Конец лета - Кэтлин Зейдель

Гвен поехала на велосипеде к домикам и попросила Хэла съездить за Эмили на машине. Томас уже проснулся. Она взяла его и пошла по дорожке, ведущей к другим домам. Навстречу ей вышел Йен.

— Мэгги и Джойс укладывают вещи, — сказал он. — Они уезжают домой.

— О, Йен, — вздохнула она. — Это так необходимо?

— Джойс, видимо, считает, что да. Мэгги все утро говорила, как ей ненавистен отдых здесь. Но это неправда, она в ужасе от происшедшего. Она загнала себя в угол, и мне кажется, что мы должны любой ценой помочь ей выбраться из этого угла, но Джойс так не кажется. Я считаю, что вы были правы, когда велели ей извиниться, но Джойс этого не понимает.

— Вы все уезжаете или только они обе?

— Джойс считает, что мы все должны уехать, но я не хочу, чтобы Мэгги лишила отдыха Скотта и Эмили. Надеюсь, вы не возражаете, если мы трое останемся?

— Ну конечно. — Тут Гвен вспомнила, зачем она приехала. — Эмили неважно себя чувствует. Я думаю, что это обычный понос, но здесь не самое лучшее место для такого случая. Может, Джойс захочет остаться, по крайней мере пока она не поправится.

— Я ей скажу, — ответил Йен. — Но думаю, это ничего не изменит.

Так и оказалось. Хотя ей было всего пять, Эмили знала свои обязанности, знала свое место в семье.

— Не волнуйся, мамочка. Если вам с Мэгги надо куда-то поехать, поезжайте. Здесь Элли.

От ее тихого голоска у Гвен разрывалось сердце. Дети не должны быть такими хорошими.

Эми предложила Джеку помощь, чтобы отбуксировать лодку Джайлса, и вместе они отвели ее на Край, после чего вытащили на пляж. Здесь она может высохнуть, а потом они ее сожгут. Джек взял с собой кувалду и теперь разбил лодку на мелкие куски, чтобы она сохла быстрее. Он не захотел пользоваться бензопилой — звуки хорошо разносятся по воде, сказал он, и Джайлс может услышать.

Эми разложила куски на песке, отделив их друг от друга, чтобы они сохли побыстрее. Даже по этим разбитым и расщепленным кускам было видно, что раньше они были лодкой. Многие из них по-прежнему изгибались с грацией лодочных бортов, и лак на округлых поверхностях сверкал на солнце.

Джайлс меньше всех заслужил это. Эми горела желанием что-то сделать, но что? Не было ни богатых филантропов, которым она могла позвонить, ни дружественных журналистов, ни щедрых менеджеров. Ее известность ничем не могла ей здесь помочь.

Джайлс не спросил, что они сделали с лодкой. Об этом спросил Хэл.

— Край? — Он не ожидал такого ответа. — Разве вы не знаете, что это частное владение?

Джек посмотрел на Эми. Она поняла его немой вопрос. Он спрашивал, надо ли говорить отцу. Край мой, папа. Я купила его пару лет назад, чтобы там не построили курорт.

Но прежде чем она успела решить, говорить или нет, отец махнул рукой.

— Думаю, это не имеет никакого значения, — сказал он. — Кто там хозяин — не знаю, мы никогда его не видели. Так что будем считать, что он поймет.

— А через пару дней мы все уберем, — добавил Джек.

Остаток дня прошел спокойно. Вернувшись из аэропорта, Йен сказал, что переселится вместе со Скоттом и Эмили в «ночлежку».

— А вы возьмите к себе в новый дом своих детей, — предложил он Фебе и Джайлсу.

— Мы тебе очень признательны, — тихо отозвался Джайлс.

Но этого было слишком мало и слишком поздно. Ближе к вечеру Эми сидела на крыльце главного дома вместе с Хэлом и Гвен. Подошла Феба и, прислонившись к деревянной раме двери-сетки, сказала им, что они с Джайлсом будут подыскивать себе собственный дом.

— На другом озере? — не смогла удержаться Эми. Феба на другом озере?

Сестра кивнула.

Феба покидала озеро. Феба сюда не вернется. Эми услышала, как вздохнул ее отец.

— О, Феба… — Эми шагнула вперед, но Феба подняла руку, останавливая ее. Она не хотела сочувствия, не хотела расплакаться.

Феба любит озеро, оно ей необходимо. Как она может думать о переезде в другое место?

— Мы будем приезжать в гости. — Феба старалась говорить бодро. — Вы от нас так просто не отделаетесь.

В гости. Это то, что все эти годы делала Эми, — приезжала в гости. Останавливалась на пару дней, занимала постель, какая осталась, не имела права голоса ни в планах, ни в переустройстве. Так всегда бывает, когда приезжаешь в гости.

И Эми к этому привыкла. Никто не ждал, что она будет вести себя по-иному. Но Феба… Феба этого не вынесет. Она привыкла, что ее голос слышен. Она это заработала, заслужила. Она так много работала, была такой ответственной, что получила право на то, чтобы с ней советовались.

А теперь она будет приезжать в гости.

Поплачь! Это печально. Может, ты поступаешь правильно, но это все равно трудно. Поплачь. Почему я позволила тебе остановить меня? Почему я не подошла и не обняла тебя? Ты моя сестра. Ты нуждаешься в утешении. Почему я этого не сделала?

Поднявшись, Хэл подошел к Фебе и обнял ее. Она немного отстранилась, но не могла оттолкнуть Хэла, — ведь он был ее отцом.

Хэл погладил ее по голове, словно она была ребенком. Через мгновение Феба прижалась к нему. Шея согнулась, плечи сгорбились.

— Я никогда не думала, что я… — ее голос звучал приглушенно, потому что она уткнулась ему в плечо, — стану первой, кто не будет сюда приезжать, что именно я положу конец нашему совместному летнему отдыху.

Первая, кто не будет сюда приезжать. Как это похоже на Фебу — осуждать себя, волноваться, как ее поступки скажутся на остальных.

Эми почувствовала, что кто-то коснулся ее руки. Это была Гвен, которая сделала ей знак уйти с крыльца и оставить Фебу с Хэлом наедине.

— Это действительно грустно, — сказала Эми, как только они обогнули дом. — Не представляю себе Фебу без озера. И потом, она считает, что разбивает семью… — Эми покачала головой.

— Вероятно, она скорее станет винить себя в этих переменах, чем того, кто действительно является причиной происходящего.

Эми не поняла. Вряд ли Гвен говорит о Джойс и Мэгги — их Феба обвинила бы с радостью.

— Она не хочет винить свою мать, — объяснила Гвен. — Кажется несправедливым обвинять умерших, поскольку никто из них не умер по собственному желанию, но если бы твоя мать не умерла, ваша семья не изменилась бы.

Возможно, это было правдой. Решения принимала ее мать, другим делать было нечего. Если бы мама была жива, Джойс и Мэгги не уехали бы. Если бы мама была жива, Джайлс и Феба не стали бы подыскивать себе место. Если бы мама была жива, Эми никогда не встретила бы Джека.

Она вздрогнула от сознания своей вины.

Гвен продолжала говорить:

— А Феба не хочет сердиться на вашу мать.