Вид транспорта - мужчина - Людмила Милевская

— Обязательно передам, — кивнула Денисия и задумалась.

— Хотите спросить про «жука»? — догадался Аронов.

— А что про него спрашивать? — рассмеялась Денисия. — Ядействительно глупая. Вы так грубо его в мою сумку тогда подложили, даже дракузатеяли — уж сама догадаться могла бы. Да, — кивнула она своим мыслям, — давнобы могла догадаться. Я чувствовала, что вы меня всячески не пускаете к этойДобрыниной, стрелки на Валева переводите, но понять не могла почему.

— Теперь поняли? — спросил Аронов.

— Теперь я все поняла, — кивнула Денисия и грустно добавила:

— И теперь я совсем другая.

В госпитале Денисию держали недолго — рана оказаласьпустячной. Перед самой выпиской ее навестил Бертран Машикули.

— Признавайтесь, барышня, — с лукавой улыбкой спросил он, —вы не держите на старика зла?

— Откуда у меня на вас возьмется зло? — удивилась Денисия.

Машикули расхохотался:

— Я же не про себя, я про старика вас, барышня, спрашивал. —И тут же серьезно добавил:

— Так это правда, вы действительно не сердитесь на меня зато, что с вами хитрил?

— Вы очень хороший, — с доброй улыбкой сказала Денисия. — Явам за все благодарна.

— Это правда?

— Я никогда не лгу, — запальчиво заявила она, и Машикулизагадочно ей ответил:

— Коли так, милая барышня, раз вы всегда говорите толькоправду, мы еще встретимся.

Смысл этой фразы стал ясен Денисии позже, уже в Москве.

В Москву она вернулась вместе с Ароновым.

В аэропорту он грустно сказал:

— Ну вот и все, ваши проблемы, похоже, наконец разрешились.Можно расстаться.

— Да, — безрадостно кивнула Денисия. — Пора прощаться.

Аронов пристально на нее посмотрел:

— А почему-то не хочется. Теперь вы куда?

Она без запинки ответила:

— От Зои мне осталось кое-какое наследство: немного денег идрагоценности. Они хранятся у свекрови Ларисы, у нашей доброй Асии. Теперь яквартиру себе в Подмосковье куплю и примусь за дела. Планов у меня громадье.

Он удивился:

— А почему в Подмосковье?

Денисия усмехнулась:

— Потому, что на приличную московскую квартиру денег нехватит.

Заметив его порыв, она поспешила добавить:

— Нет-нет, спасибо, помощи не предлагайте.

Я должна заработать сама.

Аронов, лукаво прищурив глаза, сообщил:

— За это вы мне и нравитесь.

Он хотел сказать: «За это я тебя и люблю», — но не посмел.Лишь небрежно спросил:

— Номерок свой оставить мне не хотите? Звякнул бы вам отскуки когда-нибудь, потом, в грядущем, если завтра же не забуду про вас.

И, не дожидаясь ответа, он повернулся, буркнул «прощайте» ибодрой походкой пошел от Денисии прочь. Злой и обиженный, твердя себе: «Выбросьее из головы. Ты ей не нужен. Где твоя гордость?»

Но она, удивляясь самой себе, вдруг окликнула:

— Куда же вы? А номерок?

— Что-о? — не веря своим ушам, оглянулся Аронов. — Вы хотитеоставить мне свой телефон?

— Да, конечно, — деловито кивнула Денисия и, совсем ужпоражаясь себе, щедро выдала ему номер сотового Зои, тот, по которому толькоСаша звонил.

— Вот, звоните в любое время суток, — смущенно улыбаясь,пошутила она и добавила:

— Вам всегда рада. Я вам жизнью обязана.

— Надо же, — хитро улыбнулся Аронов, — вы так береглись ивсе-таки кому-то чем-то обязаны. Мужчине! И как оно вам? Не слишком страшно?Помнится, вы очень боялись этого.

— Нет, не страшно, даже приятно, — ответила Денисия и ушла.

Он растерянно смотрел ей вслед и думал: "Дурак.

Черт меня дернул так глупо шутить. Теперь ей звонитьбесполезно".

Прошла неделя-другая. Душевная боль и тоска по сестрамслегка притупились. Жизнь Денисии щедро полнилась приятными событиями. С учебойналадилось, однокурсников она догнала, и решился жилищный вопрос: на всеоставшиеся от приключений деньги была куплена квартира в Москве. Правда, болеечем скромная: однокомнатная «хрущобка», потрясающе ободранная, но Денисия быласчастлива — надоело скитаться по чужим углам. Хоть плохонькое, да свое.Драгоценности продавать она не захотела, решила оставить память о Зое.

Радуясь квартире, Денисия засучила рукава и сама приняласьза ремонт. Грызла гранит науки, а в перерывах красила стены и полы.

Чуть позже и с работой наладилось. Неожиданно позвониладвокат покойного банкира и спросил:

— Могу я поговорить с Зоей Воровской?

— А в чем дело? — удивилась Денисия.

— Дело в том, что передо мной лежит брачный контракт, накотором стоит ее подпись. По этому контракту после смерти мужа Зоя Воровскаядолжна получить десять процентов капиталов покойного. Это очень солидная сумма,которая будет принадлежать ей сразу же после того, как она поставит внеобходимом месте свою подпись, такую же, как на контракте.

Денисия вспомнила тот трагический день и поняла, почемувдруг банкир предложил ей контракт подписать. Он Зоенькой ее называл, а сам ужераскусил, старый хитрец, что никакая она не Зоя. Поэтому решил, не обнаруживаясвоего прозрения, оставить наследство Денисии в качестве компенсации за убитуюсестру. Зоя после смерти законного мужа и без всякого контракта что-нибудьполучила бы, а Денисия вряд ли смогла бы прикинуться женой Воровского без этойподписи.

Да, Денисия прекрасно знала, что на брачном контракте стоитне Зоина, а ее подпись, но, памятуя о своей клятве не лгать никогда, она сдостоинством ответила:

— Зоенька погибла раньше своего мужа, так что солиднойсуммой вам придется распорядиться как-нибудь по-другому.

Потрясенный адвокат спросил:

— Простите, а с кем я разговариваю? Вы не ее сестра? НеДенисия?

— Да, это я, — подтвердила она.

— Тогда должен вам сообщить. Господин Воровский поручил мнеисполнить его последнюю волю, а воля его такова: в случае, если вы не захотитепризнать себя Зоей Воровской, я рву конверт с контрактом и при свидетеляхвскрываю второй конверт. Насколько мне известно, там должно лежать завещание,касающееся вашей персоны. Не могли бы вы в ближайшее время посетить мой офис?