Пусть не кончается любовь - Джина Джексон

– Вы не понимаете… – Голос Дэйна прозвучал тихо и устало. Кэтлин почти пожелала, чтобы он принял совет доктора Прайса. – Я должен оставаться здесь. Сейчас идут критические часы. Кэтлин знает звук моего голоса, и очень важно, чтобы я продолжал с ней разговаривать.

– Чепуха. Вы в совершенном изнеможении и обманываете себя. Если пациентка сможет прийти в сознание, она сделает это независимо от того, будете вы сидеть у ее постели или нет.

Нет, этот доктор Прайс был просто невыносим! Она должна указать на его ошибку. Женщины с ранчо борются за своих мужчин, и она не исключение. Кэтлин снова заставила свои пальцы шевельнуться. На этот раз это далось ей гораздо легче. Затем она сосредоточилась на веках. Они вновь затрепетали и открылись чуточку шире.

– Я сейчас вернусь. Не оставляйте ее одну. Я только сполосну лицо холодной водой. – Сердце Кэтлин мучительно забилось: она увидела Дэйна. У него под глазами темнели круги, и вид был такой, словно он не спал целую неделю. Но тут он пересек комнату и скрылся из поля ее зрения. Сестра Фишер и доктор Прайс остались стоять у ее постели.

Глаза Кэтлин открылись еще шире, и она заметила, что сестра Фишер очень красивая женщина. Она сделала шаг в сторону и положила руку на плечо доктору Прайсу.

– Может ли он быть прав, доктор? – Сестра Фишер понизила голос, чтобы Дэйн ее не услышал.

– Нет. – Представительный доктор в белом халате покачал головой. У него была модно подстриженная седая шевелюра, и выглядел он так, будто каждый год отдыхал на Багамах. – Доктор Моррисон не хочет считаться с реальностью. Я наблюдал такую картину много раз. А его эмоции мешают ему принять очевидное. Нам не стоило допускать его вмешательства. Он возмутитель спокойствия, и его поведение нисколько не поможет этой женщине.

– Значит, она не поправится? – В голосе медсестры Фишер прозвучала озабоченность, и Кэтлин заметила, что она убрала руку с плеча доктора.

– Пациенты, которые впали в глубокую кому, редко приходят в себя. Вообще-то я бы сказал, что для этого требуется чудо.

Веки Кэтлин поднялись, и она уставилась на него. Но он этого не заметил, так был поглощен возможностью произвести впечатление на красавицу медсестру. Самоуверенный идиот! Если бы он сейчас бросил взгляд на Кэтлин, то увидел бы, что она полностью открыла глаза. Ей очень хотелось сбить с него эту спесь.

Возможно, ей это удастся. Губы Кэтлин дрогнули и начали складывать слово, которое она желала произнести. Она собиралась назвать доктора Прайса идиотом за то, что он не поверил Дэйну. А ведь это Дэйн оттащил ее от смертного края и поддержал своей любовью. Кэтлин вспомнила о том, что говорил доктор Прайс, как высмеивал он Дэйна, и это позволило ей найти силы, чтобы повысить голос.

– Идиот.

Ей показалось, что она прокричала это слово, но получился только шепот. Как странно. Они ее даже не услышали. Кэтлин собрала силы для новой попытки. Сейчас они ее услышат! Она объявит всему миру, что доктор Прайс ошибся.

– Плохо, что вы не верите в чудеса, доктор Прайс! – На этот раз ее голос был достаточно громким, чтобы они растерянно ахнули и круто обернулись к ней. Она очнулась! Эта женщина с ранчо, пришла в себя! И готова была защищать своего мужчину.

– Кэтлин! – Дэйн бегом бросился к ней через всю комнату, схватил ее в объятия. Она почувствовала, как он дрожит. – Милая!

