Арктика-2020 - Петр Заспа

– Я задыхаюсь! – стонал он, вытирая пот со лба.

– Ещё немного, – взглянул на часы Патрик.

Группа уже на подходе к цели. Сейчас должна выйти на связь. Возможно, потребуется помощь русского, и он должен быть под рукой. Но русский никак не хотел этого понимать и, схватившись за горло, недвусмысленно обдал Патрика отвратительной отрыжкой.

– Мне дурно! Ещё мгновение, и я потеряю сознание!

Тогда, не выдержав, Патрик ещё раз взглянул на медленный ход минутной стрелки и решил, что минуты три на снисходительность у него всё же есть. А то ведь русский и вправду отключится в самый неподходящий момент.

– Выведи, – кивнул он Гарри.

Внутри каюты действительно было жарковато, но не настолько, чтобы потерять сознание. Патрик взглянул в спину Стокману и пожал плечами – дохлый какой-то! Зачем только Баррет связался с этим русским? И сами бы сработали на отлично!

Лев Илларионович выбежал на верхнюю палубу и схватился за грудь, словно бегун после марафонской дистанции.

– Я старый больной человек, – взывал он к жалости Гарри, животом навалившись на борт катера. – Такие путешествия не для меня! – Лев Илларионович внимательно вглядывался в воду, словно разыскивая в ней пропавшее самочувствие. – Вы меня поймёте, когда доживёте до моих лет. А сейчас вам кажется, что вам сносу нет и никогда не будет.

– Хватит, – не стал вступать с ним в полемику Гарри. – И говорите тише, звук разносится слишком далеко. Нам пора, идёмте вниз.

– Нет, вы не понимаете! – не сдавался Лев Илларионович, и не думая переходить на шёпот. Для человека моих лет кислород – первое лекарство! – Вдруг он склонился ещё ниже, едва не достав рукой воду. – Там тюлень! Я точно видел тюленя! Нет, вы только взгляните!

– Тише, – цыкнул на него Гарри и, оглянувшись на ползущий вдоль катера туман, подошёл к борту. – Где?

К его удивлению, под днищем мелькнула тёмная тень.

«Старый нытик не ошибся, – подумал он. – Странно… неужели там и вправду тюлень?»

Неясный фантом исчез, затем появился вновь, стремительно рванув к поверхности. Гарри приложил ко лбу ладонь, закрываясь от отражавшегося от льдин солнца, затем его глаза округлились. Морда тюленя быстро меняла очертания, превращаясь в стеклянный круг с чёрным резиновым обрамлением. Вода вздулась, выбрасывая на поверхность пороховые газы, и пуля-стрела подводного автомата отбросила Гарри прочь от борта. Затем море вокруг катера закипело, к борту прилипли магнитные лестницы, в одну секунду палуба заполнилась боевыми пловцами, обильно заливая деревянный настил не успевшей стечь с обтекаемых тел водой. На всё это Лев Илларионович смотрел с невозмутимым спокойствием. Он вдруг выпрямился, словно сбросив так долго мешавший ему жить груз. От нездоровой бледности не осталось и следа. Застыв, он глядел на скрывшийся за туманом горизонт, словно не здесь, а где-то там происходили главные события. Будто взлетающих через борта катера аквалангистов он видит едва ли не каждый день перед завтраком – на них он не обращал ни малейшего внимания.

Когда рядом замер один из них, Лев Илларионович, едва ли не зевнув, отстранённо произнёс:

– Один внизу.

Аквалангист кивнул и исчез за дверью на трап. Через несколько секунд он появился снова, сдвинув на лоб маску.

– Чисто, товарищ полковник. Здравия желаю, Егор Егорович.

– Здравствуй, Дима. Как на том конце?

– К встрече всё готово. С минуты на минуту ждём подтверждения.

Затем он прижал сквозь резиновую защиту наушник к уху, и его лицо прояснилось.

– Егор Егорович, там тоже всё в порядке! Просят вам передать поздравления с окончанием операции «Развод».

Гор Горыч ничего не ответил, и лишь судорожно дёрнувшийся кадык говорил о том, чего ему это стоило.

1 сентября 2020 г. Нагурское. Баренцево море.

Этот первый осенний день ничем примечательным не отличался от предыдущего летнего. Всё тот же лёгкий моросящий дождь, разбавленный мокрым снегом и порывистым с моря ветром. Всё те же низкие тучи, выползающие из-за горного хребта и спешащие за горизонт вслед за проплывающими вдоль берега ледяными глыбами. Всё как всегда, и никаких намёков на перемены. Подсказал бы хоть кто, что сегодня конец войне, так нет же, молчат, потому как никто этого ещё не знает. А если бы и узнал, так не поверил. Но где-то в небесах уже сложились пазлы человеческих судеб в один гигантский холст. И каждый уже исполнял свою роль, но ещё не догадывался о её значимости. Не ведал, что ему принесёт сегодняшний день, и Максим Королёв, играя в нарды со своим ведомым в тесном помещении домика дежурных сил. Не знал Кирилл Катков, уже привнесший кистью свой широкий мазок в полотно судьбы и теперь расплачивающийся за это в английской тюрьме. И даже просчитывающий события на много ходов вперёд Геннадий Шатов не рискнул бы сделать оптимистичный прогноз на сегодняшний день и предсказать конец затянувшемуся конфликту. Но пружина уже сжалась до предела, и маятник событий был готов сорваться с места, перекраивая мир на новый лад. Ему лишь нужен был толчок…

Максим, как всегда, проигрывал и, ещё не дождавшись, пока остановятся кубики, уже не сомневался, что Артёма ему не догнать. Его ведомому удивительно везло. Макс подозревал его в жульничестве, но никак не мог поймать за руку.

– Бросай без подкрутки, – он впился взглядом в кулак с зажатыми кубиками. – Чтобы я видел.

– У меня мелкий сегодня в первый класс пошёл, – проигнорировав замечание, бросил, как обычно, кубики Артём. – А я здесь.

– Бывает, – посочувствовал Макс. – Но хуже, когда на дежурстве в Новый год. Проверено – весь год на тебе будут ездить.

– Толку от нашего дежурства, – почесал подбородок ведомый, прикидывая движение фишек так, чтобы перекрыть ход Максиму. – Если ни разу норвегов перехватить не удалось. Только взлетим, а они сразу обратно.

– Служба радиоперехвата предупреждает. И наши, и их слухачи уже насобачились. Наши хвастались, что по позывным каждого их лётчика знают. Уверен, что и там не дурнее наших будут. А мы и между собой, и с землёй каждый свой шаг в эфир говорим. Много ума не надо, чтобы слушать и маршрут полёта на карте прокладывать. Если видят, что сходимся с их самолётами, то сразу уводят в сторону. А если услышат, что мы доложили перехват, то тут же сразу орут, чтобы сматывались.

– Не можем же мы молчать? – двинул фишками Артём. – Бросай.

Но Максим вдруг застыл с протянутой рукой.

– Не можем, – согласился он. – А кто нам мешает нести в эфир пургу?

– Это как? – не понял Артём.

– А так, чтобы мы друг друга понимали, а другие голову сломали. Теперь понял?

– Догадываюсь, но не представляю, как мы это сделаем?

Мгновенно потеряв интерес к игре, Макс вскочил и щёлкнул пальцами.