Битва за Ленинград. Неизвестная оборона - Вячеслав Мосунов

Сильным облегчением для противника было то, что из-за налетов авиации на Кронштадт корабельная артиллерия была не в состоянии поддерживать огнем сухопутные войска. Это подтверждается и данными отчета эскадры КБФ. Так, например, в этот день не вел огня по берегу линкор «Октябрьская революция». Корабли Ленинградской группы вообще не участвовали в поддержке сухопутных войск.

Скупые строчки донесений в штаб Ленинградского фронта описывали ситуацию следующим образом:

«Противник продолжает развивать наступление на Петергоф силами двух пехотных дивизий. 10 с[трелковая] д[ивизия] обороняет – жел. дорога, Финский залив, 11 с[трелковая] д[ивизия] слобода Егерская. Противник занял Туюзи, 191 с[трелковая] д[ивизия] ведет бой в районе Узигонт. Ей выделен батальон моряков с задачей контратаковать в направлении Бол. Симоногонта на Узигонт».

Самым опасным был прорыв фронта армии противником у Симоногонта. Он мог вызвать катастрофу, 8-я армия могла быть отрезана в районе Петергофа.

Однако 8-й армии удалось не допустить такого развития событий. 291-я пехотная дивизия захватила укрепленные сооружения западнее Костино и овладела деревней Кузнецы. Утром также удалось захватить кладбище у Троицкого. В целом особых успехов дивизия не достигла. Ее задачи на 24 сентября состояли в овладении высотами у Троицкого. У Симонгонта не смогла продвинуться 254-я пехотная дивизия.

93-я пехотная дивизия также провела свое наступление неудачно западнее Порсоловского болота. В целом немецкому командованию только с очень большим трудом удалось выполнить часть своего плана.

Критическая ситуация на участке 8-й армии оценивалась в штабе Ленинградского фронта неверно. Вечером 23 сентября состоялись очередные переговоры между В.И. Щербаковым и М.С. Хозиным[134]. Он доложил, что контратака дивизий армии успеха не имела. Отводить дивизии в тыл на переформирование ему запретили. Во время переговоров настоящим открытием для М.С. Хозина стало то, что перед фронтом 8-й армии находятся укрепления Красносельского сектора Красногвардейского УР, которые армия должна штурмовать.

После того как В.И. Щербаков получил указания от М.С. Хозина, тот попросил к аппарату Т.И. Шевалдина. Тот дал уничтожающую характеристику деятельности армии и организации ее действий. Т.И. Шевалдин, за спиной непосредственно командующего армией, который только что обговорил с М.С. Хозиным план действий, этот план оспорил и заявил, что предложения начальника штаба фронта верные и он готов их выполнять. Он утверждал, что нужно «переломить» начальников, заставить их наступать. М.С. Хозин попросил Т.И. Шевалдина помочь В.И. Щербакову в организации действий и тут же заявил, что Военный совет фронта принял решение назначить его командующим 8-й армией.

Немного иначе излагает эту историю В.И. Щербаков. Он в своих воспоминаниях говорит, что Г.К. Жуков приказал ему активизировать действия армии. В ответ командующий фронтом услышал, что в полках осталось по 100–140 человек и это крайне затруднительно. Г.К. Жуков устроил разнос В.И. Щербакову и заявил, что армия способна наступать, приказав самим генералам вести в бой людей. Затем последовал вызов в Смольный[135].

38-му армейскому корпусу осталось совершить последний рывок для выполнения задачи. 24 сентября корпус должен был выйти на указанный ему рубеж. В ходе наступления 43-й полк 1-й пехотной дивизии должен был овладеть Егерской слободой, 22-й и 1-й полки – Петергофом до линии Английского канала. К часу дня эта задача была выполнена, штаб дивизии начал обсуждение с командирами полков вопросов перехода к обороне. Как уже указывалось выше, дивизия понесла большие потери.

Т.И. Шевалдин

Наступление 291-й пехотной дивизии в течение 24 сентября развивалось следующим образом. Утром 504-й полк овладел селом Троицкое. 505-й полк захватил деревню Левдузи, а 506-й полк смог захватить деревню Агакули на Гостилицком шоссе. В результате на фронте 8-й армии, как считали и в штабе армии, и в штабе фронта, создалась критическая ситуация. Туда были брошены последние резервы.

В действительности вечером 24 сентября в штаб ГА «Север» поступила телеграмма, где говорилось о возможностях дальнейшего наступления на участке 38-го корпуса. В ней говорилось, что цель корпуса 24 сентября достигнута, дальнейшее наступление с целью уничтожения 8-й армии с учетом передислокации 254-й пехотной дивизии исключено. Дивизия перебрасывалась на участок 39-го моторизованного корпуса. Из-за того, что дивизии 18-й армии были обескровлены, было невозможно и немедленное наступление с целью выйти на ближний рубеж окружения Ленинграда. Общие потери противника за время наступления на Петергоф с 15 по 24 сентября составили около 500 человек убитыми, около 1600 ранеными и около 40 пропавшими без вести.

8-я армия сыграла в обороне Ленинграда очень важную роль. В условиях, когда противник, обладая значительным превосходством, пытался ее уничтожить, армия сопротивлялась и смогла выстоять. К сожалению, командующий фронтом совершенно не считался с возможностями армии.

Утром 19 сентября захват Пулковской позиции в грядущем наступлении на Ленинград штабом 18-й армии был определен как решающий успех. При этом предполагалось вести наступление одновременно и против Колпино, и против Пулково. Командир 269-й пехотной дивизии считал, что наступление не составит особого труда. 20 сентября штаб 50-го корпуса доложил, что сможет перейти в наступление уже 24 сентября.

20 сентября оперативный отдел 50-го корпуса подготовил оценку возможности и необходимости овладения Пулковскими высотами. Согласно этому документу, высоты являлись важнейшим пунктом обороны Ленинграда, «последним бастионом», господствующей позицией. Овладеть высотами предполагалось ударами с юго-востока и северо-запада силами двумя дивизий. Правая дивизия должна была наступать на север у Большого Кузьмина и овладеть Пулково.

Задача левофланговой дивизии состояла в овладении высотами между Финским Койрово и северо-западом Пулково, а затем ударом на юго-запад ворваться в сам поселок. В наступлении должно было участвовать по два полка от каждой дивизии. В штабе 269-й пехотной дивизии решили, что наступление должно быть проведено как можно быстрее, противник занимает слабо укрепленные позиции достаточно небольшими силами.

20 сентября штаб ГА «Север» оценил ситуацию южнее Ленинграда следующим образом. Кольцо окружения вокруг города находится на таком расстоянии, что эффективный обстрел артиллерией города невозможен. С уходом 41-го моторизованного корпуса и его дивизий у 18-й армии не остается достаточных сил для продолжения наступательных операций против Ленинграда. Соединения армии понесли большие потери, большую проблему представляет собой советская корабельная артиллерия, в среднем ее огонь выводит из строя до 200 человек в сутки. Для борьбы с кораблями пригодна только авиация, с передислокацией 8-го авиакорпуса сил для этого будет недостаточно[136]. Немецкое командование надеялось, что выход на рубеж южнее Александровки будет возможным, если из состава 38-го корпуса прибудет еще одна дивизия, но этим планам не суждено было сбыться[137].