Кэтлин ощутила, что ее губы медленно складываются в улыбку. Дэйн спас ее, и она сможет прокричать об этом на весь мир. Но сначала у нее было одно дело, которое не терпело отлагательства.

– Дэйн? – Она посмотрела на него и с изумлением увидела, что по его лицу катятся крупные слезы. – Попроси доктора Прайса, чтобы он оставил нас одних. Хорошо? И сестра Фишер тоже пусть уйдет. Они нам больше не нужны. Я просто хочу остаться наедине с человеком, который спас меня чудом своей любви.

Весь городок Литтл-Форк был приглашен на торжество. Как говорил Джибби, это была грандиозная пирушка. Разумеется, она не потребовала особой подготовки. На ранчо «Дабл-Би» привыкли развлекать толпы людей, и этот праздник не был исключением.

Кэтлин в последний раз взглянула в зеркало на свое свадебное платье. Она поджидала своих подружек, Лайзу и Джулию, чтобы они помогли ей его снять. Это платье сшили Лайза с матерью, и оно было необыкновенным, воздушным, из белого шелка-органди и кружев. Фасон его был несколько несовершенным, но именно такое платье и полагалось невесте ковбоя, и Кэтлин надела его с гордостью. В нем она была, когда обменивалась брачными обетами с Дэйном в гостиной главного здания ранчо.

Посаженным отцом был Джереми Кэмпбелл. Он отдавал невесту жениху и очень торжественно сопроводил ее к импровизированному алтарю перед камином. А после церемонии он поведал Кэтлин и Дэйну свои надежды на то, что их свадьба подтолкнет его сына Джерри в том же направлении.

Джейк и Тревор были шаферами жениха. Они с удовольствием позировали для свадебных фотографий, которые во множестве нащелкали Сэм и Джибби двумя камерами, бывшими в ходу на ранчо.

– Это была красивая свадьба, миссис Брэдфорд, – произнесла Лайза, вешая свадебное платье на вешалку, и сама рассмеялась над своей оплошностью. – Наверное, вас теперь надо называть миссис Моррисон.

– Зови меня Кэтлин, – засмеялась та, видя смущение милой дружелюбной девушки, которую уже привыкла считать своей подругой.

Кэтлин заметила, что Джулия смахивает с ресниц слезы умиления. Джулия тоже поинтересовалась:

– А мне как тебя называть?

– Что, если ты станешь звать меня «сестренка»? У меня никогда не было сестры, но я всегда мечтала ее иметь.

– Сестренка? – произнесла Джулия и радостно улыбнулась. – Мне нравится. Это очень тебе подходит.

Джулия должна была остаться жить на «Дабл-Би». Кэтлин и Дэйн решили, что она займет прежние, комнаты Дэйна, и накануне утром Джулия прибыла на ранчо со всем своим багажом.

– Вам надо поскорее переодеться к вечеринке. Иначе ваш молодой муж будет удивляться, куда вы пропали. – С этими словами Лайза сняла с вешалки платье Кэтлин для танцев и приложила к ее изменившейся талии. – Тут был большой запас материи, и я расширила его в поясе и вставила резинку, чтобы не надо было мучиться потом. Еще я сделала к нему широкий кушак. Можете его завязать, чтобы прикрыть резинку.

– Очень ловко, – восхитилась Кэтлин, – Обещаю, что буду надевать его на все танцы, которые у нас будут. Даже когда я стану слишком огромной для того, чтобы танцевать.

Она быстро переоделась в милое зеленое с белым платьице. Кэтлин посмотрела на свое отражение и улыбнулась. Лайза рассказала ей, что сшила это платье ей в подарок по совету Дэйна. Так что оно было в некотором роде подарком не только от Лайзы, но и от Дэйна. Кэтлин знала, что будет его носить, пока оно не превратится в лохмотья. А когда это произойдет, она попросит Лайзу сшить ей еще одно точно такое же. Оно стало символом той любви, которая соединила их отныне и навсегда.