажды. На стене – ни вывески, ни указателей. Что за учреждение такое? Однако у главного входа прохаживался милиционер в форме. Ну, меня милицейской формой не обманешь – не более чем маскировка. Был я уже внутри этого здания однажды – милицией там и не пахло.

Ворота раскрылись, и машины заехали внутрь.

Пилот тут же ушел, а я стоял и глупо озирался. Что делать? Документов нет, и главное, я не знал, на каком я положении здесь и волен ли уйти?

Подошел лейтенант:

– Сержант, оружие верни – казенное.

Я без сожаления отдал автомат.

– Иди за мной.

В это время из первой машины неловко вылез «товарищ Сидоров». Рукой махнул мне:

– Подойди, сержант.

Я подошел.

– Спасибо, дружище, что добрался до наших, документы и меня вывез. Чего тебе в свой взвод возвращаться? Ты парень сообразительный, шустрый. Тебя бы подучить немного – хороший разведчик бы получился. Хочешь в разведку?

– Я и так в ней служу.

«Сидоров» досадливо поморщился:

– Нет, я не о полковой или дивизионной разведке говорю. «Языка» в плен взять тоже, конечно, суметь надо, но это – тактика. Я же тебе более серьезное дело предлагаю.

– Так документы мои у старшины остались, во взводе.

– Плюнь на них. Мы тебе сами документы выправим и в дивизию сообщим, чтобы тебя дезертиром не считали.